АВТОР "ТИТАНИКА" УМЕР НИЩИМ В СОВЕТСКОЙ БОЛЬНИЦЕ

В начале века известный фотограф и издатель Дмитрий Марков выпустил серию открыток под общим названием "Красивые здания Киева". Большинство из них были обычными жилыми (доходными) домами, хотя и представляли собой настоящие дворцы. Сейчас такие не строят...

Киевские магнаты строили добротно и изобретательно -- каждый дом был своего рода рекламой его владельца. Старожилы хорошо помнят, как на месте нынешней гостиницы "Москва" возвышалось высотное 11-этажное здание, построенное купцом первой гильдии Гинзбургом. Выше и грандиознее его в городе не было. Ровесник печально известного "Титаника" (1911 г.), доходный дом, как океанский лайнер, будто плыл по безбрежному морю городских крыш, дворов, улиц и переулков. В годы Второй мировой он был разрушен. Лев Гинзбург был известен как "король подрядчиков". Усилиями его знаменитой "Строительной конторы" в городе были возведены великолепные здания театров (Оперного, Соловцовского), учебных заведений (политехнический институт), культовых сооружений (костел и синагога), здания музеев, государственного банка и т.д. Прискорбно, но айсберг революции укоротил жизнь создателя киевского "Титаника". Вот что написал в очерке "Киев" Осип Мандельштам: "Мученики частного капитала чтут память знаменитого подрядчика Гинзбурга, баснословного домовладельца, который умер нищим в советской больнице". ("Вечерняя Красная газета", 1926 г.).

Судьбы "мучеников частного капитала" во многом повторяли друг друга. В 1912 году на углу улиц Владимирской и Льва Толстого было сооружено помпезное здание с элементами модерна и французского барокко. Оно известно киевлянам как "профессорский дом" (здесь в основном жили преподаватели университета) или как "дом Мороза". Случилось так, что крупный лесопромышленник Эрл Мороз решил удивить Киев новым урбанистическим чудом -- семиэтажным жилым домом, общей площадью 17 тысяч кв. метров, с просторными квартирами, бесшумными лифтами, переговорными устройствами, внутрикомнатными пылесосами, кондиционерами и фонтанами. Свой смелый замысел предприниматель с Волыни осуществил сразу же по прибытии в Киев: 56-квартирный "ноев ковчег" был настолько комфортабельным, что о нем в городе слагались легенды. А после революции конструктор уникального сооружения вынужден был снимать угол в своем же собственном доме (уже национализированном) на правах обычного квартиросъемщика.

Блуждая по киевским улицам, невольно задумываешься над биографиями некоторых зданий. Взять, к примеру, популярный в городе "рыцарский замок", расположенный на улице Ярославов Вал, 1. Стрельчатые окна, башня со шпилем, балкончики, ажурные решетки, "родовой" герб с двумя скрещенными шпагами и крылатые чудовища над входом. Открывая массивные двери, сразу же наталкиваетесь на мраморную плиту, положенную у порога, с традиционным латинским приветствием "SALVE" ("Здравствуй").
Здравствуй, барон Штейнгель, почтенный хозяин этого дома! Говорят, что барон здесь вовсе и не жил, а здание арендовали, сменяя друг друга, иные киевские богачи. Бытовала легенда и о некоем "табачном короле" Сальве (сигареты "Salve" действительно производились в Киеве), который якобы построил этот замок для своей возлюбленной. Как бы там ни было, но официальным владельцем этого особняка считается крупный виноторговец Штейнгель.

Домовладельцы часто украшали фасады зданий фамильными гербами и вензелями. На бульваре Шевченко ваше внимание обязательно привлечет дом под порядковым номером 1. На его фронтоне загадочная надпись "1886-ЯБ". Это означает, что до революции здесь размещалась контора одного из крупнейших домовладельцев, хозяина кирпичного завода, благотворителя и общественного деятеля Якова Бернера. Известно, что именитый купец, он же гласный Городской думы, значительную часть своих пожертвований отпускал... кирпичами. Так была оказана помощь в строительстве дегтеревской богадельни, Покровской церкви на Соломенке и боковых нефов Михайловского Златоверхого собора. Интересно, что несколько лет назад, при расчистке руин Михайловского, были обнаружены кладки кирпичей, на которых сохранилось клеймо: "Я, Бернер".

Иногда дома являются свидетелями исторических парадоксов. Всем известно здание, решенное в формах раннего Возрождения, на Ярославовом Валу, 40 (1907). Над входом монограмма "НТ". Дом действительно был построен на средства Николая Терещенко для экономической школы. Сегодня здесь театральный институт имени Карпенко-Карого, выдающегося драматурга, автора известной нам со школьной скамьи пьесы "Хазяін". Помните главного персонажа произведения, капиталиста-землевладельца Терентия Пузыря? Парадокс в том, что прототипом для столь одиозного образа Карпенко-Карого послужила фигура киевского миллионера Николая Терещенко. Брат драматурга, актер Петро Саксаганский, в своих мемуарах вспоминал, что Терещенко предлагал автору пьесы 30 тысяч рублей лишь за то, чтобы он изъял свою остросатирическую комедию из репертуара. Но это уже детали. Великий меценат и благодетель, почетный гражданин города Терещенко на самом деле начинал свою карьеру уже с туго набитым кошельком. Поселившись в особняке Демидова, князя Сан-Донато (бул. Шевченко, 12), он начал планомерно скупать близлежащие дома и таким образом скупил всю улицу, которая сегодня и носит его имя.

Небывалый фурор произвел в городе великолепный дом-терем, сооруженный в 1900 году в пышных формах старорусского зодчества на Андреевском спуске, 34. Чего только стоили два его гигантских купола! Расположенное рядом с Андреевской церковью здание настолько "перетягивало" на себя внимание, что его теремные башни пришлось срочно убрать. А воздвиг это каменное диво купец второй гильдии Андрей Петрович Слинко. Потомок донских казаков, он юношей пришел на святые киевские холмы с одним лишь полтинником в кармане. Сколотив со временем миллионное состояние, Слинко стал одним из самых влиятельных людей в городе, и тоже занимался благотворительностью -- актеры соловцовского театра, например, полностью находились на его попечении.

Но не все было так гладко в строительной эпопее Киева. Например, дом Сироткина, одно из красивейших зданий (расположенное на углу Владимирской и Прорезной) обернулось заказчику (купцу Григоровичу-Барскому) полным банкротством. Запроектированный в конце XIX века дом-дворец, может, и остался бы внутри дворцом, если бы не наружное оформление. Исполинские башни и фронтоны, классические скульптуры, вычурный каскад лепных украшений оказались намного дороже, чем строительство самого здания. В результате пришлось пустить с молотка самый высокий по тем временам (42,5 м) жилой дом в Киеве, купил его купец Александр Сироткин.