Служебный автомобиль, присланный из коммуны, вырулил на загородную трассу в направлении Люботина. Расположившийся на переднем сидении основатель и директор необычного хозяйства Юрий Давыдов с ходу начал рассказывать о своем детище.
"Хозяйство наше сразу возле реки, — показывает Давыдов. — А на другом берегу — спиртзавод. Мы у них как бельмо в глазу, потому что трезвенники. Еще и говорим им: вы что народ спаиваете?! Директор нас на дух не переносит: мало того, что мы пьянствовать не собираемся, так еще и в соседнем поселке люди пить перестают, благодаря нам. А у нас с выпивкой очень строго — нельзя совсем. И курить тоже. Если кого-то заметят — штраф 100 гривень. Вместо этого предлагаем нашим подопечным культурную альтернативу: в коммуне отличная библиотека, компьютер и даже синтезатор в распоряжении любого новичка. Все это общее, точно так же, как посуда и домашний инвентарь".
Еще один обязательный элемент организации — рифмоплетство. Поэтому коммуна и называется "СПАРТА", что расшифровывается как Сельскохозяйственная поэтизированная ассоциация разработки трудовой активности.
САРАЙ ГОГОЛЯ, ТУАЛЕТ ЛЕНИНА
С виду хутор, где расквартировалась коммуна, самый обычный, каких много в Харьковской области, но если присмотреться... К примеру, у всех зданий есть имена. Коровник, например, называется "Ликург" — в честь законодателя древней Спарты. А стройматериалы портосовцы держат в сарае "Гоголь", имя великого писателя написано на поржавевшем гараже крупными буквами. Неизвестно, как бы автор "Мертвых душ" отреагировал на такое "увековечивание", но для спартанцев это обычная практика. Пушкина, Гоголя и Хмельницкого портосовцы почитают, поэтому дали их имена исключительно полезным помещениям — сараям.
"А Сталин был злой человек, — говорит Юрий Давыдов, — поэтому мы назвали в его честь туалет. Еще у нас есть туалет "Ельцин" — это ему за то, что он сделал с Россией".
Даже машины в хозяйстве именные, причем авто стараются величать на космическую тематику, например, "Гагарин", "Циолковский" и "Королев". А гараж, в котором они стоят, — "Байконур".
125 КГ МЯСА В ГОД
Нужно быть счастливым — главный лозунг в коммуне. Каждый раз Давыдов не устает задавать новеньким риторический вопрос "Что такое счастье?" и сам отвечает на него. "Это сумма позитивных эмоций, преобладающих над негативными. Я долго думал: как это так получается, что счастье нужно всем, а никто им серьезно не занимается. Мы разработали технологию, как сделать людей и Украину счастливыми. Сейчас применяем ее на маленьком участке в нашем хозяйстве. И, черт возьми, получается! У нас четыре усадьбы, свиньи, коровы. На каждого человека в год выходит по 125 кг мяса. Все продукты экологически чистые: чтобы мы генно-модифицированное ели, это ни-ни! И люди каждый день улыбаются. А все потому, что у нас уровень счастья больше". Кто-то принимает этот постулат и остается в коммуне, некоторые не выдерживают правильного ритма жизни и возвращаются в городскую суету. Первых, говорит Давыдов, больше.
20 ЛЕТ ПЕРЕСТРАИВАЮТ ОБЩЕСТВО НА СВОЙ ЛАД
Искать счастье они задумали в конце 80-х. Молодые люди из разных городов Союза заявили на всю страну, что собираются перестроить общество: искоренят курение, наркоманию и пьянство и научат людей поэзии. Со временем у них появились экспериментальные хозяйства в России и Украине. Они стали называться "ПОРТОС" — "Поэтизированное объединение разработки теории общенародного счастья" — и внедрять свои правила на местах. Работа притормозилась после того, как лидера движения Юрия Давыдова и других руководителей обвинили в создании военного формирования на базе этих хозяйств и в издевательствах над детьми (на территории коммуны их наказывали за ослушание). О счастье пришлось забыть: всех руководителей, в том числе Давыдова, упекли за решетку. Спустя годы он вернулся, чтобы строить счастье заново. Теперь под Харьковом.
НИ ДНЯ БЕЗ РИФМЫ
Поселенцы взяли в аренду несколько гектаров земли, обрабатывают участки, держат подсобное хозяйство. 30 человек в возрасте от 20 до 55 лет выращивают свиней, кроликов и лошадей. В магазин ходят только за сахаром, солью и спичками. Мужчины живут отдельно от женщин, о детях пока не мечтают: говорят, нужно поднять коммуну на ноги. А пока коротают время, сочиняя стихи. За идеологию в коммуне отвечает женщина, она-то и следит, чтобы ее подопечные вовремя приходили на партсобрания и писали побольше о счастье.
РАБОТА: НЕ ДО ИДЕИ
Соседи из близлежащих сел не спешат бросать свои хозяйства и перебираться в коммуну. По их мнению, счастье — это свой кусок земли и крепкое здоровье.
"Я когда-то сходил туда на разведку, — говорит 74 летний Иван Григорьевич, — так аж плевался! Ну где это видано, чтобы русскому человеку выпить нельзя было? Да хоть 100 грамм! Чтобы его курить отучивали или заставляли каждый день какие-то бумажки вести? Тьфу! Это не для нас".
Некоторые харьковчане приезжают подработать в коммуну на сезон и даже не задумываются о счастье.
"Да, меня здесь все устраивает, — жмурясь от солнца, сообщает паренек. — Конечно, приходится слушаться и все правила соблюдать. Курить бегаю далеко. Прячусь, даже от своих прячусь. Они могут сдать".
МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ ЖИВУТ ПОРОЗНЬ
Свой день здесь планируют заранее: у каждого есть специальный дневник, где все расписывается по часам. Отдельное время в нем отведено написанию стихов. Никого, конечно, не заставляют, но стены столовой увешаны плакатами: "Позор городам, в которых нет ни одного поэта!" Автор плакатов Ольга Широкая отвечает за идеологию в коммуне, изучает рейтинги своих работников. Напротив каждой фамилии цифра — "коэффициент жизненной силы". Спрашиваем у нее, что это значит.
"Выживаемость, — объясняет "идеолог". — Здесь учитываются не только производственные характеристики: мы смотрим, может ли человек собрать команду, пишет ли он стихи..." "Когда я впервые попала сюда, была в шоке, — делится впечатлениями новенькая жительница коммуны Инна Харченко. — Я сразу попала на что-то вроде линейки в пионерском лагере, но вместо детей на ней были взрослые. Они все стояли и слушали какую-то торжественную музыку. Как потом оказалось, это был гимн "ПОРТОСа". Прошло время, и я поняла — это и есть счастье. Сейчас я этот гимн и на телефоне слушаю, и с телятами на пастбище. И все стало родным, кажется, все люди в мире должны так жить — одной большой семьей.
Но семья здесь понятие условное. Привычные семейные пары сюда не берут: нет возможности выделить супругам отдельную комнату. Да и по правилам организации мужчины и женщины живут порознь. Заводить детей "спартанцы" пока не собираются: говорят, сначала надо поднять экономическую базу. О сексе даже не хотят разговаривать: мол, это не главное в жизни. "Я поражена тем, что есть люди, которые думают не о только о себе, но и о том, чтобы принести пользу другим и вывести страну на более высокий уровень", — говорит Елена, которая ради жизни на хуторе бросила комфортную московскую квартиру и престижный вуз.
ЭВОЛЮЦИЯ: НЕЛЮДИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В ЧЕЛОВЕКА
Всем работникам из соседних сел в "СПАРТе" назначают инструктора. В его обязанностях — следить за "облико морале" и отучать от вредных привычек всех, кто поселился в коммуне навсегда и даже тем, кто оказался здесь временно. Причем "спартанцы" придумали и более оригинальный метод внушения, чем штрафы. По пятницам все обитатели коммуны собираются в столовой на построение. Лучшим работникам вручают торт, а худшим — игрушечную обезьяну-лентяйку с подтекстом: животное, мол, так и не превратилось в человека, а все потому, что плохо трудилась.
"Сколько я уже провожу построения, никто не хочет получать обезьяну и никто не отказался от первого приза, — уверяет инструктор Елена Александрова. — Им не столько торты нужны, сколько почет и признание коллег, которые живут и трудятся рука об руку. Точно также неприятно держать эту обезьяну и стоять с ней перед строем".
Впрочем, находятся и те, кто к подобным мероприятиям относится с иронией. "Это все детский сад, мы уже привыкли", — говорит одна из работниц.
В коммуне есть своя классификация людей: например, пьяницы и дебоширы считаются "нелюдями злобного нрава". Себя Давыдов называет "получеловеком", который все еще стремится к следующей стадии — "человек разумный". Такую терминологию "портосовцы" позаимствовали у Пифагора. Математик и философ из Древней Греции придумал не только теорему, но и классификацию людей в зависимости от их моральных качеств. Это разделение применяется и в харьковской коммуне. Самое интересное заключается в том, что человеком здесь считают далеко не каждого.
"Нелюди злобного нрава" у нас, как правило, долго не задерживаются, — рассказывает Юрий Давыдов. — Они приходят, устраиваются, а потом что-нибудь украдут или, например, подерутся. А "нелюди тихого нрава" могут прекрасно работать, выкарабкиваться в получеловека. А там, смотри, — и до настоящего homo sapiens дорастут".
МУШТРА НЕ ДЛЯ НАШИХ
Виктор Привалов, психолог, автор книги "Семья — тоже секта": "Эта ситуация уже повторятся. Наша история знает пример военных поселений — вспомните знаменитую александровскую реформу. Тогда наших людей тоже загоняли на отдельные земли, заставляли жить по четкому графику, штрафовали за выпивку, и все ради того, чтобы все были счастливы. Результат известен: реформа погорела. Потому что для нашего человека муштра и дисциплина не подходят. С другой стороны, эта организация может рассматриваться как своеобразная игра: кто-то играет в монополию, строит государства на картоне. А здесь все взаправду. Здесь люди уже в солидном возрасте продолжают играть и, конечно, находят тех, кто готов подыграть. Называть эту организацию сектой вряд ли можно. Люди ничего не отдают, кроме того, что добровольно отказываются от каких-то привычек, и они же могут свободно уйти из организации. Хотя, возможно, есть скрытые неизвестные нам этапы существования. Если бы мои дети вдруг заявили, что хотят пожить на таком хуторе, я бы попыталась их отговорить: меня очень сильно смущает прошлое руководителя коммуны".
ИЗГНАННИКИ МОСКВЫ
Организация "ПОРТОС" начала действовать в начале 2000 года. Счастьем занялись в деревне Машково Люберецкого района под Москвой. Тогда в коммуне существовала жесткая дисциплина: за малейшее нарушение правил следовало наказание плеткой. Однако провинившийся волен был сам выбирать: либо подвергнуться наказанию, либо отправиться домой. "Тихая" жизнь на задворках вдруг прервалась, после того как правоохранители Люберецкого района, где располагалась коммуна портосовцев, стало известно о телесных наказаниях, которые там практиковались. Руководителей Юрия Давыдова и Евгения Привалова, а также Ирину Дергузову и Татьяну Ломакину обвинили по нескольким статьям Уголовного кодекса Российской Федерации — в создании незаконного вооруженного формирования, незаконном лишении свободы и избиении несовершеннолетних, а также в создании общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием. Несмотря на то, что сами подростки не считали себя потерпевшими, Московский областной суд с участием присяжных заседателей приговорил Дергузову к восьми, а Ломакину к шести годам лишения свободы. Над Давыдовым и Приваловым суд состоялся заочно, так как эксперты института социальной психиатрии имени Сербского признали их невменяемыми.
Татьяна Винокурова
Главные темы