Главный следователь СБУ: "Пусть меня обменяют на 200 наших пленных"

— Василий Васильевич, что происходит с обменом военнопленными? Раньше за важного агента ФСБ Ольгу Кулыгину, по неофициальным данным, занимавшуюся созданием диверсионных групп в Украине, отдавали 17 наших ребят. Сейчас фактов обмена стало меньше. Почему с объявлением так называемого перемирия процесс замедлился?

— Во-первых, не следует употреблять термин "военнопленные". Среди тех, кто оказался в плену с обеих сторон, есть и военные, и гражданские. Во-вторых, процесс идет. Уже удалось освободить очень многих. На днях вызволили 17 пленных — 7 военных ВСУ, 6 бойцов добровольческих батальонов, 4 гвардейцев. До этого — 2 танкистов и 2 бойцов "Айдара". Другое дело, что часто нам ставят определенные условия обмена, и мы на них соглашаемся. Что же касается Кулыгиной, то она сидела вот в этом кабинете, и мы с ней беседовали перед тем, как отдать российской стороне.

— В сентябре создан Межведом­ственный центр помощи гражданам по вопросам освобождения пленных, заложников и поиска без вести пропавших. Зачем, если у Минобороны, МВД, Нацгвардии, Госпогранслужбы, СБУ были свои сведения по таким категориям лиц?

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— В том-то и проблема, что сведения каждой из этих структур требовали уточнений — кто-то значился в пленниках, кто-то в заложниках, о ком-то не было информации — пропал человек, и все. Созданный по поручению президента Межведомственный центр, который возглавил зампред СБУ Виталий Яловенко, призван сосредоточить всю информацию в одних руках. На основании данных МО, МВД, НГУ, ГПС, СБУ был подготовлен единый список, куда вошло 2027 фамилий. Это люди, о которых официально заявили родные и близкие. И теперь ситуацию удалось исправить, а работе придать системный характер.

— Скольких удалось из этого списка найти и освободить?

— Около тысячи.

— А кто еще остается в плену?

— Из общего числа — военных 333, бойцов добровольческих батальонов — 41, журналистов — 2... Но цифры в определенной степени условные. Пока мы беседуем, возможно, кого-то уже вернули. Или сам объявился. А родные на радостях забыли нам об этом сообщить. Кого-то нашли мертвым.

— Пленных меняют на боевиков, которых удалось взять под стражу. Сколько их?

— По уголовным производствам, которые ведут следователи СБУ, 199 человек (Наливайченко позже уточнил — 200). Это подозреваемые в терроризме, диверсиях, либо совершившие преступления, связанные с такого рода деятельностью. Мера пресечения 15-ти изменена на домашний арест.

— Это граждане Украины?

— И России тоже. Из общего числа — 12 человек. Есть и другие национальности — узбеки, татары, башкиры.

— Как происходит обмен?

— Предоставляем списки лидерам самопровозглашенных ДНР и ЛНР. Они передают фамилии тех, кого хотят получить взамен (одного, общего списка не представили ни разу). Затем начинаются переговоры. Сам я в них тоже принимал участие. И с небезызвестным Гиркиным (экс-министр обороны "ДНР". — Авт.) встречался — 7 мая в Славянске. Тогда мы освобождали наших десантников. Переговоры — трудный, напряженный процесс. Мы выставляем свои требования. Та сторона выдвигает встречные. После того, как в конце концов удается договориться, определяем место обмена. Забираем наших. Они — своих. Вот так все и происходит. Конечно, правило спецслужб — никаких переговоров с террористами. Но из правил бывают исключения. Которые лишь подтверждают правило. Это как раз тот случай. И гибридная война — исключение из правил. И АТО, которая продолжается несколько месяцев. На территории, контролируемой ДНР и ЛНР (более 20 тыс. кв. км), проживают сотни тысяч людей. Как с ними разговаривать? Через Гиркина, Захарченко, Плотницкого, Баранова, других. Иного пути нет.

— СБУ возбудила по каждому уголовное производство...

— Это тоже из разряда исключений. Мы действительно открыли производство по лидерам ДНР и ЛНР, объявив их в розыск. Но берем конкретную ситуацию. На первый этап переговоров в Минск приехал министр госбезопасности ДНР Леонид Баранов. До того мы обменяли его на трех наших. Он дал подписку, что будет являться по вызову следователя. Но — нарушил. Его объявили в розыск. И тут он приезжает в Минск. По логике, нужно задерживать. Однако это переговоры. И о задержании речи не было.

— Недавно глава ДНР Алек­сандр Захарченко заявил о прекращении обмена пленными.

— Но затем нашему парламентеру — представителю Центра содействия обмену заложников при СБУ Юрию Тандиту сообщили о продолжении переговорного процесса, что бы ни говорил Захарченко.

— Бывает, что отказываются кого-то выдавать или менять? Советник заммминистра обороны Василий Будик (сам, кстати, находившийся в плену у Безлера) заявлял о черном списке из 16 лиц, которых запрещено отпускать. Среди них якобы есть и Надя Савченко...

— К сожалению, отказываются отдавать наших офицеров, считая, что те наиболее опытные военнослужащие, а значит, опасны в ходе боевых действий. Почти не выдают никого из "Правого сектора", из активистов Майдана. Более лояльны к тем, кто призван в зону АТО с гражданки. Пригрозят расправой, выбьют обещание, что не будут воевать, и — отпускают либо обменивают.

— А украинская сторона отказывает в выдаче их людей?

— Иногда просят отдать тех, кто никакого отношения к событиям на Востоке не имеет. К примеру, назвали двоих, которые якобы находятся в СИЗО Хмельницкой области. Начали вникать. Оказалось: те не в СИЗО, а в... колониях, и давно — отбывают наказания за убийства и тяжкие телесные повреждения. В каждом конкретном случае разбираемся отдельно.

— Бывает ли, что человек значился в плену у боевиков или проходил по базе данных как без вести пропавший, а на самом деле погиб, но родственники не знают?

— Бывает. В морги поступают тела неизвестных, они находятся там какое-то время, потом их захоранивают, но перед этим обязательно берутся анализы ДНК, чтобы можно было идентифицировать по анализам ДНК, взятым у близких (преимущественно по женской линии). И в Днепропетровске преданы земле останки тех, кого не удалось опознать, при ком не было никаких документов, и в Запорожье есть такие захоронения. Мы не теряем надежды установить личности этих людей. Тут помогают научно-экспертные центры системы МВД. Создана база данных, на основе которой происходит идентификация.

— Что вы думаете о формуле обмена "Всех — на всех"?

— Это, на мой взгляд, единственно правильный, оптимальный вариант.

— Но как тогда быть с теми, чьи руки по локоть в крови? Получается, их задерживают, а потом они оказываются на свободе — в обмен на наших?

— А какая альтернатива? Предложите свою. Те, чьи руки в крови, должны ответить по закону. Рано или поздно возмездие все равно их настигнет. На ком крови нет, подпадают под амнистию.

— Наших пленных пытают, избивают, содержат в ужасных условиях, морят голодом, унижают. Такое отношение ко всем?

— Не ко всем, но ко многим. Держат в подвалах, конюшнях, бросают на грязную работу, плохо кормят, вербуют. Женщин силой принуждают к сожительству. Безжалостны к активистам "Правого сектора". Не щадят снайперов, наводчиков — обрубают руки, пальцы. Подобных фактов, к сожалению, хватает. Мы их тоже документируем и приобщаем к материалам расследования.

— Немало для обмена пленными продолжает делать глава общественной организации "Офи­церский корпус" Владимир Рубан. Вы сотрудничаете?

— Эпизодически. На первых порах сотрудничество было более тесным. Потом Рубан стал действовать, в основном, самостоятельно. Мы открыты к взаимодействию с "Офицерским корпусом", другими общественными организациями, волонтерами. Однако немало и тех, кто не прочь пропиариться, больше говорит, чем делает.

— Правда, что вы лично были готовы выступить в качестве заложника?

— Да. Предложил: "Отдайте за меня 200 наших! Все-таки генерал, начальник Главного следственного управления СБУ, заслуженный юрист Украины, кандидат юридических наук".

— А они?

— Морозятся. "Хорошо, — говорю, — тогда прибавьте еще девятерых народных депутатов!"

— Где же такие нардепы-добровольцы нашлись?

— То-то и оно, что не нашлось смелых. Это же не в ТВ-шоу пламенные речи произносить. Так что пока этот обмен не состоялся. Может, "Сегодня" прочитают — и вызовется кто-нибудь...

— Куда могут обратиться родственники тех, кто пропал без вести в зоне АТО, оказался в плену?

— Межведомственный центр СБУ находится по адресу: Киев, улица Ирининская, 4. Телефон работает круглосуточно: 0800-501482 и 044-235-6367, электронная почта — [email protected]