На неконтролируемом участке границы с Россией: менялы и "гумконвой" без очереди

Контрольно-пропускной пункт "Успенка" расположен в двух часах езды от Донецка. Украинские власти не контролируют эту часть границы, поэтому здесь ездят в Россию и обратно беспрепятственно как мирные жители, так и военная техника. Сегодня.ua поехала на "Успенку" и посмотрела, как сейчас обстоят дела на популярном когда-то приграничье.

"Протекторам и дискам – полный капут!"

Поездка на "Успенку" началась в Донецке с поисков бензина. Он как бы есть – цифры на электронных столбах-ценниках возле АЗС депрессивно показывают разнобой цен от 30 до 38 гривен за литр. Но на поверку оказалось, что цифры есть, а бензина нет. "И не знаем, когда будет", – в один голос заявляли хмурые от безделья заправщики. Впрочем, найти горючее нам в конце концов удалось – на задворках Донецка. Заправились – и вперед, на границу.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Под колесами автомобиля уже привычно жужжит искалеченный танковыми гусеницами асфальт. Водитель нервничает: "Протекторам, резине и дискам – полный капут!" То ли еще будет: после Макеевки дорога периодически превращается в некое подобие асфальтированного сыра и ехать приходится в экстремальном режиме, объезжая многочисленные выбоины, сделанные временем и разорвавшимися снарядами. Последних явно больше.

По дороге на Успенку – штук пять заброшенных блокпостов и два действующих. У блокпоста на Чайкинском кольце в Макеевке стоит разбитая леговушка. Видимо, кто-то все-таки врезался в бетонные блоки. Следующий блокпост возведен из оригинальных стройматериалов – пустых ящиков из-под снарядов для РСЗО "Град". Ящиков много, хватило на обе стороны дороги. На заброшенных блокпостах остались десятки мешков с песком, но никто из местных жителей пока на них не покусился.

Блокпост на Чайкинском кольце в апреле 2014

Молчаливые свидетели нашего путешествия – разрушенные автозаправки. Вот на одной из них навеки застыли цифры "16,50" – кажется, эта цена бензина из прошлой жизни. АЗС не работает, а вот магазин при нем открыт. Две продавщицы скучают в окружении разномастных видов недорогого алкоголя. Возле магазинчика ни души, даже собаки не бегают.

Собирают снаряды и "стреляют потише"

Дорога становится угрожающе дырявой, смысла объезжать выбоины нет – они везде, поэтому едем почти крадучись. Въезжаем в Иловайск, где на нас пустыми глазницами окон встречает полуразрушенное здание железнодорожного депо. Город полужив-полумертв. Школа № 14, почти разрушенная стрельбой, зияет огрызками стекол и мусором во дворе. Никому до нее нет дела. 

Здание школы. Фото: Соцсети

Возле Кутейниково, несмотря на моросящий дождь, у обочины стоит местная тетечка, продает домашние яйца. По 20 гривен за десяток. "Берите, хорошие, у меня всего два десятка осталось. А в Донецке сколько?" – "По 24-26 гривен. Конечно, возьмем!" Тетя отдает нам последние пакеты со столь выгодным приобретением. "Как у вас, стреляют?" – интересуемся у довольной предпринимательницы. "Ой, уже потише, а несколько дней назад стреляли так… хорошо так стреляли". И в недоумении: "Кто мог стрелять на полностью контролируемой боевиками территории?" Впрочем, вопрос этот риторический.

Едем дальше. Выщербленная дорога, поломанные деревья, горки земли напоминают о том, что совсем недавно тут был ад. Здесь погибали люди и горела техника. Сейчас тут тишина, в лесопосадке шуршат только немногочисленные и бесстрашные охотники за металлом из местных – собирают остатки снарядов. Рисковые люди, не боятся подорваться на растяжке или нарваться на неразорвавшийся снаряд.

Тетраподы на месте, документы чисты

Дорога внезапно становится ровной и гладкой. Навстречу попадается все больше и больше автомобилей с российскими номерами, преимущественно, с ростовскими. Значит, граница близко. А вот и памятник лосю в 10 километрах от Успенки. Говорят, в здешних лесах давным-давно лосей водилось довольно  много. Одному из них когда-то не повезло, он выбежал на трассу и был сбит автомобилем. Скульптурному лосю тоже досталось изрядно, его бока зияют дырами от автоматных выстрелов.

На горизонте показались первые, точнее, последние в очереди на контрольно-пропускной пункт "Успенка" автомобили. После первой сотни мы перестали их считать. В отдельной колонне стоят фуры, где-то посередине – автобусы и микроавтобусы. Сам КПП также изрешечен автоматными очередями, но уцелел и по-прежнему не очень быстро пропускает желающих переместиться в другую страну. На месте и бетонные тетраподы, установленные еще в прошлом году. Кажется, они не оправдали своего защитного предназначения.

Водители в ожидании дискутируют друг с другом за жизнь. Основная тема – курс валюты, цены на бензин и бессовестные наглецы, которые пытаются проехать вне очереди, "порешав за выезд" с пограничниками. Сумма "порешать" говорится на ухо, информация, видимо, секретная. Периодически из-за этого вспыхивают словесные перепалки. Нервные женщины с пассажирских сидений громко выясняют в открытое окно, "почему мы приехали раньше и стоим, а вон те приехали позже и уже пересекли?!" К слову, "пограничники" если и есть, то только с российской стороны. Тут же мы видим обыкновенных боевиков так называемой "ДНР". На пропуск одного автомобиля уходит около десяти минут, но может и больше. В паспорта на "Успенке" никаких отметок не ставят, документы людям не портят.

Кроме боевиков и водителей на границе много "менял", которые подходят к каждому с монотонным "Менять, менять, рубли, покупка 40, продажа 50". Есть желающие и купить, и продать, и таинственно на ухо спросить за доллары-евро.

На обратном пути с КПП "Успенка" в Донецк навстречу нам едет колонна российского "гумконвоя" – 60 белых фур зашли днем в шахтерскую столицу, разгрузились и возвращаются обратно. Что они привезли – вряд ли кто-то узнает. Лица водителей, стоящих в длиннющей очереди на КПП и вынужденных пропустить "гумконвой" без очереди (вряд ли кто-то решит задержать на границе эти грузовики), нам представляются очень выразительными. Впрочем, никто и не обещал, что будет как-то по-другому.