Умершего в одесской больнице 3-месячного малыша подвешивали на скрепки и заклеивали пустышку скотчем

Молодая мама объявила голодовку у стен одесской мэрии, требуя найти и наказать виновных в смерти своего 3-месячного сынишки Глеба. 26-летняя Надежда Хассан утверждает: ребенка "залечили" врачи, цинично используя его как средство для выкачивания денег, а когда семья отнесла в медучреждение все, что у них было, перестали им заниматься. После двух месяцев хождений по медикам малыш скончался.

Читайте также: Одесситка обвиняет медиков в убийстве ее 3-месячного сына и вымогательстве

Первенец у супругов, Надежды Хассан и Сергея Гечева, появился на свет 12 октября недоношенным и весил около 2 кг, рассказывает Надежда. Ребенка сразу отправили в реанимацию, а через три дня перевели в неонатологическое отделение детской больницы Резника на Лидерсовском бульваре — у мальчика выявили желтуху. Через две недели младенца выписали, но уже тогда родители заметили, что у него начался насморк и поднялась температура.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

"В палате, где мы лежали, было очень холодно — не больше 18 градусов, из всех щелей дуло, и ребенок заболел. Простудился также другой малыш, который лежал в палате вместе с нами. Обоих с этими симптомами отправили домой, сказав, что дети здоровы", — жалуется бабушка умершего малыша Татьяна Михайлюк.

Но уже через пару недель, 18 ноября, ему вновь стало худо. В больнице имени Резника, куда снова положили ребенка, у него диагностировали двустороннее воспаление легких, а дальше начало происходить что-то невообразимое, говорят родители. "22 декабря медики решили отправить нас снова домой, но в ту же ночь у сына случился приступ: он начал задыхаться, появились страшные хрипы. Только после того, как мы взбунтовались, ребенка отправили в реанимацию", — возмущается Надежда. После этого родные почти не видели Глеба. Все это время, как говорят родственники, лечащий врач-реаниматолог Виктор Тополенко, брал "благодарность", уверяя, что "все будет хорошо". "Он спрашивал: есть деньги? Мы говорим: если надо, пожалуйста. Он озвучивал сумму и только после получения денег подключал аппарат (ИВЛ). Кроме того, нас ежедневно с пространным списком направляли в конкретную аптеку, где наши лекарства уже были помечены. Всего мы заплатили около $3 тыс. лично реаниматологу, еще 76 тыс. грн — за лекарства. К малышу нас не пускали — за заход в реанимацию требовали по 500 грн с человека", — всхлипывает Надежда.

ПРИВЯЗЫВАЛИ ПУСТЫШКУ. Когда родных наконец допустили к ребенку, они ужаснулись: "Руки и ноги у него были в синяках и подвешены на скрепках, а пустышка была засунута в рот и приклеена скотчем. Нам объяснили это тем, что не могут следить круглыми сутками. Мы вызвали милицию, но оперативники не составили протокол, и мы обратились в прокуратуру", — говорит мать Глеба. Пятого января ребенок скончался, но его тельце отдали родным не сразу: "Начмед потребовал написать бумагу, что мы с лечением согласны и претензий не имеем. Мы согласились, чтобы провести его в последний путь", — говорит Надежда. По ее словам, от патологоанатомической экспертизы они отказались сами — из религиозных соображений. Но теперь, чтобы найти виновных в смерти сына, готовы на эксгумацию, правда, только если ее будут делать в Киеве — местным специалистам они уже не верят.

НАШЛИ ПОРОК. Важную деталь в этой запутанной истории родители озвучили только в конце. Оказывается, на одном из обследований в кардиологии у мальчика обнаружили порок сердца, и семья хотела, чтобы операцию провели в Киеве: "Мы требовали, чтобы ребенка забрали в областную кардиологию, но из неонатологии отпускать его не хотели, чтобы взять побольше денег: подсоединяли к аппарату искусственного дыхания и говорили, что ребенок — нетранспортабельный. Хотя консультировавший кардиолог Роман Лекан предостерег, что аппарат ему противопоказан, поскольку усугубляет работу сердца. Так продолжалось целый месяц, а когда из облздрава хотели выслать машину для перевозки Глеба в институт Амосова, Тополенко сказал, что наш малыш болен синдромом Дауна. Таких, мол, оперировать нельзя", — говорит бабушка мальчика.

Между тем, медики все претензии семьи Гечевых напрочь отвергают: мол, никакого спора из-за ребенка не было, а в смерти малыша виноваты сами родители. "Абсурдно обвинять людей, которые три месяца пытались спасти ребенка всеми способами. Тогда нужно перечеркнуть мнения ведущих неонатологов и двух профессоров, которые консультировали нас. Ребенок умер от врожденного порока сердца, при котором страдают и легкие: их заливает кровью и развивается отек. Когда областной кардиохирург предлагал оперироваться в Одессе, родственники отказались, о чем есть соответствующая запись, и настаивали на переводе в столицу. Но из-за тяжелого состояния ребенка это было невозможно. Родители сами затянули время, что привело к фатальным последствиям", — заявил нам реаниматолог Виктор Тополенко.

А кардиохирург Роман Лекан, консультировавший врачей, полагает, что ошибку могли допустить киевские врачи: "Я рекомендовал оперировать в два этапа, а в Киеве, видимо, не понимая сложности ситуации, заочно, предложили сделать сразу, хотя такой операции не показано. Тем самым в заблуждение ввели родителей, настаивавших на транспортировке. Это — роковое стечение обстоятельств", — разводит руками Роман Лекан.

 Факты проверят

В мэрии для расследования инцидента создали спецкомиссию, а в прокуратуре обещали проверить факты, изложенные Надеждой Хассан. В Приморском райотделе начато уголовное производство по ч.1 ст. 140 УК. На практике же подобные дела крайне редко доводят до завершения.