"С наступлением лета в городе нечем дышать. Вместе с воздухом в легкие попадают пыль, дым и микробы, вредные для организма. В летнюю страдную пору жизнь в нашем тесном городе — это пытка", — гласили агитационные материалы в киевской прессе в начале прошлого века (интересно, как бы сейчас они жаловались?) Жители слушались и массово выезжали на дачи: вначале ХХ века дачниками становились уже около 50 тысяч киевлян.
Но позволить летний отдых на даче в те времена мог себе не каждый. Например, согласно справочнику 1909 года "Дачные местности вблизи Киева", в Пуща-Водице снять дачу на год стоило 60—80 рублей за участок в 600 сажень (27 "соток"). В месяц это выходит 5—7 рублей, но участки власти сдавали минимум 12 месяцев. Для сравнения, в то время средняя зарплата инженера составляла 120 рублей, а простого рабочего с Подола — около 30. Жить на даче было дешевле, чем покупать жилье в городе: киевские квартиры до 4-х комнат (считались по тем временам маленькими) стоили до 300 рублей в год (или 25 рублей в месяц). Но эта цена за участки, как сейчас говорят, "первичка". После аренды или покупки у местных властей наделов их часто сдавали гораздо дороже третьим лицам. Например, в Боярке (самое популярное место киевских дачников) трехкомнатные апартаменты шли по 150 рублей на лето (то есть по 50 р. в месяц — почти в 10 раз больше первичной цены). Раскошелиться на дачу только на сезон могли лишь состоятельные люди.
Существовали и правила по разделу земель. В Святошине запрещалось разбивать участки мельче 600 сажень, а на одного владельца нельзя было оформлять более четырех (то есть 108 "соток"). Как и сейчас, формальность можно было обойти, оформив аренду на родню или знакомых. Как правило, в каждом дачном поселке была своя церковь, рестораны, бани, парки, пруды и даже отделение Общества трезвости — кутить до беспамятства на дачах было не принято. В парках и на вокзалах играли оркестры, нередко там устраивали фейерверки. Еду покупали в основном у местных селян.
САМОВАРЫ В МЕЖИГОРЬЕ. Такой вид отдыха, как загородные поездки, появился еще в первой половине XIX века. Как рассказал нам автор книг по истории Киева Николай Макаров, каждый киевлянин считал необходимостью хотя бы два раза в год съездить в Межигорье (где сейчас проживает президент). Покупаться, попить воды из источника Бориса и Глеба, полюбоваться на межигорские панорамы. "Садились, брали самовары, ковры, которые расстилали на холмах", — рассказывает Макаров. Добирались туда чаще на небольших пароходах, на них же, только уже вниз по течению, ехали в Китаево. Там, по сути, и появились первые дачные поселки в середине века. На первых порах дачниками были представители местной и заезжей интеллигенции, например, писатель Николай Лесков именно там познакомился с Катериной Бубновой, которая родила ему сына. Добирались, в основном, вплавь... Пароходики ходили туда-обратно лишь пару раз в день.
На рубеже XIX-XX веков дачные поселки появились практически со всех сторон Киева. Буча, Ворзель, Ирпень, Дарница, Святошин и нынешняя Оболонь были застроены домиками. Некоторым из них киевляне придумывали свои названия. Например, казенные дачи рядом с нынешним заводом "Большевик", где селились чиновники, нарекли "Сан-Суси" (по названию одной из усадеб, отдаленно напоминающей знаменитый дворец в Потсдаме).
В те времена предпочтения местности и пейзажей для отдыха весьма отличались от нынешних. Густые леса той же Пущи, из-за малейшей вырубки которых сейчас кричат караул, дачников в начале прошлого века в какой-то степени даже раздражали. Киевляне не раз предлагали вырубить среди густого леса целые массивы, чтобы с дач открывался вид на поля.
СКОТИНА В ПОДАРОК. Больным вопросом дачников того времени было обращение с отходами. В конце XIX века многие выливали нечистоты прямо в лесу или рядом с водоемами, поэтому в каждом дачном поселке стали разрабатывать свои "санитарные постановления", а за их соблюдением следили попечители. Например, в поселке "Святошин" запрещали выбрасывать на улицы "гниющие предметы": трупы животных, гнилое мясо, рыбу и т.п., а также навоз и мусор. Нельзя было захламлять дачи отрезанными ветками и срубленными деревьями и сжигать их.
В этот же свод правил попал и домашний скот. Некоторые дачники, больше для забавы и усиления эффекта "пасторальности" своего отдыха, заводили коз, барашков и другую жвачную живность. "Бродячій скот может быть заарестованъ владъльцемъ усадьбы, подлъ которой будетъ найденъ" — строго предписывали "постановления".
Санитарные попечители, в случае если нерадивые хозяева не прислушиваются к их замечаниям, могли выставить дачников в не лучшем свете перед соседями, а потом об их нечистоплотности узнали бы и в городе. Тогда это было гораздо действеннее, чем нынешние номинальные штрафы за "нарушение благоустройства".
КАК ДОБИРАЛИСЬ. На дачи сперва ездили на лошадях (со всеми пожитками, мебелью и самоварами), а с 1869 года уже поездами. В некоторые ходили и трамваи. Например, чтобы добраться на дачи в "Святошино" от Триумфальных ворот (где сейчас Воздухофлотский мост), надо было уплатить 20 копеек или 10 для студентов. Летом они ходили каждые 15 минут и двигались примерно по тому же пути, как сейчас должен бы ходить "скоростной". На Дарницкие дачи добраться можно было лишь железной дорогой от Днепра. Сами дачники жаловались на непунктуальность железнодорожников. "Поезда то опаздывают, то слишком долго ожидают встречных поездов... Благодаря этому путешествие в Дарницу сплошь и рядом отнимает 50—60 минут времени", — писали тогда. Сегодняшнее метро, которое от Днепра к Дарнице едет за 10 минут, показалось бы дачникам немыслимым чудом цивилизации.
ДАЧНИК БЫЛ ПРЕЖДЕ ВСЕГО РОМАНТИКОМ
Копаться в огородах и постоянно возводить сарайчики для кроликов или домашней птицы у наших предков 100 лет назад было не принято. Да и простыми посиделками у озера со спиртным и закуской с огорода они не увлекались. "Теперешний простодушный гедонизм на фоне поля и речки считался в те времена верхом пошлости... Идеальный дачник был прежде всего романтиком", — говорит Макаров. Уйти глубоко в лес, посидеть в одиночестве на берегу реки и углубиться в раздумья над жизненными проблемами и загадками цивилизации — вот типичное времяпрепровождение дачника столетней давности. Но полностью в веселье, конечно, себе не отказывали. Кроме дачных театров и оркестров по вечерам был и активных отдых. В начале ХХ века в дачную моду вошел лаун-теннис ("большой"), "очень сложная и дорогостоящая игра", как писали тогда. Набор ракеток, сетки и мячей стоил 30 рублей (работа землекопа в те времена оценивалась в 1,5 рублей в день, то есть за эти же деньги за 20 дней вам могли бы выкопать озеро на дачном участке). А начиная с 1906 года среди дачников стали популярны "общественные игры по системе проф. Лесгафта". По сути, это были физупражнения с духовным уклоном: дачники не только приседали, отжимались и подтягивались на турниках, но и созерцали самое себя и природу.
Были в дачных поселках и свои массовики-затейники, которые организовывали общественные игры. Например, "Странствующие лягушки": дачники, приседая и одновременно подпрыгивая вперед, двигались к определенной цели. Кто дальше прыгал, тот и побеждал. Предлагались кегли с крокетом, городки, рыболовные снасти, велосипеды... Занимались на дачах и оздоровлением. Сосновый лес той же Боярки считался панацеей от легочных болезней. А в Дарницу ездили за водными процедурами: в купальнях среди леса делали упражнения, полезные для опорно-двигательной системы.
НА ДНЕПРЕ: ПЕРВЫЙ ПЛЯЖ НА ТРУХАНОВОМ И НУДИСТЫ
Днепровские купания. С 1918 года пляжники поменяли трико и рубашки на трусы и купальники
Общественный отдых на воде в Киеве начался с платных купален в районе нынешнего речного вокзала, которые установили в 1890-х годах. Конечно, люди купались в Днепре и до этого, но, как правило, в безлюдных местах, вдали от посторонних глаз (например, барышни предпочитали склоны у Выдубицкого монастыря). Женские и мужские купальни, огороженные деревянными стенами, стояли над рекой. Там был дощатый пол и деревянные лежанки. Были и персональные кабинки с номерами, в которых можно было переодеться в купальный костюм и тут же выйти в воду. Тогда вас не видели даже другие посетители. Ни о каких бикини и плавках тогда и речь не шла. Мужчины рядились в трико (как правило, в полоску) наподобие тех, в которых выступали циркачи: обтягивающие шорты по колено и майка. А женщины на заказ у портних шили купальные рубашки. От ночнушек они отличались длиной — от шеи до пят.
Рядом с платными были и купальни со свободным входом для низших слоев. Туда ходили рабочие и торговцы с Подола. "Там творились всякие безобразия, — рассказывает историк Макаров. — Киевляне потехи ради забрасывали туда камни, заглядывали в щели между досок". Там трико и купальные рубашки были не в ходу, купались кто в чем.
Первый настоящий пляж в Киеве появился лишь в 1918 году не без помощи иностранцев. Открыли его (о том, что он не дикий, свидетельствовали кабинки для переодевания) для солдат немецкого оккупационного гарнизона. К слову, в Германии пляжи появились гораздо раньше. Новинка киевлянам пришлась по душе. Уже через пару лет на пляж на Труханов остров, слева от нынешнего Пешеходного моста, напротив речвокзала, выходили тысячи жителей города. Добирались туда на пароходах и лодках (моста тогда не было) за 5 копеек в один конец.
Особо загорать в конце XIX — начале XX века было не принято. Зато на остров к вечеру стекались десятки тысяч горожан, чтобы отдохнуть на свежем воздухе. Частым посетителем был знаменитый балерун Серж Лифарь. Однажды он, как сам пишет в воспоминаниях, среди песка нашел... человеческую голову. В то время шла Гражданская война и на пляж нередко выбрасывало трупы. Купальщиков это не особо отпугивало.
Тогда же появились и первые нудисты. Советская власть противилась всему, что до этого пропагандировала Церковь, и в Киеве неоднократно проходили акции под лозунгами "Долой стыд!". Парни и девушки, полностью обнаженные, ходили по улицам, в том числе и по Крещатику. Правда, правоохранители все же пресекали нудистские демонстрации и гоняли смельчаков: они забегали в подворотни, где сердобольные киевляне давали им какую-то одежду, чтобы те добрались домой. "Голыши" зачастили и на пляж на Трухановом. Предпочитали купаться не отдельно, а среди одетых горожан, чем вызывали возмущение и осуждение. Себя же они считали передовой частью общества, мол, тем самым они выражают презрение к мещанству и предрассудкам. Но в 1924 году, когда нарком по здравоохранению Семашко заявил, что это негигиенично, нудистов с пляжей "попросили", и они стали уединяться в отдельных местах.
ПАРКИ: ИМПЕРАТОРУ "СТУЧАЛИ" НА КАНКАН
Шато. Вход стоил как суточная плата рабочего
Летними вечерами светская публика собиралась в парках. Самым пафосным считался Шато-де-Флер в Царском саду, который тогда простирался от нынешней филармонии аж до места, где стоит Верховная Рада. Его можно сравнить с нынешними элитными ночными клубами, где сейчас считают необходимостью "засветиться" бизнесмены и молодые чиновники. Один из таких расположен, кстати, там же, где раньше Шато. В 1865 году Царский сад передали известному садоводу Карлу Христиани, после чего там стали строить увеселительный парк с дорогим рестораном (тогда его называли "вокзал"), летним театром, танцевальным залом, галереей и пивбаром (до этого парк был бесплатным).
Плата за вход составляла в конце XIX века в среднем 40 копеек, что приравнивалось к суточному заработку чернорабочего. Но цена могла быть больше ли меньше, в зависимости от программы, которую предлагали горожанам в парке: спектакли, оркестры, фейерверки… Но некоторые (чаще студенты) пробирались туда и бесплатно. "Все Шато в долине было залито массой публики. Дармовая публика так устремленно лезла в Шато через частокол, что полицейские-москали еле успевали стягивать их за ноги", — писал Иван Нечуй-Левицкий. Среди пуритан Шато (или "Шатишка") слыл местом разврата. И это только лишь из-за распития шампанского в саду и плясок канкана по ночам в свете фонарей. Никаких стриптизов там не было. Некоторые горожане жаловались на развращение молодежи в Шато и самому императору.
ЧТОБЫ ИГРАТЬ В ТЕННИС, БУЛГАКОВ РАБОТАЛ КОНТРОЛЕРОМ
В 1899 году родители будущего писателя (Афанасий Иванович и Варвара Михайловна) решали дилемму — покупать дачу либо дом на Лукьяновке. Предпочтение отдали природе. Семья Булгаковых приобрела дачу в Буче в 1900 году. Арендовать было накладно, поэтому решили купить две десятины леса (чуть более 2 га!). На участке, под чутким руководством отца, Афанасия Булгакова, был построен добротный дом в пять комнат. Но все равно для огромной семьи (детей было семеро, а приезжали еще трое племянников) жилплощади было мало. Поэтому ребятня, в том числе юный Михаил, большую часть времени проводила на улице за различными играми, после чего ложилась спать на "дачках" (вроде нынешних "раскладушек"). По инициативе отца дети бегали по лесу босиком, что было по тем временам в диковинку. "Ах! Профессорские дети, а босиком бегают!" — кривились соседки.
Сперва Булгаковы увлекались крокетом, играли с матерью. Потом увлеклись теннисом. На ракетки и мячи сбрасывались старшие дети на заработанные деньги (Михаил Булгаков, например, летом служил контролером на дачных поездах "Киев—Буча"). Также сражались в шахматы и шашки. Увлекались и музыкой — каждое лето тащили на дачу семейный рояль: сперва на поезде, потом на подводах, а иногда и на руках. Чуть позже Михаил Афанасьевич увлекся новой игрой — футболом, заразив своим увлечением и младших братьев.
Там же, в Буче, в 1909 году Булгаков впервые попробовал себя на сцене: сыграл роль жениха из водевиля "По бабушкиному завещанию". Импровизированную сцену поставили на даче соседей и друзей Булгаковых. После писатель играл и на платных представлениях в той же Буче под псевдонимом Агарин. Одна из ролей — Арлекин из популярной пьесы "Коломбина". Правда, по воспоминаниям его сестры Надежды Афанасьевны, эта роль была неудачной: "Роль первого любовника — не его амплуа".
Главные темы