Шестичасовый поход за едой в Станицу Луганскую

Мой сегодняшний поход в Станицу с самого начала был незадачливым. Мне-то казалось, что зима вообще не повод куда-то ходить, казалось… С утра было -4°С, но ветра не было, и от этого казалось, что тепло. Я долго топталась по дому – искала какие-то зацепки остаться, не идти, передумать. Мыла посуду, плиту. Вдруг, будет важный звонок, и весь этот горе-поход отменится?... Ничего такого. И мы с сыном рядимся в зимнюю одежду, чтобы выдвигаться в наше странствие. Я откровенно не в духе, а для старта, это плохой знак. Сына одеваю как на полюс, а сама так, чтобы можно было бежать по мосту налегке. У нас такие походы называют "за салом и пенсиями". Мы и шли именно так: и за первым, и за вторым.

Как обычно маршрутка до моста под завязку – падать некуда. Это только начало начал… Судя по детскому голоску сзади, я не одна с ребенком. Кто-то везет с собой даже кота в переноске, и я начинаю воображать, какие могут быть мотивы тащить в такой нелегкий путь с собой чемодан на колесах и кота. Едем сквозь снег и хмурую зиму. Видим то ли свежие окопы, то ли блиндажи в полях. Мои попутчики хмурятся и молчат.

На мосту людей немного. Но в такую погоду даже эта немногочисленная очередь  ощутима. Я усаживаю сына в коляску, укутываю одеялами и толкаю свой бесценный груз: смотри, река не замерзла, и пираты на месте, смотрят в бинокли через реку… Навстречу идут мамы с детьми на руках, в переносках, пешком… Кто-то ведет малышей как медвежат на поводке – простите за сравнение. На том отрезке, который сколочен из дощечек, обледенение и скользота. И я завидую той маме, которая несла ребенка, привязав к себе. Пока я думаю (секунда!) моего ребенка с коляской подхватывают грузчики и переносят на руках вниз и вверх. Я иду следом и боюсь дышать, глядя на этот акробатический трюк – сын в коляске выше перил. "Дайте хоть на конфеты!" – дышат мне в лицо перегаром. "Ты боялся?" "Нет, я был возле неба!" Да, я вспоминаю, что на этом участке всегда сидят такие вот переносчики, кто за деньги спускает тачки, сумки, инвалидные коляски, габаритный груз… Дальше – проще. Сын глазеет по сторонам, я везу. На украинской стороне цивилизация – вместо брезентовой палатки МЧСников крутой металлический вагончик – на века! И в него как-то уже и заходить не с руки. Так и хочется спросить: "А разуваться за порогом?"…

Мы стояли час. Полчаса под одним банкоматом и полчаса под другим. Не долго. Но мой сын упал лицом на асфальт. Так вышло – оступился. Я вытирала ему мордашку от земли – нос, рот. Всей очередью думали, что он мог разбить, а его рев, вероятно, был слышен в Луганске… Чуть позже стало понятно, что он в том падении оцарапал все лицо… Где-то лишают родительских прав и за меньшие прегрешения. Кому пришло бы в голову, что в наше время родители будут брать с собой детей в декабре специально, чтобы пройти без очереди. Мы потратили на весь наш марафон шесть часов. Домой тащили провиант и кружку. Сын увидел на рынке – петушок и курочка, деревенская идиллия. Сало, масло и… чашка. Дома я увидела, что чашка с браком, а киндер, который я спрятала от сына, в моей сумке превратился в шоколадную крошку… И здесь уже мне отчаянно хотелось рыдать от всего вместе – усталости, жалости, нелепости всего и этой трогательной чашки с браком…

Пока мы шли по мосту,  в воздухе тянуло запахом дров. Когда-то мы были на Рождество в Карпатах, лежали на санях и смотрели на звездное небо. И был такой же чудесный запах дров…