Корчинский Александр
ЗАКОН ЕСТЬ, НО "ХРОМАЕТ"
О том, как заинтересованные в раскрытии преступления правоохранители скрывают тех, кто им в этом помогает (свидетелей, раскаявшихся соучастников и пр.), написаны тысячи книг, сняты сотни фильмов. Там все выглядит красиво и легко: меняются внешность, документы, место жительства... Объективности ради надо сказать, что в некоторых странах, например, в США, примерно так и есть — там действует государственная программа защиты свидетелей, выписан ее механизм, осуществление поручено не всем вообще, а конкретно ФБР...
В нашей стране все иначе. Да, у нас тоже есть соответствующее законодательство (в частности, Закон о защите участников уголовного судопроизводства, плюс в УПК статья 52 с разными значками, другие акты), но все они работают больше теоретически. Причина — нет действенного механизма воплощения прописанных в законах положений в жизнь. В итоге, как показало журналистское расследование "Сегодня", на деле вся защита упомянутых участников в Украине в подавляющем большинстве случаев сводится к замене анкетных данных для упоминания в следственных и судебных документах (но отнюдь не к замене, например, паспорта или реального местожительства), гораздо реже — к охране свидетеля либо обвиняемого, а также к охране судей, прокуроров и иных представителей правоохранительной системы. Все эксперты, которых опросила "Сегодня" (а это и следователи, и адвокаты, и судьи, и даже находящийся под охраной подсудимый), едины в своем мнении — наше законодательство в этой области требует серьезной доработки.
ЖИЗНЬ ПОД МАСКОЙ
Юрий Нестеров под охраной находится с начала следствия по делу "оборотней" (банда милиционеров и их пособников, похищавших и убивавших людей, сейчас под судом) в 2002 году. Изначально почти год он круглосуточно жил в специальном помещении МВД. Выезжал только на следственные действия, охраняли его опера киевского УБОП, можно сказать, на собственном энтузиазме. Позже ситуация чуть изменилась, но говорить о полноценной защите Нестерова ( с заменой ему биографии, внешности), и ныне не приходится. Впрочем, место жительства его остается в тайне, он не показывает лицо и не ходит без охраны.
— Опасность для меня тогда была, да и остается вполне реальной, — заявил "Сегодня" сам Нестеров. — Скажу так: на сегодня по первому и второму делу "оборотней" (по одному речь идет об убийстве двоих, по второму — 11 человек) проходят всего 17 обвиняемых. А я еще могу припомнить как минимум пятерых. Они на свободе и вряд ли когда сядут в тюрьму. Но они моих знаний опасаются...
На момент покушения меня охранял майор Влад Кошмяков, практически на общественных началах. Поэтому он и был вооружен только пистолетом с резиновыми пулями... И только после этого покушения было постановление Апелляционного суда и теперь меня охраняют уже "по-настоящему", с оружием, сотрудники "Сокола". Жилье меняю, но оплачивать это приходится самому, так вынужден как-то зарабатывать...
ПОКУШЕНИЕ. В тот вечер, 28 февраля 2005-го, мы приехали к дому моего отца случайно: сломалась одна машина и я заехал около полуночи взять документы от другой. Это не было спланировано, так что нас просто поджидали, возможно, не один день. Там напротив есть старенький частный заброшенный домик. Те, кто нас ждал, лежали на чердаке. (Но обнаружила это не следственная группа, выезжавшая на место покушения, а мы с Владом, когда вышли из госпиталя).
События развивались так. Объехали мы вокруг дома — ничего подозрительного. Решили заходить — я впереди, Влад сзади. Идем, разговариваем. Вдруг Влад толкает и падает на меня, после чего раздается взрыв. Оказалось, Влад увидел, что человек притаился за углом и кинул гранату. Она упала Владу под ноги, он успел меня толкнуть и сам упасть за угол. Потом вышел киллер и стал нас добивать из нагана. Но промахнулся, потому что Влад стал стрелять по нему из "резинки". Попал Кошмяков или нет, но киллер сбежал. Влад — за ним, а я наверх, в квартиру, звонить в скорую (нас слегка зацепило). Приехали эксперты, все осмотрели, началось расследование. Но никого не нашли по сей день. Я же уверен, что за покушением стоят "оборотни" в погонах, все еще работающие в МВД и боящиеся разоблачения.
Уже после взрыва, находясь в госпитале МВД, я написал заявление в суд с просьбой обеспечить мою безопасность. Суд решение такое принял, тогда встал вопрос: кому исполнять? По идее, раз дело уже за судом, то — судебной милиции, "Грифону". Но у них такой практики не было. В итоге поручили "Соколу", сотрудники которого участвовали в этом деле ("оборотней") изначально.
ВРАЧАМ, СПАСШИМ УБИЙЦУ ЩЕРБАНЯ, ИЗМЕНИЛИ ФИО
Судья Верховного Суда Украины Галина Каныгина ранее была судьей Луганского Апелляционного суда и в свое время вела самые громкие процессы в нашей стране: об убийстве народных депутатов Евгения Щербаня и Вадима Гетьмана, журналиста Игоря Александрова... Ей не раз приходилось применять упомянутый Закон при принятии решений об обеспечении безопасности участников процессов (да и сама она находилась под охраной, однако об этом вспоминать не желает). Галина Владимировна, как и ее коллеги, тоже полагает, что в нынешнем виде Закон несовершенен, в первую очередь, из-за отсутствия механизмов применения.
— Это несовершенство приводит к досадным казусам на практике, — говорит судья. — Например, был случай, когда свидетелю изменили анкетные данные на стадии досудебного следствия. Он дал важные показания, подозреваемых арестовали. И тогда следствие... решило, что в связи с арестом отпала необходимость в мерах защиты для этого человека. Были легализованы подлинные анкетные данные этого свидетеля, причем документ подшили к остальным материалам дела. А свидетелю предстояло еще давать показания в суде! И позже он отказался делать это под собственным именем, пришлось уже суду выносить решение о обеспечении его безопасности, замене анкетных данных...
БРОНЯ НА ГОЛОВУ. По громким делам (убийства Щербаня, Брагина, Гетьмана) свидетелям в основном обеспечивали физическую защиту, а не изменение данных. В физзащите была реальная нужда, потому что люди обоснованно боялись за свою жизнь. Например, один из свидетелей, давая показания на заказчиков убийства нардепа, так ответил на вопрос, не боится ли он это делать: "Я себя уже считаю покойником!" Таких свидетелей в зал суда приводили под прикрытием бронежилетов, а когда заводили в здание суда, прикрывали ими и голову.
Во время рассмотрения эпизода по факту расстрела Евгения Щербаня в аэропорту Донецка прокурорами было заявлено ходатайство о допросе дополнительных свидетелей — врачей, которые оказывали помощь раненому Вадиму Болотских (один из киллеров, получивший пулю от своего же подельника Зангелиди. — Авт.). Эти врачи написали заявления о применении мер безопасности путем изменения их анкетных данных. Суд удовлетворил эти заявления, вынес соответствующее определение, которое хранится отдельно от остальных материалов дела. Допрос этих свидетелей (под псевдонимами) проводился в зале суда, против чего они не возражали. Возможно, потому, что дело слушалось в Луганске, а сами они были из Донецка. Болотских, кстати, тоже не отрицал, что ранее видел этих людей.
Если говорить о замене паспорта, то здесь уже возникают трудности, опять-таки из-за несовершенства закона. Допустим, суд вынес постановление или определение (в зависимости от количества персон) о такой замене. Направлять придется либо в МВД, либо в СБУ, в зависимости от подследственности дела. А дальше этим органам все равно придется действовать через паспортный отдел, то есть секретность таких действий будет очень низкой.
Что касается адреса участника судопроизводства, то, если защита его применена на стадии досудебного следствия, то при направлении дела в суд в качестве этого адреса указывается расположение правоохранительного органа, осуществляющего защиту. По этому адресу и направляются повестки о явке в судебное заседание, а саму явку уже обеспечивает указанный орган.
КОГО ЗАКОН БЕРЕТ ПОД ЗАЩИТУ:
— работников судов;
— сотрудников правоохранительных органов (прокуратуры, МВД, СБУ, Госпогранслужбы, Госналогслужбы, Департамента исполнения наказаний, КРУ, Госрыбохраны, Гослесохраны);
— сотрудников Антимонопольного комитета;
— работников других органов, осуществляющих правоприменительные или правоохранительные функции;
— близких родственники перечисленных выше граждан;
— людей, которые заявили в правоохранительный орган о преступлении или в иной форме принимали участие или способствовали выявлению, предупреждению, прекращению и раскрытию преступления; потерпевших и их представителей в уголовном деле; подозреваемых, обвиняемых, защитников и законных представителей; гражданских ответчиков и их представителей в деле о компенсации вреда, причиненного преступлением; экспертов, специалистов, переводчиков и понятых, членов семей и близких родственников этих людей.
Источник: Закон Украины "Об обеспечении безопасности тех, кто принимает участие в уголовном судопроизводстве"; Закон Украины "О государственной защите работников суда и правоохранительных органов".
СВИДЕТЕЛЕЙ ЗАВОДИЛИ В ВОЕННОЙ ФОРМЕ
Человек, рассказавший для "Сегодня" эту историю, работал старшим "важняком" в Генпрокуратуре. Он пожелал остаться инкогнито, потому назовем его Следователем.
Как известно, 29 ноября 2005-го подо Львовом расстреляли экс-губернатора области Степана Сенчука. Следствие почти сразу установило человека, получавшего (по доверенности) автомобиль, который был задействован при расстреле, — назовем его Автомобилистом. Его тут же задержали.
РАССТРЕЛ. Сенчук выехал на встречу с адвокатом, встал в условленном месте. Киллеры подъехали на ВАЗ-2111 (универсал), развернулись и стали стрелять с заднего сидения. "Работал" профи — с рук, без приклада, всего две очереди, более десятка пуль попали в Сенчука... Автомат тут же выбросили и уехали. (Интересная ситуация вышла с этим АК-74. Следствие запросило Россию, откуда взялся автомат. И получило неожиданный ответ от "компетентных органов": мол, в целях обеспечения безопасности России на вопрос о происхождении автомата ответ дать не могут. Видимо, оружие числилось за какой-нибудь из спецслужб РФ).
Автомобиль обнаружили, нашли автоматные гильзы в салоне. Но кто и почему стрелял? Единственной "ниточкой", ведущей к исполнителям и заказчику, был Автомобилист (на него вышли по машине). У него было 5 адвокатов, причем некоторые летали на каждое следственное действие из Киева. Накануне убийства Сенчука Автомобилист уехал на несколько дней из Львова: либо, знал, что готовится, либо просто ему дали понять, что надо уехать. Интересно, что обычно Автомобилист ездил на машине, подобной той, из которой стреляли. А зарегистрирована она была на работника центрального аппарата одной из силовых структур... Находясь в СИЗО, имел 3 мобилки и консультировался с некоторыми правоохранителями. И все схемы оперработы с ним, придуманные следователем, в СИЗО моментально проваливались...
ПОД ПСЕВДОНИМАМИ. И тут на следствие сам вышел отбывающий наказание (в третий раз) некий зэк, который заявил, мол, все знает по этому расстрелу. Сначала он обращался (прямо из зоны) в милицию в феврале 2006-го, ему не поверили. Тогда Зэк (назовем его так) написал в СБУ, что ему известны обстоятельства подготовки и убийства Сенчука. Его этапировали во Львов. На допросе у следователя ГПУ Зэк изложил интересную версию, подробно описал, кто и как заказывал убийство, кто исполнял и пр. К Зэку применили "Закон о защите...", изменив анкетные данные (то есть по протоколам значился совсем другой человек). Как заявил Зэк, с весны он готовился к убийству Сенчука как водитель (потому что хорошо знал Львов), но в августе 2005-го был арестован по другому делу. И, мол, исполнили заказ без него. Поразил он тем, что четко указал место, где был оставлен автомобиль и дал расклад, как киллеры уходили, бросив авто. То есть, по словам Зэка, заранее планировалось, где бросить машину. Он назвал людей, которые ему это место показывали, назвал заказчиков, людей причастных и четко указал на Автомобилиста.
Все бы хорошо, но... В ходе работы с Зэком у следователя зародилось сомнение в его искренности. Похоже было, что кто-то хочет по-быстрому раскрыть дело "по-милицейски" (для МВД это означает всего лишь предъявить человеку обвинение) или увести следствие от истинных виновников. Для этого, считает следователь, в милиции просто научили Зэка, что и как говорить. Но он стал путаться, заврался и в итоге его отправили опять в зону. Причем, поскольку все это время он давал показания под псевдонимом, папка с его реальными данными так и осталась у следователя, ибо в нашем законодательстве нет процедуры передачи таких документов от следователя к следователю. И если с Зэком что-то случится, отвечать будет следователь, который принимал решение об изменении данных и должен был обеспечить секретность. Само же "дело Сенчука" по приказу свыше пошло "вниз": сначала отдали из ГПУ в Львовскую облпрокуратуру, а после и вовсе поручили расследование милиции. По сведениям "Сегодня", особых успехов там нет...
Люди, которые продавали Автомобилисту машину, тоже находились под защитой "Закона...". Двое при продаже видели Автомобилиста воочию, один говорил с ним по телефону. Решили провести опознание. Те, кто видел Автомобилиста, заходили в масках и в... военной форме, мешковатой и одинаковой! Узнали его четко, даже интересные подробности вспомнили. А третьего ("телефониста") заводили в маске спиной вперед, подозреваемый говорил, свидетель слушал... Процедура подготовки свидетелей была такова. В отдельной комнате они надели маски, за этим наблюдали один следователь и двое понятых, видевших свидетелей в лицо, но знавших их под псевдонимами. "Маски" и понятые пришли в зал, где находились подозреваемый, еще один следователь и двое других понятых. Там прошло опознание, "маски" и понятые возвратились и составили протокол...
В итоге Автомобилист ничего не признал и через 9 месяцев вышел на свободу. По "делу Сенчука" он проходит, как пособник. Но, если нет ФИО исполнителей и заказчика, то кому он помогал? Скорее всего, дело против него закроют...
АНОНИМ, НЕ БОЛТАЙ ЛИШНЕГО, А ТО УБЬЮТ!
Мария Самбур ныне адвокат, в частности, защищает Юрия Нестерова в деле "оборотней". А в 90-х работала следователем и одна из первых в стране на деле применила принятый в конце 1993 года "Закон о защите участников уголовного судопроизводства". Было это в Шостке...
— Средь бела дня в выходной на городском рынке началась перестрелка между криминальными элементами, — вспоминает Мария Михайловна. — Были убитые и раненые, один сам добежал до больницы... Стали разбираться, но, как водится, показаний никто не давал. Оперпутем вышли на нескольких людей, те рассказали, как эта разборка готовилась, но официально свидетельствовать боялись. Решили: раз закон позволяет, изменим им анкетные данные. Так и сделали, причем некоторым и пол (на женский) меняли в следственных документах. Нам потом говорили: вы подтасовали материалы, там женщин не было при таком-то разговоре... Каждого из этих свидетелей позже допросил лично судья, один на один, даже без секретаря, эти материалы и легли в основу обвинения. Состоялся приговор, многих тогда осудили.
ПОГУБИЛ ДЛИННЫЙ ЯЗЫК. Прошло где-то полгода. Как-то в воскресенье меня рано утром подняли — убийство! Мужчине выстрелили в спину, было явно видно, что убийцы поджидали его возле дверей квартиры. Ничего не взяли, то есть не разбой, не ограбление. Но... Я убитого опознала — это был один из наших ключевых анонимных свидетелей по перестрелке! Мы долго думали, где произошла утечка информации, уже начали друг на друга коситься... В итоге решили спросить у "смотрящего" из числа криминальных лидеров. Вызвали его к себе. Он выслушал и сказал: да, знаю, убили парня именно за те самые показания, но вашей вины нет. Просто сам этот свидетель накануне был в баре с девочками, там выпил и решил похвастаться: мол, это благодаря мне такие-то сейчас сидят... После этого прожил лишь до утра. Я тогда навсегда сделала для себя вывод, что в таких случаях недооценивать опасность нельзя.
Еще одно дело, связанное с изменением данных свидетелей, было в Крыму, где прошли массовые беспорядки с участием татар. Свидетели там давали показания в суде за специальной шторкой, причем в микрофон, который искажал их голос. Подсудимые были в недоумении, мол, человек явно в теме, но кто это? Фабрикация исключалась, ибо были вопросы и ответы, на которые ни опер, ни следователь не могли бы ответить и научить подставное лицо...
А КАК У НИХ?
В США федеральная программа защиты свидетелей WITSEC (Witness Security Program) вступила в действие в 1971 году, после сенсационных разоблачений арестованного мафиозо Джо Валаччи (он первый нарушил закон молчания "омерта" и подробно рассказал об устройстве знаменитой "Коза Ностры", назвав по именам боссов пяти "семей" Нью-Йорка — Лючезе, Гамбино, Бонанно, Дженовезе и Коломбо).
С той поры свидетели, имевшие основания опасаться за себя, получили возможность сменить имя, место жительства и работу. Сам Валаччи, правда, умер в том же году в тюрьме при загадочных обстоятельствах, ходили слухи, что его таки достала мафия.
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы