Святослав Пискун: "Тысяча дел оказались голословными заявлениями Луценко"

...в харьковском направлении (охотясь на Геннадия Кернеса) вместо того, чтобы с подобным усердием способствовать как можно скорейшей поимке отравителей своего политического патрона. И это несмотря на то, что в 2005 году Юрий Луценко заявил, что знает, кто отравил Президента.

Чтобы прояснить ситуацию, мы обратились к Святославу Пискуну, занимавшему в 2005 году пост генерального прокурора.

- В 2005 году Вы вызывали Юрия Луценко на допрос по делу об отравлении. Что послужило причиной?

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

- Тогда Юрий Луценко заявил прессе, что ему известен отравитель Виктора Ющенко. Я тут же вызвал его на допрос. Он пришел в Генпрокуратуру, и у нас состоялся очень серьезный разговор. По его словам, такая мысль (об отравителе) у него возникла после того, как он прочитал газетные публикации. После этого Юрий Витальевич сказал, что еще раз обдумает свое заявление. Со своей стороны я предупредил его, что если у него есть данные по этому делу, то он должен официально дать показания. Если нет, то мы будем привлекать его к ответственности. Луценко извинился и пообещал больше не делать необдуманных заявлений. Фактически это была профилактическая беседа.

- То есть это было голословное заявление?

- Думаю, да. Луценко отказался давать показания по этому поводу.

- Как продвигалось следствие по отравлению Ющенко в Вашу бытность генпрокурором? Способствовал ли продвижению расследования Луценко?

- Тогда была создана следственно-оперативная группа, в которую входили сотрудники Генпрокуратуры, МВД и СБУ. Люди достаточно эффективно работали в этом направлении.

- До какого момента дошло следствие, пока вы возглавляли Генпрокуратуру?

- Было несколько рабочих версий. Как мне докладывал начальник следственно-оперативной группы, было несколько подозреваемых.

- После заявлений Давида Жвании о том, что Ющенко не был отравлен, МВД как-то самоустранилось от этого дела. Не связано ли это с тем, что Жвания и Луценко принадлежат к одной политической группе?

- Не хотел бы вмешиваться в работу следственно-оперативной группы. Пусть генпрокурор Александр Медведько реагирует на такие моменты.

На мой взгляд, дело об отравлении очень заполитизировано. На нем хотят в очередной раз заработать политические дивиденды. Результаты при этом очень незначительные. Я бы убрал политическую составляющую и проводил расследование только по криминальным фактам. Есть состав преступления или нет. Если есть, тогда кто виновен в том, что пытались лишить жизни человека. Не важно, кто он – Президент или кто-то иной. Для закона это не имеет никакого значения, в нем не предусмотрено никаких преференций относительно того, какую должность занимает человек. Тем более что на момент отравления Ющенко еще не был Президентом. Надо искать отравителей.

- Много так называемых резонансных дел, которые открывало МВД при министре Луценко, к примеру, Бориса Колесникова, потом были закрыты. Почему?

- И дело Колесникова, и тысяча других, переданных из МВД в Генпрокуратуру, оказались голословными заявлениями, которые не нашли никакого подтверждения ни в процессе расследования, ни по факту самой их передачи. В связи с этим была созвана коллегия Генпрокуратуры и дана оценка таким заявлениям. Министр внутренних дел был официально предупрежден о том, что такие заявления свидетельствуют о халатности. Луценко предупредили также, что если так будет продолжаться и дальше, то по факту служебной халатности будут возбуждены уголовные дела.

- Насколько Вы в курсе дел, которые возбуждались против Луценко относительно заключения контрактов между подразделениями МВД и компанией "Украинские новейшие телекоммуникации", в которой работала его жена, а также относительно незаконного использования авиатранспорта внутренних войск? Что-то не слышно об их продвижении…

- При мне эти дела не рассматривались. Поэтому все вопросы – к нынешнему генпрокурору Александру Медведько. Но я умел жестко реагировать на нарушение закона. И когда нужно, арестовывались и вице-премьеры, и командующие военно-воздушными силами, и генералы-лейтенанты милиции сидели в камерах и отвечали за содеянное. Не потому, что политически это было выгодно, а потому что было доказано их участие в совершении преступлений.

- Много было обещаний во время "оранжевой" революции относительно раскрытия дела Георгия Гонгадзе. Вы довольно активно им занимались, а МВД делало что-то?

- Вы знаете, что, кроме меня, никто это дело не расследовал, и никогда не будет это делать. Думаю, в 2010 году, когда я вернусь в кресло генпрокурора, мы возобновим все эти расследования.