18 ЛЕТ ЗА АТОМНЫЕ СЕКРЕТЫ

"Израиль—шестая ядерная держава в мире после США, СССР, Британии, Франции и Китая. Свыше двух десятилетий Израиль разрабатывал секретное производство атомного оружия, скрывая в 60-х процесс производства плутония от спутников-шпионов в подземном убежище, под безобидным, на первый взгляд, старым зданием в Димоне, в Негеве". Так начиналась 5 октября 1986 года статья на первой полосе газеты "Сандей таймс", которая стала одной из самых неприятных страниц в истории Израиля. В статье приводилась также серия фотографий, служивших доказательством того, что Израиль занимается производством атомного оружия. Автором фотографий был израильтянин Мордехай Вануну, работавший техником в центре атомных исследований в Димоне.

ПЕРВЫМИ СЕКРЕТНЫЕ ПЛЕНКИ УВИДЕЛИ ПРИХОЖАНЕ...

История семьи Вануну мало чем отличается от историй тогдашних репатриантов из стран Северной Африки. В 62-м они репатриировались в Израиль. Отец торговал религиозными принадлежностями на местном рынке, детей отдали в религиозные школы. В 71-м Вануну призвали в армию. Не попав в элитные части — авиацию, он с неохотой отслужил два года, и, демобилизовавшись, поступил в университет, где вскоре стал активистом левого лагеря. Вануну заговорил о дискриминации выходцев из восточных общин, об их роли в мирном процессе. "Мы — еврейские арабы, — говорил он тогда. — Мы станем мостом к миру".

В 1976 он устроился по объявлению на работу в Димоне. Через какое-то время деятельность Вануну вызвала подозрения служб безопасности.В конце 85-го Вануну был уволен под предлогом сокращения штата. Сам будущий шпион ни на минуту не сомневался, что реальная причина увольнения — его политические взгляды, и, предвидя такое развитие событий, тайно пронес в здание реактора фотоаппарат и отснял несколько пленок на всех шести этажах подземного реактора.

Не получив визы в Индию, Вануну отправился в Австралию. В 87-м он добрался до Сиднея и устроился на работу водителем такси.Там в одном из районов города обнаружил англиканскую церковь, где крестился и стал членом маленькой общины.

Первую презентацию пленок Вануну провел для прихожан церкви, своей новой семьи. Оказавшийся там колумбийский журналист уговорил его предать дело гласности. Но поначалу никто не хотел покупать атомные секреты Израиля —"В местной газете мне сказали, что это неинтересно. Я встретился с корреспондентом "Ньюзвика", и он мне сказал, что если я приеду в Нью-Йорк, может, есть смысл об этом говорить, но большого энтузиазма эта история не вызвала". В итоге удалось заинтересовать "Сандей Таймс".

В Лондоне газета провела ему очную ставку со специалистами-атомщиками. Разгуливая по городу, на Лестер-сквер Вануну встретил американку Синди, не подозревая, что приветливая молодая блондинка является приманкой охотившегося за ним Мосада. Вануну, делавший свои первые шаги на поприще международного шпионажа, легко принял предложение Синди слетать с ней на уикенд в Италию, в пустующую квартиру ее сестры.

25 сентября 86 года парочка приземлилась в Риме, где при выходе из машины у "квартиры сестры" новоиспеченного шпиона сбили с ног и вкололи наркотик. Очнулся он связанным на постели, в одном нижнем белье. Ему вкололи еще одну дозу, и в сопровождении троих израильтян повезли в порт. Там его погрузили на небольшое судно и переправили в Израиль, где его приговорили к 18 годам заключения за шпионаж.

В апреле нынешнего года, отсидев срок "от звонка до звонка", Вануну вышел из тюрьмы.

ЗАЧЕМ МАЛЕНЬКОЙ СТРАНЕ АТОМНЫЕ БОМБЫ?

За несколько месяцев до этого момента в израильских СМИ началось лихорадочное обсуждение того, что он собирается делать после освобождения, есть ли у него что-то, чего он еще не рассказал, какой ущерб он еще может нанести Израилю, и как можно заставить его замолчать. Вануну пытается добиться разрешения покинуть Израиль и всячески демонстрирует неприязнь к этой стране, отказываясь даже давать интервью на иврите.

"Я хочу быть свободным, я хочу уехать из Израиля, я хочу жить, — говорит он. — Единственное, чем я раздражаю израильский истеблишмент, так это несоблюдением наложенных на меня ограничений хранить молчание. Но я продолжаю говорить не потому, что хочу кому-либо отомстить, я просто хочу, чтобы не ущемляли мою свободу слова. Мне запрещено говорить с иностранцами, но я не соблюдаю этот запрет, я хочу говорить со всеми. Я рассказываю ту же историю, что и 18 лет назад, ничего нового.

— Но вы же сами утверждаете, что вам нечего больше рассказать об атомных секретах Израиля.

— Да, но Израиль не хочет, чтобы его атомный арсенал вообще обсуждался, ни в Израиле, ни во всем остальном мире. На деле пока они добились ровно противоположного эффекта — попытка заставить меня молчать только привлекает внимание.

— Некоторые полагают, что вы сослужили хорошую службу Израилю, напугав арабские страны атомным оружием.

— В 1986-м в редакции "Сандей таймс", прежде чем решились опубликовать эту историю, задавали тот же вопрос: мол, может это только поможет Израилю, и Израиль сам заинтересован в подобной утечке информации? Но я в это не верю, поскольку хотя раньше и догадывались, что у Израиля есть атомное оружие, но не знали, где его производят и в каком объеме. А сейчас, когда они это знают, начинают задавать вопросы — а зачем такой маленькой стране так много атомных бомб? Америка, может, и не давит на Израиль, но помимо Америки есть еще 180 стран, и многие заинтересованы в мире на Ближнем Востоке.

— Если уж мы заговорили о мире, есть страны, где атомные реакторы находятся на грани аварийного состояния, и атомным оружием владеют режимы, которые кажутся куда опаснее Израиля.

— Израиль может намекать сколько угодно, что и у других стран есть атомное оружие, но Израиль не является сверхдержавой. Помимо этого он воюет с арабским миром, и мне кажется, что мир может и должен потребовать у него отказаться от атомного оружия.

— Так чем вы собираетесь заняться в дальнейшем?

— Вне Израиля существует движение против распространения ядерного оружия, я с удовольствием приму участие в конференциях по этому вопросу, но это не будет моим единственным занятием. Я хочу еще много чего успеть. Я хочу написать книгу, хочу встретиться с теми, кто поддерживал меня все эти годы, со своими сторонниками во всем мире, с теми, кому интересны мои взгляды.

— Вас ни разу не посещали сомнения, что может, вы совершили ошибку?

— Нет, я был уверен, что поступил правильно.

— Говорили, что помимо идеологических мотивов вами руководили и корыстные мотивы, что вам предложили около ста тысяч долларов за эту историю

— Речь шла о деньгах, поскольку "Сандей таймс" хотели эксклюзивные права на книгу и на фильм, если он будет снят. Но мотивы были идеологическими.

КАК НЕ СОЙТИ С УМА В ОДИНОЧКЕ

За 18 лет, проведенных в тюрьме, Вануну подал в Верховный суд 40 апелляций, большинство содержали просьбу вывести его из одиночной камеры. После 11 с половиной лет борьбы ему, наконец, разрешили выйти в общий двор.

" Это было большим облегчением. В моей камере, даже выходя во двор на два часа, я мог видеть солнце только несколько минут, поскольку дворик 10 на 20 метров был огорожен высоченной стеной. Туда по очереди выводили гулять меня и палестинских заключенных. И тут после 11 лет я мог свободно ходить, смотреть на небо... Это было очень ощутимо, после длительного периода изоляции, который калечит и ум и душу. Ни один заключенный в Израиле не содержался в столь длительной изоляции. Я даже попал с этим в Книгу рекордов Гиннесса. Встреча с другими заключенными поначалу была интересной, но позже я обнаружил, что даже израильские преступники — патриоты. Наркодилер попадает в тюрьму и становится вдруг примерным гражданином, куда мне до него. Они сотрудничали с тюремными властями, докладывали о содержании наших разговоров, так что даже там я не мог доверять никому.

Как мне удалось не сойти с ума за 11 лет в одиночке? Единственный способ , это составить себе расписание и четко его придерживаться. Я вставал ровно тогда, когда назначал себе: в 6:45, принимал душ, молился, смотрел Би-Би-Си, завтракал, читал газеты, делал зарядку, обедал, продолжал читать, писать... В 11 ложился спать, и так каждый день. Дни не считал. Физических пыток не было, но использовали различные методы психологического воздействия. Меня пытались убедить изменить мои взгляды, убеждения, вернуться в иудаизм. Дневника я не вел, я писал письма. Каждый день. О моих взглядах, обо всем. Естественно, цензура вырезала оттуда целые куски, обо всем, что касалось реактора, моего похищения в Риме. Я писал людям со всего мира, большинство из них я никогда не встречал.

— Во время заключения израильские политики пытались убедить вас молчать по выходу из тюрьмы. Это могло существенно сократить срок заключения.

— Это правда, это говорил мне брат, приходили и депутаты кнессета, но я отказался, потому что я не хотел сдаваться. Я был обычным человеком, без связей, один против системы. И я был зол на то, что они сделали со мной. Я не верю, что мой суд был справедливым. Они обманули судей, народ, и я получил срок хуже, чем убийцы, которых не содержат в изоляции 11 лет. Применительно к себе я не готов даже употреблять термин "шпион", потому что я не продал атомные секреты Израиля арабским странам или коммунистам, я предал их гласности. А они пытались убедить всех, в том числе и меня, что я шпион, чтобы оправдать срок, который я получил.

— От вас отказалась даже ваша семья.

— Для них то, что я принял христианство, стало куда большим ударом, чем атомные секреты.

Я ВСЕГО ЛИШЬ ЧЕЛОВЕК,КОТОРЫЙ ВЕРИТ В ПРИНЦИПЫ

— После вашего выхода из тюрьмы некоторые требовали смерти для предателя.

— Было страшно, но что я мог сделать? Бежать, прятаться? Естественно, как любой живой человек, я не хочу умирать. Я всего лишь человек, который верит в определенные принципы и хочет об этом говорить. Я заплатил все сполна, меня судили, посадили, так чего они могут хотеть от меня сейчас? Убить меня? Конечно, могут быть сумасшедшие, которые думают об этом всерьез, но я решил, что я не буду бояться, что я буду вести себя как нормальный человек, ходить по улицам, встречаться с людьми, сидеть в ресторанах.

— За вами продолжают следить?

— Я не замечал, чтобы кто-либо ходил за мной по улицам, но я знаю, что люди докладывают ШАБАКу, что видели меня там-то и там-то.

В июле нынешнего года в интервью саудовскому еженедельнику "Эль-Уасат" Вануну заявил, что реактор в Димоне может превратить Ближний Восток во второй Чернобыль и призвал власти Иордании раздать жителям, расположенных напротив Димоны районов, таблетки от радиации. В какой-то момент его интервью достали израильскую полицию, и в середине ноября его арестовали, предупредили и послали на неделю под домашний арест.

"Полиция пришла в церковь, обыскали мою комнату, арестовали меня, забрали в участок и допрашивали несколько часов. Интересовались, почему я игнорирую запрет на интервью иностранной прессе. Я сказал им, что их запреты противоречат демократии, что я хочу всего лишь высказывать свои взгляды, что у меня нет никаких секретов, так в чем тогда проблема? А они мне — что я не уважаю их законы и их демократию. Я им на это сказал, что не считаю Израиль демократией. Я хочу жить нормальной жизнью, завести жену, построить дом, стать обычным человеком. Я не забуду и не прощу того, что со мной сделали, но я не ищу мести.

ГДЕ НАСТОЯЩАЯ СИНДИ МНЕ НЕ ВАЖНО

Перед освобождением Вануну появились и публикации о "Синди", приманке Мосада для "атомного шпиона", сегодня 44-летней матери семейства, проживающей во Флориде, которая опасается мести Вануну.

"Женщина, про которую были публикации в газетах, это не настоящая Синди, — утверждает он сам. — Я не знаю, кто эта женщина, и не знаю, где настоящая, но если честно, меня это не очень волнует. Она была частью команды и выполняла свою работу, как и мужчины".

— Говорят, вы стали параноиком, что никому не доверяете и что даже в членах своей семьи вам чудятся агенты Мосада?

—Напротив, я доверяю практически всем. Они пытались использовать ситуацию с Синди, чтобы добиться такой реакции, но у меня нет проблем с этой женщиной и с тем, что она сделала.Я совершил ошибку, поехав с ней в Рим, и я долго об этом сожалел, но это могло произойти и без Синди, они бы поймали меня каким-нибудь другим способом.

— На что вы живете?

—У меня не так много расходов. Некоторые люди шлют мне деньги из-за границы, небольшую помощь. Жду, когда я смогу уехать отсюда и написать свою книгу.

— Это правда, что вы просили палестинское гражданство?

—Да. Я хотел отказаться от израильского гражданства, но власти заявили, что я не могу отказаться от гражданства этой страны, если у меня нет какого-нибудь другого гражданства. Около полугода назад я попросил гражданство у Норвегии, Дании, Швеции, Ирландии, Канады, Англии. И заодно гражданство Палестинской Автономии. Пока никто не ответил.Видимо, не хотят конфликта с Израилем. Потому что если они дадут мне гражданство, им придется требовать у Израиля моего освобождения. Сегодня я готов попросить даже гражданство России".