Последнее предсмертное интервью отца Сергия Гарклавса: "Я пять лет носил на спине икону весом 20 килограммов"

Когда отец Сергий, хранитель Тихвинской иконы, выходил на утреннюю или вечернюю прогулку — обязательный ритуал, как молитва и зарядка, — к нему тут же стекались люди, спрашивали совета. Он садился на лавочку и беседовал столько, сколько им было нужно, никуда не торопясь. Так было и с нами. Усевшись под липами на лавочки, специально поставленные друг напротив друга, хранитель с удовольствием рассказал нам о мытарствах с Тихвинской чудотворной иконой. Тогда мы еще не знали, что это интервью газетам у него будет последним: осенью отец Сергий умер, не дожив до своего 88-летия два месяца.

— Отец Сергий, когда вы впервые увидели Тихвинскую икону?

— В Риге, в 1944 году, — мне тогда было 16. Перед войной мои родители перебрались из Воронежа в Латвию. В городке Виндаву я познакомился с отцом Иоанном, который стал моим духовным учителем. Именно с этим удивительным человеком мы и сохранили Тихвинскую икону. Я был рядом с ним до самой его смерти: когда в 1944 году отца Иоанна возвели в епископы, он из Виндаву перебрался в Ригу и взял меня с собой келейником.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Тихвинскую икону немцы отобрали еще при захвате Тихвина. Вообще наша икона стояла у них первой в списках реликвий, которые нужно вывезти из СССР любой ценой. Немцы отступали и к 1944 году оказались в Риге. Надо отдать им должное: они никогда не отказывали горожанам в просьбе привезти святыню на воскресную службу в храм. Сначала немцы возили ее сами, потом стали больше доверять нашему владыке Иоанну. С апреля по сентябрь икона вообще находилась у владыки, а когда Красная Армия стала бомбить Ригу, нас вместе со святыней передислоцировали в отдаленный монастырь. С тех пор мы с Тихвинской иконой больше не расставались.

— С вами часто происходили чудеса? Ведь икона чудотворная!

— Постоянно! Например, когда мы в конце войны с 2000 беженцев переплывали на судне из Латвии в Польшу, под утро судно попало под обстрел советских истребителей. Я испугался, упал на палубу, думая, что это конец. Однако бомбы падали в 15 метрах, но нас не задели. Мы были словно под невидимым куполом! Есть и еще пример. Мы отправились в Прагу, а оттуда в Германию вместе с эшелоном бельгийских беженцев. В последний момент выяснилось, что мы сели не в тот товарняк. Икона всегда висела у меня на спине, и бежать с ней было крайне неудобно — она же весит около 20 кг! Кругом патрули, а мы с детьми, сумками ползем под вагонами, чтобы не заметили военные патрули. Как нас, 35 человек, могли не заметить? Чудо! На проезде последнего пункта на границе, подконтрольной СССР, нас чуть не рассекретили. Мы слышали спор патрульных возле нашего вагона: "Что, открываем этот?" — "Нет, его уже проверяли, пошли дальше". Страшно представить, что было бы, если бы вместо бельгийских репатриантов они застали нас, беженцев из Риги! Вскоре мы оказались в Нюрнберге, подконтрольном американцам.

— Не думали вернуться в СССР после войны?

— Советские воины честно сказали владыке Иоанну, что режим остался прежним и возвращаться священнослужителям рано. Владыка не хотел рисковать людьми, потому мы продолжали свой миссионерский путь. С 1945 по 1949 годы посещали лагеря для пленных остарбайтеров. Служили, где было возможно: в часовенках, комнатах, бараках. Первоначально все было очень примитивно — лампадки из консервных банок делали. Жили где придется, спали порой на тюремных нарах. Часовенки сколачивали из фанеры или листов железа, ставили бумажные иконочки, а рядом — Тихвинскую святыню: так и вели службу. Но такой дух царил! Людей было много, порой по несколько тысяч! Тихвинскую икону принимали, как настоящую заступницу. Как-то был случай: у иконы молилась мать за то, чтобы найти пропавшего без вести сына. После службы она нашла его — в той же толпе молящихся.

— А как вы оказались в США?

— В 1949 году появилась возможность отправиться в США вслед за паствой. Сначала мы служили в Нью-Йорке, потом в Чикаго. В Америке есть православные приходы, основанные еще владыкой Тихоном перед Первой мировой. Меня рукоположили в диаконы, а через время я стал настоятелем храма в Чикаго, где служил 23 года. Тихвинская икона все время была с нами. А перед выходом на пенсию владыка Иоанн написал завещание, по которому я должен был вернуть икону в Тихвинский монастырь, но при условии, что обитель восстановят из руин, а в России падет большевистский режим. Если бы при моей жизни этого не случилось, это должен был сделать мой старший сын Александр.

В храме. Приезжал в обитель каждый год поклониться святыне.

— Как быстро в СССР вспомнили об иконе?

— В конце 1980-х владыке Иоанну пришел запрос от советского посольства, что он должен вернуть икону, народное достояние, на родину. Прислали даже фото, на котором икона была еще в дореволюционной золотой ризе, утраченной в войну. Владыка написал тогда, что иконы с такой ризой у нас нет, а наша якобы получена в дар от Рижского монастыря в 1944 году. После того случая владыка дополнил завещание, передав мне икону на правах собственности, чтобы избежать посягательств. После смерти владыки икона была в нашем храме в Чикаго.

— Как же святыня вернулась в Тихвин?

— После развала СССР и падения режима я приехал в Воронеж навестить мать, потом в Петербург. Оттуда нанял такси и приехал в Тихвин в цивильной одежде. Стал спрашивать у горожан, как проехать к монастырю, однако они, похоже, вообще не знали, что в их городе была такая обитель! Наконец, нам попался мужчина, который согласился показать дорогу.

Когда я увидел обитель, шел дождь. Я расплакался от запустения и разрухи, которую увидел!С трудом нашел священника, который там служил. Поначалу он встретил меня неприветливо — мол, ну и что, что вы хранитель иконы, и без вас забот хватает. Но обитель осмотреть позволил. Все было разрушено, в Преображенском храме вообще был кинотеатр... Словом, в Чикаго я вернулся с мыслью, что обитель совершенно не готова для возвращения иконы. Второй раз я приехал в 1993-м, тоже инкогнито. Приняли уже лучше, мне удалось подружиться со священноначалием, оно заинтересовалось возвращением Тихвинской святыни. Периодически в Чикаго стали приезжать митрополиты, молились у святыни, но дальше дело не шло. Уже на заре нулевых мне позвонил некий предприниматель Карлис из Риги и сообщил, что в 1995 году Тихвинскую обитель передали церкви, что монахи спали просто на столах, укрываясь матрасами, и он привез им два отопительных котла, чтобы они не умерли от холода. Карлис подружился с игуменом Евфимием, захотел помочь восстановить обитель и вернуть Тихвинскую святыню из изгнания. Так я понял, что Господь послал мне доброго помощника. Вскоре мы оказались в Москве и подписали договор, по которому 8 июля 2004 года мы должны были вернуть икону в Тихвин с условием ремонтов в обители. Так и случилось. Мы вернули святыню тем же путем, каким и увозили — через Ригу. Выезжая из США, мы поместили ее в бронированный сейф, где поддерживались нужные температура и влажность, был датчик на случай утери. Застраховать икону не взялась ни одна компания — ее ценность настолько велика, что в случае пропажи даже самая крупная компания просто обанкротилась бы.

В Риге мы пробыли 2,5 дня, а потом поездом прибыли в Тихвин. Город встретил нас колокольным звоном. Собралось более 250 тысяч верующих! К монастырю икону несли по дорожке, усыпанной желтыми цветами.

— Вы окончательно вернулись в Тихвин?

— Нет, живу на два государства, так сказать. Ведь у меня в Штатах семья, дети и внуки. Жена моя так и не смогла доехать до Тихвина, болела сильно. Она умерла в день Тихвинской иконы Божьей матери в 2005 году в Чикаго. Я тогда был возле нее. Позвонил в Тихвин, и в обители в тот же день отслужили панихиду. С 2005 года я каждый год приезжаю в Тихвин. А моя дочь собирается выйти на пенсию и переехать в Россию насовсем. Мы каждый вечер с ней гуляем по пять километров и удивляемся, почему русские люди не гуляют по вечерам? По утрам делаю зарядку, обязательно обхожу монастырь и прикладываюсь в иконе. Владыка Мстислав часто меня встречает во время вечернего обхода, мы общаемся и поражаемся милости Божьей. Мы живем в интересное время возрождения монастырей и храмов, возврата людей к Богу, стремления к духовному благородству. Но духовная красота создается, только если живешь с Господом в сердце.