Виктор Сухоруков: "Сперва женщины меня зовут, а потом разочаровываются"

В Крыму. Виктор частенько наведывается в Ялту, на этот раз — для роли Озрика в фильме "Гамлет. История продолжается". Фото М. Львовски

Витя лет 50 тому назад... Фото с сайта brat-suhorukov.narod.ru

... а лопоухость — с детства. Фото с сайта brat-suhorukov.narod.ru

Бандит-отморозок в "Жмурках". Фото с сайта brat-suhorukov.narod.ru

С Бодровым. Две части "Брата" прославили Сухорукова. Фото с сайта brat-suhorukov.narod.ru

Император Павел — любимая роль. Фото с сайта brat-suhorukov.narod.ru

"Остров". В роли монаха актер смотрелся органично. Фото с сайта kinopoisk.ru

1/7

— Виктор Иванович, на съемки в Крым вы прилетели после сочинского кинофестиваля "Кинотавр", где вашей работе в конкурсном фильме Ларисы Садиловой "Сынок" многие зрители отдавали приз за лучшую мужскую роль. Но у жюри мнение оказалось иным…

— Я не видел всей программы. Но оказалось достаточным и того, что я увидел — фильм Игоря Волошина "Я" и фильм, который получил Гран-при — "Волчок" Васи Сигарева. Я на их фоне — белый лист. До сих пор мне нет покоя от этих фильмов. Мало того, программа была составлена таким образом, что "Волчок" был в шесть вечера, а "Сынок" в девять вечера. Так после "Волчка" мой фильм "Сынок", где я сыграл главную роль, показался мне пустой лентой! Просто лентой без кино!

— Но речь не о главном призе, а об актерской номинации...

— Может быть, такая политика? Может быть, они действительно себе поставили задачу наградить неизвестных — хватит им людей медийных. Не знаю. Но когда я узнал состав жюри, подумал: "Вот специально под Сухорукова заказали, все люди ко мне очень открыто и положительно относятся". Там, в Сочи я говорил в интервью, что если мне вдруг дадут — а это был бы мой первый приз "Кинотавра", — я бы повернулся к режиссеру и сказал: "Лариса, не обижайся, но это приз и за "Комедию строгого режима", и за "Про уродов и людей", и за "Бедного, бедного Павла". Вот за что я хотел получить. Но в действительности я равнодушен, ироничен к призам фестивалей, особенно в области искусства, культуры. Потому что искусство судить и раздавать там места нельзя. Это не спорт, где есть сантиметры и секунды. Любая оценка даже самого профессионального жюри будет субъективной, у каждого свой вкус: кто любит дыни, кто арбуз, а кто свиные хрящи. Но чего я простить не могу — это отсутствия реакции на "Бедный, бедный Павел" (в нем Сухоруков сыграл императора Павла І. — Авт.). А за эту роль в фильме "Сынок" я бы приза не дал — не заслужил.

— Но отец из вас в "Сынке" получился настоящим. Откуда этот опыт?

— Я этого не стесняюсь — нет опыта! Отцом не был и детей не растил. Но я знаю, что такое любовь. Люди играют любовь, а она ведь у всех разная. В моем решении Сухоруков играет отца, который в жизни никогда отцом не был. Я играю гипертрофированное внимание к юному существу. И я решал роль таким образом, что это моя собственность, и только я имею право быть ему всем и во всем. Роль отца у меня уже была в "Богине" Ренаты Литвиновой. Мне показалось, что этот персонаж Виктор Илиазарович — такой "геройный", действительно очень интересный, тогда не дожил свою историю. Ему Рената не дала в полном объеме прожить нормальную киножизнь. И в "Сынке" я решил эту жизнь продолжить. Об этом я думал, когда шел на встречу с Ларисой Садиловой. Уникальный случай! Прихожу, она включает ноутбук и говорит: "Прежде чем тебя пригласить, я наткнулась в интернете на твою фотографию. Вот таким ты должен быть в моем фильме". Я глянул на фотографию, а это же мой персонаж из "Богини"! Да, опыта нет, но есть талант. Значит, что-то во мне сработало: я же и царем никогда не был, я и Лениным никогда не работал, и Берией не был, но я же их сыграл!

— В вашей биографии уже отдельная глава складывается "Сухоруков и режиссеры-женщины"…

— Да, это и Рената, и Наташа Бондарчук, и Светлана Проскурина, и Лариса Садилова. Много говорить не буду: со всеми с ними сложно. Такое ощущение, что они меня сначала зовут, признаваясь в любви, будем так говорить: "Витюшка, Витюшка, вот тебе роль". А в процессе, как будто они во мне разочаровываются. Хотя… это мне только так кажется! Наталья Бондарчук, наоборот, уговаривала меня идти с ней дальше — с моим персонажем Галаховым из "Последней дуэли" во вторую историю — про Лермонтова. Трудно объяснить. Все было понятно, но мне казалось, что я заслуживал большего внимания у Садиловой. Мне казалось, что и Света Проскурина в "Лучшем времени года" вроде бы ничего у меня не отобрала и ничего не сократила, но мне казалось, что она мало мне уделила внимания. Да еще и обидела меня на "Закрытом показе" у Гордона… Она еще об этом не знает, что я обиду на нее затаил… Вот, еще впервые тебе расскажу, даже в России не рассказывал, я на Ренатку-то обиделся за то, что она мою роль сократила. А она, знаешь, какой ход сделала? Она подарила мне те нарезки, которые не вошли в фильм, и думаю — какая она молодец! Она правильно сделала, что меня сократила, потому что те эпизоды — они хорошо были написаны ею, но они были сыграны мною отвратительно. Но зато я теперь имею право на нее ругаться, что она не заставила меня сыграть эти эпизоды как надо.

— Какая она — Рената, когда руководит съемочным процессом?

— Как она руководит и как крутит? Это другая Литвинова! Вы такую не знаете. Вот та Литвинова, которую вы знаете, — это продукт Максима Галкина. А в жизни она сильная, волевая, строгая, одно слово — немка. Но мало того, вот если опять позовет, с радостью пойду. Но тогда уж я буду с ней хитрым.

— А на Проскурину за что обиделись?

— "Обиделся"! Поставь кавычки, когда будешь писать. Дело в том, что на "Закрытом показе", когда снимали нашу дискуссию, — я сам этому удивился, признаюсь, не ожидал этого, — все говорили, что, вот, Сухоруков, молодец, интересен. А Света вдруг говорит: "Что вы хвалите Сухорукова, он же "легко считываемый". Он так сыграл — его понять легко, а вот все остальное вы не хотите понимать, не хотите погружаться…" Этой репликой она как бы сказала — Сухоруков примитивен и банален. Она, конечно, скажет: "Ты что, Сухоруков, обалдел! Я этого не имела в виду". Но получилось, что я дурак, потому меня и похвалили. Обидно. А я пытался только выполнить ее задание… Какой-то у нас жесткий разговор получается — меня расстреляют в России.

— Так "Сегодня" выходит в Украине...

— Да иди ты! Я тебе чего говорю, не пиши? Пиши-пиши, пусть бьют!

— Как-то вы говорили, режиссеры боятся этих ваших откровенности и доскональности в профессии. Сейчас уже перестали?

— Наоборот получилось. Если какие-то свои принципы защищаю или что-то там доказываю, — я ж работаю, а не капризничаю! Но умный человек, талантливый режиссер и даже если он бездарный режиссер, но умный человек, увидит, что я не каприз демонстрирую. И значит, со мной надо быть просто чуть-чуть повнимательнее, обсудить ту или иную проблему. А в последние годы меня боятся те, кто не хочет трудиться, для кого важно сделать все тяп-ляп да поскорее. А серьезные люди, наоборот, меня зовут. У меня уже третья картина с Говорухиным (режиссер начинает в Одессе съемки фильма "Сердца четырех". — Авт.), у меня два фильма с Мельниковым, я сыграл у Панфилова... Легендарные режиссеры! Но меня не зовут молодые, потому что не копают, им некогда — они анашу курят!

— Незаметным событием прошло официальное признание вас народным артистом России…

— Это был последний указ Путина в качестве президента. Вот я туда и попал.

— Как вы восприняли это известие?

— Спокойно. Хотя когда я узнал об этом, у меня, конечно, было внутреннее, душевное, торжество. Кого я вспомнил в первую очередь? Конечно, мать с отцом, сестру и брата. Я вспомнил город Орехово-Зуево, своих земляков, вспомнил себя до этого — от детства до этого указа. И как бы даже вслух себе сказал: "Ну вот, Витя, ожидал ли ты, что будешь Народным?" Я мечтал актером быть и им стал, я мечтал сниматься в кино и снимаюсь. Но я никогда не думал, что буду народным артистом России по документу. Я немного такой — белый волк-одиночка. Я — бродяга. А бродяга, это бомж. Вот, я — творческий бомж. И вдруг нашлись люди, которые собрали документы, которые подняли на щит мою фамилию. Как я ношу это звание? С радостью. Оно не дает мне дивидендов: у меня нет никаких льгот, и за квартиру я плачу 100%, и путевку мне бесплатно никто не дает. Но внимание доброе и недоброе на себе давно уже испытываю, оно есть. Меня люди знают, и слава Богу. Но когда где-то печатают в программке, и я вижу "Народный артист РФ В. И. Сухоруков", — вздрагиваю от старческой перхоти на плечах. Такое ощущение, что я старый-старый, убогий-убогий.

— Раньше ведь часто только с уходом артиста вдруг вспоминали обо всем хорошем…

— Не, не, я постараюсь предупредить: не надо никаких дифирамбов мне за гробом, никаких дифирамбов, никаких слов, все мы про себя знаем. Если хотите мне сказать приятное, спешите сейчас.

— Экономический кризис, о котором все говорят, вас как-то коснулся?

— Никак. Я работаю, интересно живу. Предложения есть? Есть. Другое дело, что полного удовлетворения, восторга от того, что я делаю, у меня нет. Я воплю, шумлю, агитирую, куражусь, но внутреннего довольства собой, к сожалению, не испытываю. Мне это все, в конечном итоге, кажется вторичным и скучным, каким-то неярким, легким, в конце концов, а хочется сыграть что-то масштаба "Комедии строгого режима", "Бедного, бедного Павла".

— С Алексеем Балабановым после "Жмурок" вы больше не сотрудничали. Как сейчас складываются ваши отношения?

— После всего этого я поехал к нему домой, и часа четыре разговаривал с ним. Я предлагал ему идеи, я уговаривал его сотрудничать, я ему сказал, возьми меня всякого, любого и денег не возьму за работу. Я даже подбросил ему идею для третьего "Брата" (история может продолжиться с появлением сына Данилы Багрова и трамвайщицы Светы. — Авт.). Не знаю, услышал ли? Разговор был большой, он почему-то неоднократно удивлялся мне, как будто первый раз видел. А в результате я уехал и решил — просить больше не буду. И не буду больше ничего ждать ни от СТВ (кинокомпания Сергея Сельянова, который продюсирует большинство фильмов Балабанова. — Авт.), ни от Балабанова. Я для них, видимо, уже вторсырье, отработанный материал. Ну, ничего, и так бывает. Желаю им всем процветания, удачи, успехов. Мне все равно жаловаться грех, я интересно живу.

— Какие книги в эту поездку с собой взяли?

— "Гамлет" и английский язык. Все! Никаких книг. Даже газеты не читаю.

— Но английский учите?

— Yes, I аm studying English. Столько случилось поездок, что я понял: "Витька, постарел ты, сукин сын, а языка не знаешь, давай-ка, поучи, тебе же так будет веселее шагать по Европам, независимость появится какая-то". И он же мне отвечает: "Да в твои-то годы браться за язык?" "А че ты теряешь?" — говорит опять Сухоруков Витьке. И сегодня я в таком увлечении занятием английского языка! Память уже не та, не держит голова слово, фразу, транскрипцию, да и черт с ним! Коллеги, кто знает, смеются: я с этой книжечкой, как с Библией. И в самолете, и в поезде, и в метро, и на сон грядущий. Но и здесь уже есть победа, потому что я знаю программу английского языка в 1000 раз лучше, чем знал ее в школе!

ВЕЧНО БУНТУЮЩИЙ МОНАХ. Виктор Сухоруков родился 10 ноября 1951 г. в Орехово-Зуево (Россия). Впервые Виктор мелькнул на экране еще студентом ГИТИСа — в эпизоде фильма Родиона Нахапетова "С тобой и без тебя" (1973). Но настоящая жизнь в кино для него началась с картины Ю. Мамина "Бакенбарды" (1989). До этого в 80-х у него была затяжная черная полоса: его выгнали из театра за пьянку, он бедствовал и даже бродяжничал. Но нашел в себе силы вернуться к нормальной жизни. Знакомство в Питере с режиссером А. Балабановым стало для него судьбоносным: после его фильмов "Брат" (1997) и "Брат-2" (2000) Сухоруков стал "своим человеком" на просторах СНГ, его узнали и полюбили миллионы зрителей. В 2008 году он официально удостоился звания Народный артист РФ. Сам же он выделяет в своем списке из более 60 фильмов пять самых значимых для него ролей: авантюрист Ленин-Зуев ("Комедия строгого режима", реж. В. Cтудeнникoв, M. Гpигopьeв, 1992), мерзавец Виктор Иванович ("Про уродов и людей", реж. А. Балабанов, 1998), император Павел I ("Бедный, бедный Павел", реж. В. Мельников, 2003), настоятель монастыря Филарет ("Остров", реж. П. Лунгин, 2006), Никанор Калинкин ("Агитбригада "Бей врага!", реж. В. Мельников, 2006). Сегодня он один из самых востребованных актеров кино. В новом сезоне Театра им. Моссовета Сухоруков приглашен на роль царя Федора Иоанновича в спектакле Ю. Еремина по пьесам А. Толстого.

ВСЮ ЖИЗНЬ — УБЕЖДЕННЫЙ ХОЛОСТЯК. Несмотря на солидный возраст — через два года ему будет 60 — у Сухорукова нет ни жены, ни детей. Он не отрицает, что одиночество — это порой страшно, но в то же время давно смирился с ним и нашел гармонию с самим собой: "Я бобыль. Но я к этому привык. Я уже бывал и в одиночестве, и в толпе, и любим, и презираем. А что касается неустроенности в личной жизни, так скажу: пустоты в жизни не бывает. У меня было достаточно боли и одиночества, поэтому я сильный. Я бегу, мчусь, и часто, приходя домой, сажусь пить чай и говорю себе: "Вить, не торопись, спокойно живи, потому что большую часть жизни ты уже прожил".

Из близких людей у Виктора Ивановича на его родине, в Орехово-Зуеве, живут горячо любимые им сестра и племянник. "Я с ними единственный раз, как паразит, отдыхал на Черном море на базе отдыха, — говорит актер. — Купил всем путевки класса люкс и поехали. Они у меня там пили, ели, загорали, в теннис играли, каждый вечер мы выходили в кафе, ели мороженое..."

Много лет Сухоруков жил в Питере, но потом переехал в Москву: "Я двадцать пять лет Петербургу отдал — мучился, переживал. Но не прошло и года в Москве, как я вдруг понял, что не жил там, а был как бы в длительной командировке". Хотя он живет в квартире один, холостяцкого бардака у этого мужчины дома нет: "Когда я болел, и ко мне врач участковый приходил, то спрашивал, кто это убирает дом. Я говорю, что я сам. Она удивляется, что такая чистота. А знаете, почему? Я терпеть не могу тратить жизнь на поиски предметов и вещей, которые живут вместе со мной, начиная с иголки и ножниц".