Старый новый президент

7 мая 2018 года Владимир Путин в четвертый раз принял присягу президента РФ. Его инаугурация, как и сами выборы, стали чистой формальностью, призванной не лишать народ "праздника".  Церемония была непродолжительной и полной символизма, что вполне объяснимо, учитывая роль символов в нынешней политике России. Подчеркнутая обыденность (хотя и торжественная) видеоряда, короткая и поразительная по своей бессодержательности речь, полная обещаний благосостояния, экономического процветания и безопасности, три рукопожатия – патриарх Кирилл, премьер-министр Медведев и находящийся на содержании РФ экс-канцлер Германии Шредер. Путин показал народу свой рабочий кабинет, прокатился на отечественной помеси "роллс-ройса" с "мерседесом", и произнес дежурную присягу. Все просто и обыденно, если не замечать нескольких нюансов. Один касается "внутренних" дел РФ, один – "внешних".  

Накануне инаугурации в России прошли массовые демонстрации протеста под общим лозунгом "Он нам не царь", в ходе которых было арестовано более 1600 (!) человек. Весь мир облетели фото детей, которым крутят руки и избивают здоровенные и хорошо экипированные полицейские. В день инаугурации "периметр безопасности" был выставлен так далеко, что, казалось, выселили половину Москвы. Небожители Кремля, несколько тысяч которых было приглашено на церемонию, боятся своего народа, того самого, 74% которого "отдали свои голоса" Путину. На праздновании в Кремле отсутствовали иностранные гости. Видимо, опыт предыдущих празднований научил путинцев не позориться, приглашая третьесортных "лидеров" на свои праздники. Их всех заменил верный соратник Путина – Шредер. Именно ему была расписана роль "коллективного Запада", пожимающего руку старому новому президенту РФ (хотя "Запад" как раз выступил с критикой жестокого разгона мирных демонстраций 6 мая и пожимать руку неприкасаемому не собирался). Кроме того, Шредер уже давно стал "лицом" "Северного потока" (хотя теперь он возглавляет "Роснефть"), и рукопожатие, без сомнения, должно было подчеркнуть решимость Путина добиваться реализации этого проекта.

Путин устал делать вид, что его интересует чье-то мнение. Ему даже уже не нужно почитание приближенных к трону. И в данном случае вряд ли речь идет о материальной выгоде. Складывается впечатление, что его единственной целью остается досадить Западу всюду, где дотянутся руки Москвы. Именно этот аспект и занимает сейчас лучшие умы мира – чего ждать от пресыщенного властью правителя России?

Нет никаких оснований полагать, что сразу после инаугурации внешняя политика России подвергнется пересмотру. Дело вовсе не в том, что Путин доволен нынешним результатом, хотя основной цели – мобилизации населения на борьбу с несуществующим внешним врагом ему добиться удалось. В то же время, лозунг о "стабильности" и вреде всяких потрясений настолько прочно вошел в российский общественный дискурс, что резкие изменения могут быть восприняты как свидетельство слабости режима – худшее, что Путин может себе представить. Не случайно первым, кто посетил Москву сразу после инаугурации стал глава Сербии – верного и стойкого соратника России, всегда готовой подставить плечо даже в то время, когда Москва все настойчивее вмешивается в ситуацию на Балканах, в частности, в Республике Сербской.

Однако одно дело – внешняя политика для внутреннего потребления, и совсем другое – realpolitik, в которой Россия является изгоем. Лимузин компании "НАМИ" и мультики с ракетами, падающими на Флориду, способны впечатлить жителя Рязани, но не Пентагон. По мнению ведущих аналитиков, в США очень четко осознают, что Россия – не геополитический соперник, а, скорее, хулиган, досадная, но вовсе не глобальная проблема. Страна, ВВП которой меньше, чем у Техаса, не имеющая зрелого общественного устройства и не сумевшая сформулировать никакой внятной идеологии, или хотя бы привлекательной "российской мечты", для США не конкурент. Есть основания полагать, что этот месседж был неоднократно и внятно донесен до ведома обитателей Кремля, а "операция Дерипаска" наглядно продемонстрировала, как именно будет осуществляться процесс усмирения пропутинских олигархов, если процесс вмешательства России в дела Запада продолжится. Россия для Запада представляет опасность в военном плане и как спонсор терроризма, а также как источник кибер-угроз, включая лживую пропаганду и вмешательство в выборы. Именно по этим направлениям осуществляется активное противодействие, и все эти аспекты сохранятся в дальнейшем, а по некоторым следует ожидать новых инициатив противодействия. Так, ожидается, что Великобритания возьмет на себя активную роль по формированию стратегии сдерживания России и альянса государств, готовых к ее реализации. В частности, есть основания считать, что представители Великобритании будут поднимать "российский" вопрос на саммитах "большой семерки", "группы двадцати", НАТО и ЕС. Официальная позиция Форин Офиса заключается в том, что отравлением Сергея Скрипаля и химической атакой в Думе (причастность и к тому, и к другому яростно отрицается) Россия перешла "красную черту", которая отделяет цивилизованное государство от террористического. Правительство Великобритании также предпринимает шаги по раскрытию бенефциаров оффшорных компаний в британской юрисдикции, что, несомненно, буде крайне болезненно для российского олигархата. Британские дипломаты, которые всегда отстаивали позицию поиска форм диалога с Россией, отныне будут активнее искать пути противодействия Москве.

Для Украины это хорошие новости, однако следует быть реалистами. Ни США, ни Британия, ни ЕС не стремятся дестабилизировать Россию, и их противодействие политике Путина лишь частично связано с агрессией против Украины. Цель Запада – изменение политики Москвы в первую очередь по вопросам, которые беспокоят Запад, или смена режима, причем по возможности мягкими методами. В ЕС четко осознают, что не обладают достаточной военной мощью, чтобы сдерживать РФ, плодотворное сотрудничество с Вашингтоном на нынешнем этапе под вопросом, а без активного влияния США НАТО не эффективно. Визиты Макрона и Меркель в США показали, что отныне Франция, а не Германия рассматривается в Белом доме как возможный главный партнер в Европе. Вопрос в том, как к такой конфигурации отнесутся структуры ЕС, где основной голос принадлежит все же Германии.

С этой точки зрения следует признать, что Путину все же удалось добиться определенной напряженности в рядах Евросоюза и осложнить трансатлантический диалог. Чего он, скорее всего, не ожидал – это решимости Трампа не уступать позиций США в мировой политике и корейское примирение – крайне неожиданное для многих – стало тому примером. По некоторым данным именно контакты Тиллерсона и Помпео с Ким Чем Ыном стали предпосылкой решения северокорейского диктатора вступить в диалог с Китаем и Южной Кореей. Кризис вокруг КНДР вдруг разрешился без участия России, которая позиционировала себя как едва ли не держатель "золотой акции" в диалоге Пхеньяном. Тем временем США активизировались и на "турецком фронте", дав понять Эрдогану, что сделка по С-400 с РФ может иметь последствия. Отношения с Анкарой, где на современном этапе позиции Москвы очень сильны, станут окончательным тестом на то, способна ли команда Трампа мягко, но решительно указать России на ее место. У Путина впереди мундиаль, а у Эрдогана – досрочные выборы, обострения никому не нужны, и это облегчает задачу для Вашингтона. Не в этом ли кроется срочное ретирование судна-трубоукладчика из Черного моря как только первая нитка "Турецкого потока" была завешена? Ведь ранее "Газпром" громогласно заявлял о параллельной прокладке двух ниток – как "турецкой", так и экспортной, да и турки не скрывали, что выдали все необходимые разрешения. Причина остановки работ все еще неясна, однако на данный момент очевидно, что во всяком случае в этом году вторая нитка "Турецкого потока" построена не будет.

Даже, если внешняя политика Кремля не изменится, с высокой вероятностью следует ожидать корректив в политике Запада в отношении Москвы. Вполне возможны новые санкции и сохранение напряженности в отношениях, хотя прекращение диалога не прогнозируется. Не исключено, что Путин изменит конфигурацию правительства (вдруг о возможном возвращении милого Западу Кудрина заговорили вслух) или попробует вновь разыграть "китайский" вектор как демонстрацию противовеса США. Ведь именно Китай, а не Россия, остаются главной головной болью Вашингтона. В то же время, "укрощение" КНДР стало мощным сигналом Пекину, как и защитные меры, введенные в двусторонней торговле США. Си Цзиньпин сигнализировал готовность к переговорам, и для Китая они значительно важнее интриг нового старого президента РФ. В день инаугурации телекартинка зафиксировала, что на башне Кремля солдаты не смогли поднять государственный флаг РФ под звуки советско-российского гимна. Он так и остался на середине флагштока, как во времена траура. Плохая примета.