Владимир "Адольфыч" Нестеренко: "Бунт в идеале будет в виде погромов с вывозом товара"

— Вас издают в России престижные издательства, рассказы печатают глянцевые московские журналы, известные российские писатели берут интервью, по вашим сценариям русские и американцы снимают фильм, а на Украине, и в частности в родном Киеве, вас мало кто знает (в смысле читательская тусовка). Почему так?

— Начнем с того, что украинская читательская тусовка вообще достаточно мало кого знает. Если Россия правопреемница СССР, то Россия же и захватила явочным порядком почетное звание "самая читающая страна мира". Читают там больше, чем в Украине и интересуются литературой больше. По крайней мере, книжный магазин в Москве найти не трудно, хоть в центре, хоть на окраинах. Кроме того, я пишу на русском языке, а издавать по-русски в Украине трудно (и по-украински — тоже трудно), а главное — невыгодно российским издательствам, тираж сразу повезут продавать в Москву.

— Как вас нашли российские издательства?

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

—Российские издатели нашли не меня, а текст "Чужой". Московский журналист Георгий Мхеидзе обратил внимание издательства Ad Marginem на него, а текст висел в сети несколько лет. Я никаких шагов к поискам издателей не предпринимал.

— Чем отличается издательский и кинобизнес в Украине и в России?

— Там это, действительно, бизнес – а у нас междусобойчик. "Вот Васыль — хороший письменник. Давай его издадим, тем более он с нашего хутора. А цей не с нашего хутора, да и вообще, хто цэ такый?" В России всё работает, и кто с какого хутора не интересно — за исключением, конечно, распиаренных детей и внуков великих. Но это особенная тема, которая мне не интересна, а читатели могут осведомиться о жизни великих в "Бульваре Гордона" или в родственном издании, если есть желание.

— Как называются книги, которые вы уже издали в России?

— В России я издал "Чужую " и "Огненное погребение" (это сборник, сценариев и рассказов). Собираюсь перевести их на украинский язык и издать в Украине, но это скорее художественный акт. Тираж не важен. Интересно перевести речь героев на суржик, потому что по-другому не напишешь – в украинском языке нет мата и мурмана, уголовного жаргона, а я пишу на смеси этих диалектов.

—Что вы можете позволить себе купить на гонорар от российского издательства?

— Несколько кубических километров газа. Так что я больше ориентируюсь на кино, там платят больше, да мне и нравится писать драматургию больше, чем просто текст с обилием прилагательных.

— Насколько известно, Константин Эрнст заказал вам киносценарий. Какова его судьба?

— Эрнст, то есть Первый канал российского телевидения, ОРТ, выступает сопродюсером по фильму "Чужая", который уже отснят — сейчас он монтируется и озвучивается. В этом проекте принимают участие и американцы, киностудия "20-й век Фокс", а также еще один российский продюсер Игорь Толстунов. Режиссёром фильма стал Антон Борматов. Кто актеры, я особо не вникал, фамилий их не знаю, и не буду пенять, если и они мою фамилию не знают.

—А о чем фильм? Когда его запустят на экраны?

— Фильм — криминальная драма, нуар. История, герои и сюжет выдуманы. События происходят в 1993 году. Некий криминальный авторитет посылает в Чехию небольшую группу людей, найти и привезти в Украину девушку. По кличке Чужая, которая нужна для того, чтобы шантажировать её брата, задержанного милицией киллера. В процессе Чужая, которую возмутило отношение к себе как к вещи, устраивает из этого путешествия кровавую драму, и возвращается на родину с планами мести, которые и осуществляет. Подробнее написано в книге "Чужая". Купить в Киеве ее можно только на рынке "Петровка", либо через интернет магазины. Фильм планировали выпустить к 8-му марта этого года, но из-за того, что во всём мире деньги кончились, скорее всего, перенесут на осень. Летом такое кино не выпускают, чтобы не портить людям отдых.

—Почему американцы заинтересовались вашим сценарием? Вообще фильм в Штатах демонстрировать будут?

—Американцы заинтересовались после того, как поняли, что картинка получается, тут они и нагрянули. Фильм будет в зарубежном прокате, может быть даже и в Украине. По крайней мере, я надеюсь.

—Для Голливуда не предлагали писать?

—Про Голливуд могу сказать, что они вообще не покупают сценарии даже у цивилизованных сценаристов из Франции. А уж про страны, лежащие восточнее Дуная, и говорить нечего. Думаю, Индия, Болливуд – вот перспективное место приложения усилий наших сценаристов.

—Кстати, а на гонорар от этого киносценария сколько кубометров газа можно купить?

— На гонорар от продажи киноправ можно купить газа столько, что надуть им большой дирижабль и отправить на нём в кругосветное плавание все три ветви власти не составит труда. Особенно если добровольные помощники будут помогать, дуть.

— Вы, как я понимаю, еще и драматург? О чем ваши пьесы, ставятся ли они?

—Я не вполне драматург, я пишу рассказы и пьески в столбик. Минимум описаний, максимум действия и диалогов. Одну пьеску читали в Москве в ТЕАТРЕ.DOC, но так и не поставили. Всё мои пьесы о жизни и отношениях между плохими и очень плохими людьми, борьба плохого с худшим.

—А откуда взялось прозвище — Адольфыч, которое вы используете как псевдоним?

—Адольфыч — это прозвище, с детства. И запоминается неплохо, и звучит достаточно жестко.

—Почему вы фотографируетесь только в лыжной маске и не показываете свое лицо прессе?

— Я считаю, что писателя не следует видеть – следует его читать. Много ли писателей знали в лицо раньше? Горького, Пушкина, Чехова, Гоголя Толстого и Маяковского. Как выглядел Фет или Тютчев, или Некрасов? Я ещё и на Некрасова не написал, мне рано показываться народу. Кроме того читатель может решить: "Ну что хорошего может написать этот лысый дядька со сломанным носом и перекошенным от злости лицом" — и не прочтёт книгу.

—А вы вообще считаете себя украинским или русским писателем?

—Украинским, пишущим на русском языке. Русскоязычным не называюсь, потому что мне не нравится слово, оно похоже на "узкоязычный". Для удобства называю себя "Православный писатель" — по крайней мере, здесь уже не к чему прицепиться.

— Православным? А это как? Что православного в ваших книгах?

— Православным — это сторонником ортодоксального христианства, пришедшим в Киев из Византии. Оно объединяет русский и украинский народы и является более общей ценностью, чем национализм. В моих книгах все герои, и хорошие и плохие получают воздаяние по делам своим — это вполне по-христиански.

— Раз мы заговорили о христианстве... Как я понимаю, у вас нелегкая судьба — ваш путь — это путь грешника. В 90-х вы стали бандитом. Как это произошло?

— Думаю, вы не совсем правильно понимаете мою судьбу и христианство. Путь любого человека – это путь грешника, и непогрешим только Папа Римский, но он нам, православным, не указ. В 90-е мне пришлось заниматься многим, видимо, потому что я был обычный человек, заточенный на совок и всё с ним связанное. Я окончил ВУЗ, отслужил в армии, и собирался было честно работать, жениться и отпустить усы – и вдруг государство отказалось от всех обязательств. Соответственно работать вдруг стало нельзя, а побираться или торговать мне было стыдно и неинтересно. Таких как я было много, я бы назвал это всё не бандитизмом, а движением за полную социальную справедливость. Кстати, я знаю многих людей, которых обвиняли в том, что они занимались бандитизмом, вот, например, проффесора Януковича.

— А почему вы пошли бороться за полную социальную справедливость в рэкетиры, а не в террористы или в революционеры, готовить социальную революцию?

— А почему вы решили, что я не пошёл в революционеры? Мы ещё скажем своё слово и установим полную социальную справедливость. Вон в Греции уже начали устанавливать понемногу, жгут.

— Извините, я понимаю, что вы, наверное, не хотите вспоминать о 90-х… Но как вы все-таки попали в рэкет?

— В рэкет я не попал, я занимался бизнесом, с приличными людьми. Жаль, что многих из них уже нет в живых. Просто мы денег своих никому не отдавали, а другие бизнесмены отдавали.

— За что получили срок?

— Срок получил ни за что. Это распространённое явление. По крайней мере, если опросить арестантов, выяснится, что процентов 90 получили срок ни за что. А может и больше 90 процентов.

—Почему все-таки решили завязать?

—Где-то к началу нулевых я охладел к суете, бизнесу и стал писать в стол, публиковать свои тексты в сети, а там потихоньку и в азных журналах. Например, в журнале "НАШ". Втянулся и вот…

—Со старыми приятелями отношения поддерживаете?

—Со старыми приятелями отношения поддерживаю, с новыми, конечно, сложнее – чем старше человек, тем меньше у него друзей, поэтому ценю тех, кто остался. И , чтобы закончить разговор о 90-х — скоро читатели всё сами увидят и возможно, поучаствуют. Вы не обратили нимания, что обстановка в обществе как-то накаляется? Озлобленность какая-то появилась, нервозность, опять охранные фирмы повсплывали, коллекторы какие – то, скоро и игра в напёрстки вернётся.

— Кстати, о Януковиче. Почему вы поддержали оранжевую революцию? Вас не смущал лозунг "Бандитам – тюрьмы!" – вы же всегда говорите, что "не любите ментов"?

— Я поддержал не столько оранжевую, сколько революцию. Согласитесь, институт приемников и пожизненное президентство, что мы наблюдаем у наших соседей — это не лучшая форма правления? Ну и Кучма надоел в то время, хоть и отрастил себе шевелюру, но мы помнили его лысым. По крайней мере, сейчас мы имеем замечательное государство, где никто никого не боится и ни от кого ничего не ждёт. Не верит, не боится и не просит — очень по понятиям.

— Когда у нас начнется социальный бунт, вызванный нынешним кризисом? Вообще, каким будет украинский бунт? Бессмысленным и беспощадным?

-— Украинский бунт в идеале будет в форме погромов с вывозом товара, как в Киргизстане. Хотелось бы на это надеяться. Хоть поправлю материальное положение. Но самом деле, бунта не будет, разве что спровоцируют спецслужбы. Народ раздробится по небольшим группам, как положено в Украине — кум, сват, брат, соседи — и будет выживать как может. Легче станет — опять интегрируется в большие группы: офисная плесень, работяги, вкладчики банков и т.д. А нынешнего кризиса нет — просто люди забыли, что всегда были бедными. Что и отражено в поговорках. Так хорошо как во время потреблядства последних лет, украинский народ никогда не жил — посмотрите на их машины, дома и запросы. По три дома брались строить, да по две машины в семье. Теперь настала пора вернуться на землю, и лучше всего — сажать в неё что-то весной и пожинать плоды осенью, а не покупать "Деу" ув кредит и ипотечную квартиру в Киеве. Назад, земляки, к природе!

—Что после бунта будет с Ющенко, Тимошенко и Януковичем? Как, кстати, вы сейчас к ним относитесь?

—К Тимошенко, Ющенку и Януковичу отношусь одинаково, совсем никак — мы существуем в разных реальностях. У меня с ними эстетические разногласия. Это самые страшные разногласия, непреодолимые. Не люблю жлобов, если надо высказаться чётче.

— Помимо последних, как я знаю, вы не любите и выходцев из села — так называемых "селюков" — даже поддерживаете движение "Киев без быков".

—Селюков я не то что не люблю — я стараюсь от них спрятаться, ну или не пускать их на свою территорию. То есть преследовать их в селе я не стал бы. Разве что, если бы в городах настал голод. Тогда, в виде исключения, был бы в составе продотряда. Мне не нравится в селюках избыток жизненной силы и отсутствие рефлексии. А также их способность занимать максимум свободного пространства, не имея на это никаких оснований. Вот в Гидропарке на пляже хорошо видно — если пять человек расстелили десять подстилок – это селяне, дети диких степей и бескрайних полей.

— Какой будет ваша роль в предстоящем бунте? Вы уже сколотили революционную организацию?

— В будущем бунте я буду в заградотряде, по крайней мере, мне уже пообещали похлопотать о месте. Революционная организация меня сама найдёт, насколько я понимаю.

ЛИТЕРАТОР, РЭКЕТИР, АНАРХИСТ

По образованию Владимир Нестеренко инженер. В конце 80-х гг. издавал контркультурный альманах. В начале 90-х ушел в рэкет (он высокий мужчина атлетического телосложения), при этом одно время ему пришлось даже провести в местах лишения свободы. Однако на эту тему говорит с неохотой. В конце концов, завязал и втянулся в литературный процесс. Писал для днепропетровского журнала "НАШ". Известен в литературной тусовке под псевдонимом "Адольфыч". Поговаривают, что и имя и фамилия у него также не настоящие. Опубликовал в России нескольких книг, а по его сценарию снят российско-американский фильм "Чужая". Как правило, герои его произведений люди с нерядовой биографией и зачастую криминальными наклонностями. По своим политическим убеждениям анархист. Говорит, что не любит "селюков и ментов". Женат. Воспитывает дочь.