Черновецкий: "Киевлян за гречку не купишь! Они избирали открытого, неравнодушного к их проблемам"

— Леонид Михайлович! Что вы испытали, когда вас отстранили от власти в 2010 году?

— Чувства испытал плохие, но одновременно я понимал, что новая власть имеет свои представления об управлении городом и мне придется с этим считаться. А я хотел быть свободным мэром. А если по-моему было нельзя, я согласился на отстранение и дал возможность новой власти сделать все, на что она способна. У меня была ответственность перед киевлянами. И новая власть очень многое сделала. И развязки достроила, и метро, и громадные деньги из государственного бюджета нашлись. И это хорошо для города! И для киевлян! А при мне деньги из города все правительства только забирали. Я всем властям всегда был чужой и мог расчитывать только на себя. А этого сейчас маловато… По большому счету, ничего плохого не произошло. Я ухожу с чувством выполненного долга. Я переступил через свое "Я". И не жалею об этом.

Читайте начало интервью с Леонидом Черновецким:

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

• Черновецкий рассказал, что за границей он... учится
• Черновецкий: "Я был успешным мэром... Коррупция, конечно, была, как и во всей стране"
• Эксклюзивно в "Сегодня" исповедь Леонида Черновецкого после отставки

— Как вы думаете, почему киевляне дважды именно вас выбирали мэром?

— Конечно, киевляне избирали мэра не за гречку, не по национальному признаку, не по языку, на котором будет общаться с ними мэр, и даже не потому, является ли он коренным киевлянином или нет. Иначе я не набрал бы даже и одного процента голосов.

Кстати, отдельно о гречке… На выборах в 2006 и 2008 годах некоторые политические деятели (например, ныне уже народный депутат и другие) раздавали продукты намного щедрее, чем я, но результата почти не добились. Киевлян за гречку не купишь! И скоро (на ближайших выборах в парламент) в этом убедятся все претенденты на депутатский мандат от киевлян, кто поверил грязным сказкам из прессы обо мне, что я покупал голоса избирателей.

Киевляне избирали открытого, неравнодушного к их проблемам человека — политика, состоявшегося во всех делах, в том числе и благотворительности. Был ли я в их глазах именно таким человеком, и почему через два года после выборов, на повторных выборах в 2008 году, мне уже в должности мэра удалось набрать даже больше голосов, чем в 2006?

Да, я был именно таким человеком! Прежде чем стать мэром, я трижды побеждал в Киеве на выборах в Верховную Раду. Отличился тем, что подал в ВР больше других депутатов законопроектов, в том числе и социально направленных. Стал автором закона о морали, внес многочисленные поправки в важнейшие законы, которые в то время принимались в парламенте. Мои выступления в Верховной Раде мало кого из украинцев оставляли равнодушными. Я, например, требовал пересадить всех чиновников на отечественные автомобили, сократить затраты на их содержание, выступал против тотальной коррупции в стране, бездушия чиновников и т. д., и т. п.

Будучи депутатом, мне удалось создать мощнейшую службу поддержки киевлян в борьбе за свои права перед чиновниками КГГА. За один день моя приемная принимала и реагировала на тысячи просьб, а по некоторым из них, где требовалось защитить коллективные права целого района, я выезжал сам и со всем разбирался на месте. Часто сам возглавлял пикеты перед КГГА и добивался решения вопроса.

— В каких отношениях вы сейчас с Денисом Бассом, Олесем Довгим, Ирэной Кильчицкой?

— В хороших!

— Вашу команду часто обвиняют в том, что она была замешана в незаконной приватизации земли.

— В незаконной — нет! И я это утверждаю категорически! Но если они участвовали в приватизации — это их дело. И делали они это, скорее всего, законно. Хотя что в Украине в экономической сфере законно, а что нет, наверняка не знает никто. Закон, как дышло! И в этом большая проблема страны, поэтому с каждым днем все меньше инвесторов хотят принимать участие в приватизации, а это плохо для экономики Украины. Как пример, только несколько дней назад депутаты ВР проголосовали закон о приватизации земли юридическими лицами и ввели правило аукциона. Абсолютно правильное решение! А ведь сколько по этому поводу от меня было писем в парламент! И никакой реакции!

А раньше, когда я был мэром, эти вопросы не регулировались законом, земля часто доставалась тем, у кого больше власти и информации. Но не я придумывал такие порядки и отменить их было не в моих силах. Вообще, если говорить о приватизации, я считаю, что приватизированы должны быть все предприятия в Украине, которые работают на принципах хозяйственного расчета. Все абсолютно. Знаю, что в государственном секторе царит воровство и коррупция. И как следствие — низкие зарплаты у рядовых рабочих. И не только в Украине, но даже в развитых странах Европы. Поэтому они постоянно углубляют приватизацию. И богатые эти страны потому, что бизнесом занимаются бизнесмены, а не служащие…

Земля, по моему глубокому убеждению, тоже должна стать полноценным товаром. И глупости, что ее тут же скупят иностранцы или коррупционеры, а народу негде будет жить. Очень примитивные рассуждения. Должны быть установлены определенные правила, по которым землю невыгодно будет просто так покупать, чтобы потом ею просто любоваться. А для граждан, которые на ней уже проживают, должны быть льготы. Но это отдельная тема.

— Как банкир, что думаете об экономике страны на ближайшую перспективу: что будет с гривней, банковской системой, когда ставки по кредитам снизятся, а по депозитам повысятся? Вы считаете, что НБУ правильно делает, что сдерживает курс гривни?

— Экономика Украины, как и многих других стран бывшего СССР, мало предсказуема. Такая она и будет на ближайшую перспективу. Для стабильности и процветания Украине необходимо иметь полный набор демократических стандартов. Как воздух, нужны также глобальная приватизация, в том числе и земли, либеральные законы в области налогообложения, ориентация на какую-то понятную всем гражданам экономическую и политическую модель одной из процветающих стран Европы или Америки, мощная пропаганда этой модели, чтобы граждане ее поддерживали и помогали власть имущим в ее осуществлении. НБУ правильно делает, что сдерживает курс гривни. Иначе — хаос и крах финансовой системы, недоверие граждан к собственной валюте, что, на мой взгляд, равносильно недоверию к власти, к суверенитету страны и т. д.

Проценты по кредитам и депозитам — связанные вещи. И чем больший процент от депозитов выплачивают банки, тем выше предлагают проценты по кредитам. Потому что банки всего лишь торгуют деньгами. Они посредники, имеющие в условиях конкуренции незначительный доход от этой торговли за риски по невозврату денег, которые выдают в кредит. Основной доход от вложения денег имеют те, кто дает банкам деньги в рост. И если они зарабатывают больше, то те, кто берут кредиты — больше и теряют.

— Вы продали банк, который входил в пятерку самых крупных в стране. Как вы распорядились деньгами?

— Если честно, до конца еще и не распорядился. Уж очень большая сумма — $ 750 млн. Вкладываю деньги в ценные бумаги, в девелопмент. Сейчас вот создаю инвестиционный фонд, чтобы поддержать начинающих украинских бизнесменов, ученых, и самому, конечно, на этом заработать. Но главное для меня, как и раньше, не прибыль и не деньги, и даже не сам успех, а путь к нему. Это захватывает меня всего без остатка! Больше всего захватывает интернет. Невероятно интересная штука. И для инвестиций, я думаю, самая перспективная. Начинаю новые благотворительные проекты.

Точно могу сказать, что на себя трачу мало. У меня все уже есть. Не покупаю яхт, замков, драгоценностей, не разбрасываюсь деньгами. Это не в моем характере. Деньги, по моей философии, должны зарабатывать новые деньги — работать круглосуточно, создавать новые рабочие места, тратиться на развитие бизнеса и, конечно, на благотворительность. Потому что, если бизнесмен не видит вокруг себя проблем других людей — у него нет будущего. Верю в Бога и в то, что Он видит, насколько у бизнесмена доброе сердце, и помогает в бизнесе тем, кто искренне отдает часть своей души нуждающимся в помощи. Сам трачу на благотворительность в год не менее $1 млн, но хочу тратить больше.

— А как вы создавали банк? Алина Айвазова нам говорила, что вам очень помог ее отец — Степан Гаригинович?

— Все начиналось так: я был инициатором (и еще два доцента КНУ им. Шевченко) создания Коммерческого консультационного и научно-исследовательского центра "Правэкс". Он задумывался как консультационный, мы также выполняли роль посредников в заказах на научно-исследовательские работы. Первыми клиентами были СП. Я был одним из лучших и самых дорогих консультантов в Украине. Например, один руководитель СП в Харькове заплатил мне в 1991 году $25 тыс. за 1 час консультации и еще столько же хотел дать мне наличными, настолько ему понравились мои рекомендации по выводу его предприятия из-под иностранных учредителей, которые, по его словам, ничем ему не помогали. Но я из гордости (глупость, конечно, но это во мне сработала "советская" гордость), отказался. Он занимался издательским делом.

Читайте по теме Алина Айвазова: "Если бы не я, Леня бы стал алкоголиком и валялся в канаве"

Примерно через год после начала бизнеса я огляделся и увидел, какие возможности открывает для меня рыночная экономика. Везде, куда не посмотри, деньги, деньги, деньги. Только собирай их и не ленись. И стал уже в 1990—1991 годах открывать, но уже без партнеров, одно за другим предприятия: посреднические финансовые, магазины, биржу, аукционы, страховую, инвестиционную, охранную и многие другие компании. Все завершилось созданием банка.

Но меня интересовал не банк. Меня интересовал самый мощный и одновременно социальный бизнес. Карьера крупного банкира, финансового деятеля… Деньги интересовали всегда, но во вторую очередь. Банк интересовал и как политический инструмент: ты всегда на виду, а от твоих решений, если банк крупный, зависит чуть ли не вся экономика страны. Доверие людей и власть — вот что меня в первую очередь интересовало. И круче банка ничего в этом смысле не бывает. Даже если у предпринимателя сотни тысяч рабочих и крупнейшие предприятия, миллиарды прибыли, он не имеет такой власти и силу денег, какую имеет крупный банкир. В день валюта баланса банка доходила до $10 млрд. Вот это сила! Вот поэтому я и выбрал банк. А уставной капитал его при регистрации составлял $50 тыс. Но тогда для меня это были большие, очень большие деньги!

Кстати, прибыльность от банковской деятельности, если ты нацелен на захват рынка, на конкуренцию, невелика. Я имею в виду то, что можно положить в карман. Так я и работал. Все в развитие.

А Степан Айвазов, когда я женился на его дочери, уже не был богатым человеком. Разорился. Но в советское время в 80-х годах периодически помогал моей семье. Мы жили с женой очень скромно. Я везде вспоминаю, что у нас многие годы и люстры не было. Так… лампочка в зале большая висела, и мебели не было. Хотя жили мы счастливо!

Когда мы с Алиной начали заниматься бизнесом, то есть к началу 90-х, мы сами помогали ему материально выжить. Он перенес инсульт и был совершенно без денег. Глупости, что он чем-то помогал нашему бизнесу. Такие слухи распространяют в основном неудачники-обыватели, которые вообще не верят в то, что бизнесмен в подавляющем большинстве случаев зарабатывает деньги сам. И история бизнеса убедительно свидетельствует о том, что самые крупные состояния в мире нажиты "новыми персонажами" в бизнесе в последние 10—15 лет. Рыночная экономика так устроена, что всегда есть место новым идеям, новым успешным людям. Иначе общество остановилось бы в своем развитии.

— А где после продажи банка вы храните деньги, драгоценности, и вообще как к ним относитесь? Сейчас издают много книг, проводят много тренингов о том, как стать богатыми, как "заговаривать" и притягивать деньги. У вас есть свои рецепты?

— Деньги, как и положено, храню в надежных банках. Драгоценностей, которые требуют особого режима хранения, не имею. Деньги "не заговариваю", и вообще на них не молюсь. А совет, как стать богатым, дам: верить в себя безгранично, не бросать начатое дело, даже если и не все сразу получается. Экономить на себе и вкладывать все деньги в начатое дело. И ни в коем случае не останавливаться, все время развиваться. Не завидовать, а восхищаться конкурентами и стараться делать еще лучше, чем они. Работать круглые сутки. Но это советы для начинающих бизнесменов. А для людей не бизнесменов совет такой: развивать свои способности (у каждого человека они обязательно есть) до совершенства и зарабатывать на их демонстрации людям.

— Говорят, что деньги портят человека — он становится жадным, циничным. Вы согласны с таким мнением? Вот, вы, например, одалживаете деньги?

— Сволочными (жадными, циничными) люди рождаются. И я это точно знаю с позиции своего жизненного опыта. Подробнее...

— Вы сказали, что выделяете на благотворительность $ 1 млн. Почему вы эту помощь направляете, в первую очередь, бомжам? Почему вы решили заниматься благотворительностью?

— Когда в мою семью пришла большая беда и я попал в церковь к Сандею, я увидел сотни людей с большими материальными проблемами, бывших алкоголиков, наркоманов, бомжей. Подробнее...

— Вы доверяете людям?

— Людям я всегда доверяю. И не считаю это слабостью.

— И несколько вопросов о глубоко личном. Как вы познакомились с вашей нынешней супругой Еленой Савчук? Что вас в ней покорило? Как складываются ваши отношения с ее сыном Данилой? Елена взяла вашу фамилию, чего не было в прошлом браке. Это вы на нее повлияли?

— Лет 8 назад я увидел Елену и ее 5-летнего сына Данила в церкви пастора Сандея. Сразу обратил тогда же внимание на яркую внешность Елены... Подробнее...

— Какой поступок вы считаете самым достойным и самым недостойным в своей жизни? О чем сожалеете?

— Ни о чем не сожалею! И это правда! Если бы мне пришлось жить заново, чего я искренне не хочу (жизнь прожить — не поле перейти, банально, но справедливо), я бы все повторил в точности. Чтобы вспомнить, какой именно поступок лучший в моей жизни, наверное, месяц надо было бы все вспоминать. А у меня времени нет. Много было поступков, хотя могло бы быть и намного, намного больше. Вот об этом я сожалею. Но глубоко выворачивать душу — плохая идея. Я это уже проходил… Плохой приобрел опыт.