Ровесник Красной Армии — так говорят о герое Советского Союза Василии Бурмаке из Запорожья. 23 февраля 1918-го — официальный день рождения Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Василий Антонович появился на свет 25 февраля этого же года, и на следующей неделе отметит 95-летие.
За время ВОВ Василий Антонович совершил 130 боевых вылетов на штурмовике Ил-2. Этот самолет был предназначен для поддержки войск на поле боя, летал на низких высотах. "Я иногда снижался до 5 метров. Это был бреющий или как мы его называли стригущий полет (как траву стричь), — вспоминает ветеран, — Хочу сказать вам, что жил наш брат-штурмовик во время войны недолго. По нам стреляли из винтовок, автоматов, пулеметов, зениток и даже из танков. Однажды я вернулся на аэродром с 36 пробоинами. Но если корпус побит пулями это не беда. Они не мешают в полете. Зенитка была страшна, но только тогда, когда я ее не видел. А когда она открывала огонь и я видел трасы, которые тянуться ко мне — она уже нипочем. Я мог лавировать между очередями".
ЖЕСТКАЯ ПОСАДКА. В одном из боев в самолет Бурмаки попал снаряд. "Поначалу все складывалось нормально. Делаем один заход, второй… Внизу горят пораженные нами немецкие танки. И тут в меня попадает снаряд, выпущенный из танка… Самолет, задрожал, начал резко терять высоту. О том, чтобы выпрыгнуть с парашютом и речи не могло быть! Мы работали на максимально низкой высоте, а кроме того в самолете ведь я не один, у меня сзади — мой стрелок Коля Власенко", — вспоминает Василий Антонович.
Необходимо было во что бы то ни стало перетянуть через линию фронта — со сбитыми летчиками противника особо никто не церемонился, ни наши, ни немцы. "Вокруг бой, черт его знает, где она та линия фронта проходит! Но решил садиться. Посадка была такой жесткой, что от удара оземь мой стрелок потерял сознание. А я выскочил на землю, и вижу к нам уже фашисты бегут. Кричу: "Коля, немцы!" А он молчит, в сознание не приходит. Тащу его из покореженного самолета, тащу волоком по земле к своим. И чувствую: все, сил больше нет, конец нам! Но к счастью подоспела наша пехота, отогнала немцев".
ТУЗЫ. Ветеран вспоминает, что немецкие асы рисовали на своих самолетах бубновых тузов, а наши летчики — пиковых. "Немецкие пилоты — наглые типы, я вам скажу. Однажды, к моему самолету пристроился "Мессершмидт". Уровнял скорость, гад, и пошел со мной крыло к крылу. И показывает мне сомкнутые большой и указательный палец: ноль. Дескать, сейчас на него тебя умножу, — вспоминает Василий Антонович, — Я ему тоже жестом ответил, послал куда подальше. И не смог немец тогда меня подбить. А вообще, когда приходилось сбрасывать бомбы или стрелять из пушек и пулеметов по немецким позициям, то о ненависти я не думал. Для меня это была просто работа".
"ДОППАЕК". "На фронте кормили нас отлично. Всегда после боевого вылета давали 100 грамм. Но казенными 100 граммами, как правило, дело не обходилось. Летчики старались достать себе "доппаек". После вылета, смотришь, ребята бутылку тащат, ну как тут не пропустить чарку-другую? Молодые были, да и здоровья хватало, не то, что сейчас…", — вздыхает Бурмака. "Слава, Богу, отец держится, — рассказывает Татьяна Васильевна, дочка ветерана, — Он по сей день на ногах, принимает участие во встречах с ветеранами. К нему перед выборами часто приходят сильные мира сего. Сделают фото для пиара и исчезнут без следа. Пенсия у него маленькая, даже говорить не хочу, сколько он получает".
У Бурмаки 2 дочери, внучка и правнучка. Свою будущею жену он встретил в доме отдыха в 44-м. После войны поженились и вот уже вместе 66 лет. По сей день они забоятся друг о друге. Антонина Васильевна готовит мужу завтраки и обеды, как может ухаживает за любимым. Да и он, насколько хватает сил, помогает жене в домашних хлопотах.
Александр Филь
Главные темы