Как захватывали часть А-4368 в Крыму: рассказ замкома

Заместитель командира Центра радиоэлектронной разведки ВМФ ВСУ части А-4368 Севастопольского гарнизона капитан второго ранга Андрей Иваниченко рассказал Сегодня.ua подробности захвата его части в Крыму 21 марта. Подразделение Иваниченко относится к частям боевого обеспечения.

"Военную часть А-4368 блокировали люди криминального плана из "СС", "марсиане" и кубанские казаки"

Все события начались в конце февраля начале марта. Мы уже знали о напряженной ситуации, знали, что некоторые части Севастопольского гарнизона были атакованы, либо захвачены, и уже ожидали штурма нашей части.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

В один из дней к нам к части подошла так называемая "СС", "Самооборона Севастополя". На вид они напоминали сильно спившихся людей, или людей криминального плана. Они выражали открытую агрессию, но стояли пока за воротами части, и в часть проникнуть не пытались. Только пытались заводить разговоры с моими военнослужащими, которые охраняли периметр. Они спрашивали, откроем ли мы огонь, если они попытаются войти? Мы их уверили, что откроем, и они от нас немножко отстали.

Было такое впечатление, что они кого-то ждали, ну, и в результате, дождались. Вечером в один из дней к нашей части прибыл капитан первого ранга Черноморского флота со всеми знаками отличия и документами. С ним прибыли представители, так называемой "Самообороны Крыма" без опознавательных знаков. У "зеленых человечков", "марсиан", как мы их называем, был камуфляж российский. Они были вооружены легким стрелковым оружием, гранатометами, пулеметами. Они рассредоточились вокруг части и предложили нам пересчитать и сдать оружие.

Мы сказали, что оружие не сдадим, так, как у нас нет на это указаний, мы на это не уполномочены, и на каком основании мы должны это сделать, ведь даже не знаем кто они такие. После чего нам сказали, что у них есть информация, что против нашей части готовятся террористические акты, и с целью предотвращения хищения оружия, нам предложили сдать оружие на склады Черноморского флота. Мы отказались, и в течение трех недель они оцепив периметр находились вокруг нашей части.

Вскоре, лиц уголовного вида сменили реальные кубанские казаки. Они у нас были под частью до 16 марта, до момента проведения крымского референдума.  Я с ними неоднократно разговаривал.  Они не проявляли агрессии, но они были плотно зомбированы. Им внушили, что здесь "бандеровцы "пачками" ходят", "бандеровцы едут в часть, чтобы похитить оружие". На мои заявления, что мы даже на всех стрельбах гильзы собираем, все до единой, и под подсчетом сдаем, они не особо реагировали.

"После сбора личного состава приняли решение не сдавать оружие"

Нам был предоставлен ультиматум – до утра сдать оружие. Согласно решению командира части, мы допустили капитана первого ранга на территорию. При нем двумя печатями опечатали  оружейную… Позже ночью, спонтанно, во время какого-то порыва, был проведен сбор личного состава, как рядового, так и старшинского, офицерского состава, было принято решение не сдавать оружие. Рано утром, мы все одели парадную форму, с медалями, кортиками, вскрыли оружейку, получили оружие, не смотря на протесты российской стороны, и подняли над частью наш украинский флаг. И с того момента началось наше противостояние. Когда это все только начиналось, мы были абсолютно уверенны, что к нам придет какая-то помощь. Тогда никто в этом не сомневался. Но в результате от высшего руководства единственное, что мы услышали – "Держитесь", это максимум. Фактически организовывать оборону части, нам приходилось на свое усмотрение.

Тяжело было первые три дня выдержать психологический прессинг. Перед частью дежурили снайпера также перед частью "марсиане" расположили пулемет. Нас сразу предупредили, что на любые попытки вывести автотранспорт из части они будут открывать огонь на поражение. Вскоре мы привыкли к этому, и нормальная жизнедеятельность части продолжалась. Мы разлагали дисциплину "марсиан". Чаем их поили, сальцо носили, а то они лежали на земле, кашляли, мешали нам спать. Наша часть, не смотря на все это, продолжала нести боевое дежурство и прекратила только в ночь перед штурмом, 21 марта.

Андрей Иваниченко в карауле. Фото: facebook.com/ivanichenkoandrey

"Нас откровенно покупали"

Накануне штурма к нам прибыл капитан первого ранга Черноморского флота. Он попросил собрать всех наших военнослужащих и предложил нам три варианта.

Первый – перейти нас на сторону  Черноморского флота, откровенно говоря, покупал наш личный состав, обещая зарплаты в три-четыре раза выше, сохранение званий, признание наших дипломов, заслуг и так далее. Второй вариант – это уволиться из рядов вооруженных сил, но механизм этого увольнения не предусмотрен и сейчас. Мы как военнослужащие не имеем права уволиться по собственному желанию. И третий вариант – уехать на материк и продолжить  службу там. Его интересовал первый вариант.

"В нос ткнули пулеметы, ну и сопротивляться было не серьезно"

Захватчик на территории части. Фото: facebook.com/ivanichenkoandrey

В день, когда захватили нашу часть, я увидел, как молниеносно из-за забора на территорию проникли спецназовцы и побежали к зданию части. Я бросился за ними. Они очень красиво сработали. Как из-под земли появились четыре КАМАЗа спецназа – это около 100 человек. Это, я думаю, была "разъездная концертная бригада", которая потом штурмовали Бельбек, позже эти люди были замечены возле штаба. Тут же подъехал российский УАЗ с установленным гранатометом. То есть, все было серьезно. Захватчики были без опознавательных знаков. Но по оружию можно было определить, что ребята подготовлены серьезно.  Это не простые линейные военнослужащие. Оружие у них было все камуфлированное и очень дорогое. Даже тот же автомат Калашникова был с коллиматорным прицелом, с очень дорогими итальянскими компенсаторами.

Все оружие у нас, на тот момент, было в оружейной. Какой-то дать отпор мы не могли. После штурма спецназ занял оружейку. Наши попытки оттеснить захватчиков, естественно, успеха не принесли.  В нос ткнули пулеметы, ну и сопротивляться было не серьезно.

Нам дали полчаса собрать личные вещи, и приказали выбраться из части. Флаг части я забрал с собой. После того как мы освободили  территорию, они подняли "триколор". Открытой агрессии, чтобы кого-то били, в кого-то стреляли, такого не было. Как их называют "вежливые человечки", сделали свое дело.

Через несколько дней нас снова попросили собраться в части. Снова напомнили о трех вариантах. Я вывел 25 процентов личного состава из части. Из тех, кто перешел на сторону Черноморского флота Российской Федерации по идеологическим причинам – не более 10 человек. Остальные остались, очевидно, в связи с материальными неудобствами, или боязнь неизвестного, также это женский персонал, чьи мужья служат в Севастополе в Черноморском флоте Российской Федерации, либо те, кто имеет, квартиру в городе.

"Нам сильно помогали активисты со всей Украины и даже с Севастополя, несмотря на то, что город очень сильно пророссийски настроен"

На протяжении трех недель, нам очень сильно помогали активисты со всей Украины. Это были активисты и севастопольские в том числе, не смотря на то, что Севастополь очень сильно пророссийски настроен. Среди жителей Севастополя, были откровенно героические ребята, которые, не смотря на блокирование части, привозили нам песок, который мы использовали для фортификационных сооружений, привозили морякам моим сигареты, продукты питания. Мы смотрели на них и понимали, что мы не одиноки, что у нас есть поддержка даже в Севастополе.    

Доходило до того, что когда нам были мешки для земли, для песка, приезжали обычные бабушки и привозили по пять-шесть мешков, которые находили у себя, чтобы передать ребятам.

Укрепления из песка и мешков. Фото: facebook.com/ivanichenkoandrey

Очень сильно помогли социальные сети. У нас была возможность выбраться в интернет в те моменты, когда русские не глушили связь, а это происходило достаточно часто. После этого начала поступать и материальная помощь, которую мы использовали для части. У нас на тот момент даже не было ни единого мотка колючей проволоки, не было мощных фонарей, чтобы организовать патрулирование части. Не было практически ничего.

На деньги, которые присылали, мы закупали это все, и продукты питания, – готовились к длительной обороне, и заканчивая свистками для патрулей. Дать как-то сигнал, будучи в патрулировании части было невозможно, потому, что согласно решению старшего начальника части мы сдали оружие, дабы не спровоцировать конфликт с "зелеными", которые нас "охраняли". В караул ходили, кто с дубинкой, кто без ничего. Позже на деньги активистов  были закуплены и радиостанции и разные принадлежности для фортификационных работ.

Мы, даже, не смотря на трудности, нашли возможность поздравить наших женщин с восьмым марта. Мы купили прекрасные букеты и поздравили наших сослуживиц. Нам очень помогли наши девчонки. В тот момент, когда мужчины все находились в части, наши девчонки бегали за часть, и не пытались отлынивать от работы в части.

Мужчины поздравляют своих сослуживиц с 8 марта. Фото: facebook.com/ivanichenkoandrey

Очень сильно нам помогала пресса информационной поддержкой. Наличие прессы сильно ограничивала агрессоров. Если нам  поступала информация о возможном штурме, у меня был набор телефонов. Я звонил, и приезжали ребята с разных телеканалов, стримеры приезжали,  и это несколько успокаивало намерения "зеленых". Огромное спасибо парню по имени Михаил, который проникнул на территорию нашей части и установил видеонаблюдение основных точек, с которых ожидался штурм. Хотя россияне наученные опытом во время штурмов других частей, сорвали камеры. Но какое-то время они нас успокаивали, ведь происходящее сразу могло транслироваться в интернет. Это все делалось для того, чтобы предупредить конфликт.

"Для меня раньше понятие "Народ Украины" было абстрактным. Но абстрактное превратилось в реальное"

Я давал присягу Народу Украины. Но для меня раньше "Народ Украины" было понятием абстрактным. Но когда в первые дни не было никакой поддержки,  ни с какой стороны, когда за воротами сидели "зеленые", единственные кто нас поддержал реально – это народ. Эта поддержка оказалась настолько мощной, настолько нас поддерживали в эти дни, что эта поддержка не позволила нам принять неправильные решения. Я не могу даже подобрать слов благодарности.

В социальных сетях писали  много. Сначала я сам читал, потом я понял, что я не могу читать это только сам. Я начал распечатывать это на бумаге, давал читать бойцам. Присылали детские рисунки с поддержкой. Я видел, как у подчиненных начинали светиться глаза, когда они понимали, что реально за ними стоят люди, что они не остались один на один с "зелеными человечками". Когда меня гражданские просили дать номер телефона кого-то их ребят, чтобы пополнить мобильный номер, я просил, чтобы звонили бойцам и поддерживали их. Приходили также маленькие денежные переводы, кто-то 100 гривен, кто-то 20 гривен смог перевести. Это настолько поддерживало людей те тяжелые психологически дни, и я понял, что абстрактные понятия превратились в реальные. Я даже не могу сказать слово "спасибо", ведь оно не отображает то, что я хочу этим людям сказать.

"Есть проблемы, которые до сих пор не решены"

Нас не смогли вывести централизовано. И волонтеры из Киева организовали бесплатный выезд, обеспечили автобусы.  Мы прибыли в Одессу 4 апреля, разместили нас на базе санатория "Куяльник", состав который не женат, разместили на территории одной их воинских частей. Конечно – это не дом, не квартира, которую мы снимали. Но хотя бы, что-то первичное у нас есть. Волонтеры привезли стиральную машинку для бойцов, телевизор привезли, принадлежности личной гигиены, порошки. Это все люди привозят, чтобы помочь нам обжиться. Одесса – это шквал звонков, обрывают телефон, спрашивают, почему вы нам не звоните, не просите, чем нужно помочь. Мы не привыкли к такому вниманию. Все эти года мы привыкли сами себе все организовывать. Доставали  деньги, покупали. Мы постараемся в будущем не злоупотреблять. Нам  до сих поз звонят из Крыма, предлагают помочь каким-то образом.

Да есть проблемы, которые до сих пор не решены, и пока не решаются. Карточки "Приватбака" до сих пор заблокированы. У кого-то там личные сбережения, у кого-то социальные счета на помощь при рождении ребенка. Люди не могут получить эти деньги.

Многие военнослужащие пока оставили семьи в Крыму, там также не могут воспользоваться карточками, нельзя даже им перечислить деньги.

"Будет трудно приводить бойцов в рабочее состояние"

Бойцов "закормили" вниманием, они ходят на футбол, ходят на экскурсии. Честно говоря, мне будет трудно приводить их в рабочее состояние. Ну а в общем, нормальное, хорошее настроение.

Да тяжело ребятам, после того как они жили на квартирах, в цивилизации, так сказать, жить в казармах не просто. Но уже привыкают. У военнослужащих, которые живут в санаториях тоже все нормально. Нет каких-то кричащих проблем. Нормальное рабочее настроение. Ждем решения наших старших начальников, по поводу использования нас по назначению.

Андрей Иваниченко упомянул, что из Крыма из части А-4368 Севастопольского гарнизона на материк выехали 55 военнослужащих и 27 членов их семей. По его мнению, скорее всего, передислоцированные в Одессу военные останутся там служить на постоянной основе.  Иваниченко шутит, что пока никак не может понять город, как в плане ориентации на местности, так, и тонкий одесский юмор.