Текст: Игорь Рец
Фото и Верстка: Анастасия Лесык
О чем говорят на собраниях бывших наркозависимых

Репортаж из реабилитационного центра



Троещина - легендарное место в столице. В прошлом - один из самых криминальных районов Киева, если не всей страны. Одновременно с этим Троещина - архитектурный феномен. Широкие проспекты и просторные транспортные развязки стали визитной карточкой района. Кто знал, что за этим простором во дворах и подъездах на закате прошлого века начнет развиваться альтернативная реальность - с наркотиками, криминалом и тем, что мы привыкли называть мягким эвфемизмом "социальное дно"...
фото: Данил Павлов
В одном из троещинских дворов на улице Сабурова разместился центр помощи людям с зависимостью. Мы пришли сюда в сопровождении начальника сектора пробации Деснянского района. Подопечные Алены Горбатенко, условно осужденные за сбыт и распространение наркотиков, также бывают здесь в гостях. Это часть взаимодействия государства и общественников. Та часть взаимодействия, которую общество стыдливо не замечает.
Работа, здоровье, путешествия:
О чем говорят бывшие наркозависимые
Я захожу в старый актовый зал. Ремонт, как и поддержание центра, - на руках волонтеров, местных жителей Троещины и, по совместительству, бывших наркозависимых . Мне предлагают занять место за одним из трех столиков. За первым - семья с маленькими детьми (поддержка семьи - важное дело, но, как позже оказывается, люди здесь просто общаются на интересные темы, так что семейные встречи - обычная ситуация). За другим столом сели представители Деснянского центра пробации, так что я выбрал третий стол, где сидели четверо ребят 25-30 лет.
"В прошлом я употреблял амфетамин и кислоту. Много лет, так быстро, наверное, и не посчитаешь. Около десяти лет", - отвечает на мой вопрос о том, как он попал в этот центр, собеседник справа. Он давно избавился от зависимости и теперь просто приходит пообщаться с теми, кому нужна помощь.
Сосед слева, наоборот, оказался здесь впервые. Но, как оказывается, это не первая его попытка завязать с наркотиками. Двое ребят, сидящих напротив меня, также имели в прошлом негативный опыт в виде амфетамина. У всех одна история - незаметно втянулись, не заметили падения, но позже оттолкнулись от дна и начали жить снова.

Об опыте употребления наркотиков говорят, но без существенного интереса. Разговоры так или иначе переходят к работе, планам на будущее, шуткам. Двое работают в такси, третий занимается фотографией, четвертый - в IT-сфере. Прошлое воспринимают как свершившееся, любят настоящее.



"Ребята, нам здесь срочно нужен покер-клуб! Все, решено, открываем казино", - говорит один. "Ну вот, стольких сил стоило избавиться от игромании и на тебе - покер клуб! Спасибо!" - подхватывает второй, и компания тут же взрывается хохотом. А через секунду все заняты серьезными дебатами о том, куда бы поехать летом.

Люди приняли прошлое, не зацикливаются на нем, живут дальше и ценят жизнь.


Представители центра пробации знакомят нас с Тарасом Беем. Его история жизни с наркотиками началась более 13 лет назад. А жизнь без наркотиков длится уже 6 лет. Теперь Тарас помогает тем, кто также преодолел зависимость, читает лекции, проводит тренинги. Случившееся с Тарасом показательно. Наш собеседник был примерным семьянином, строил успешную карьеру в армии, имел бизнес, но в один момент все перечеркнула его маленькая тайна - регулярные инъекции опиатов. Скрывать бесконечно зависимость невозможно, даже имея деньги. Тарасу удавалось совмещать успешную жизнь и героин на протяжении "рекордных" 8 лет. Избавившись от зависимости, он был свидетелем тех ужасов, которые продолжались с его друзьями, не нашедшими сил остановиться. Сегодня Тарас - работник социальной службы и волонтер. Средств за свою работу не получает, но и не требует.

Тарас Бей, волонтер
"И МОЕ ДНО
ПРИШЛО"
Я не хотел, чтобы это кто-то узнал, но контроля над ситуацией уже не было.
"Первый раз я укололся не как все - в 13-14, а в армии, в 18 лет. Это было модно. Как так, я, будучи "дедом", не принимаю правила, которые были у нас в части? Я попробовал, мне жутко не понравилось. Но это была семечка, которая проросла через полтора года. Я устроился военнослужащим, служил в управлении, 10 лет прослужил. В это время старался быть, что называется, "и нашим и вашим". Женился, появился ребенок, были хорошие друзья и в налоговой, и в милиции, и просто хорошие люди. Вторая моя сущность дружила с другими ребятами, которые любили играть в казино, автоматы, уколоться, изменить жене.
Я думал, что все проскочит. Но наркотики и игромания в определенное время ставят на колени. И мое дно пришло. Я думал, что ото всех все скрываю, но я не мог скрывать годами. Это увидела моя семья, и от меня отвернулись все. Меня уволили из управления, я занимался бизнесом, хорошо зарабатывал, но все проигрывал. Я женился, родился ребенок. Жена взяла сумки, ребенка и уехала: сказала, что не хочет со мной жить. Когда я пришел домой, разбив машину, проиграв деньги, в нетрезвом состоянии, мама сказала: "Не приходи домой, ты мне такой не нужен".
На тот момент я уже лет 7 употреблял наркотики и страдал игроманией. Употреблял героин, опиум.
Я сел на лавку и начал думать, что делать. Это сегодня много реабилитационных центров, ребята с бумажками бегают, но тогда такого не было. Я не хотел, чтобы это кто-то узнал, но контроля над ситуацией уже не было.
"ДВА ЧЕЛОВЕКА:
Один рассказывает вам эту историю, второй - пять лет как умер"
За меня боролась сестра. Она поймала меня на притоне со шприцем в руке, я признал, что являюсь наркоманом, и отправился на реабилитацию в центр, в котором раньше проходил реабилитацию мой друг. Я хотел убежать от действительности и поэтому поехал попробовать. Думал остаться на две недели, но остался на полгода.
Один рассказывает вам эту историю, второй - пять лет как умер.
Тарас Бей: "Я хотел попробовать, и у меня это получилось. За полгода я привел себя в порядок, а мой друг продолжал употреблять опиум. Я думал, что приду к нему домой, скажу: "Вот, у меня снова трезвая жизнь, поехали в центр". Он открыл дверь, на нем были халат, браслет, цепочка. Дела у него шли хорошо, он в налоговую перевелся, но он был под героином. Я говорю ему: "Саша, твое золото - это ни к чему, у тебя проблемы". Он спросил, колюсь ли я, и, услышав отрицательный ответ, сказал "поздравляю", и все.

Спустя год после прохождения реабилитации мне позвонил директор центра, поздравил с годом трезвости, сказал, что дадут в связи с этим диплом. Радостное событие. В тот же день позвонила жена Саши и сказала, что он накануне умер от передозировки. Вот как получается - два человека. Один сейчас рассказывает вам эту историю, другой уже пять лет как умер. У меня сейчас растут двое детей, жену вернул, в моей жизни все восстановилось".


"НЕ ВИДЕЛ НИ ОДНОГО ИГРОМАНА, КОТОРЫЙ БЫ ВЫИГРАЛ"
Все рано или поздно проигрывают
Тарас Бей: "Алкоголь, опиум - перед ними все равны. И социально-нормальные, и из неполноценных семей. У нас в центре 80 процентов ребят из благополучных семей. Просто со временем расслабляются, ищут какого-то удовольствия. А наркотик очень красиво ставит на колени, но всему свое время.

Сложнее было избавиться от игромании. Если наркотики несут вред мне, и от этого страдают люди вокруг меня, то здесь по-другому. Я себя так накручивал, что наркотики это 100% плохо, а игромания - это так, поиграться, мало ущерба. Не видел ни одного игромана, который бы выиграл. Все рано или поздно проигрывают

Центру уже 15 лет, у нас есть стационар, это дом. Там 12 человек проходят реабилитацию. Ребята там живут в дружеской атмосфере, с ними работают психологи, ребята учатся снова жить. Реабилитация - это восстановление личности. Покажите зависимого человека, который бы чувствовал себя хорошо? Наркотики, игромания растаптывают в человеке личность".


"ПРИХОДИТ ЧЕЛОВЕК НА КОНСУЛЬТАЦИЮ, ЕМУ ВСЕГО 19 ЛЕТ, А ОН УЖЕ НЕ МОЖЕТ ГОВОРИТЬ"
"В основном, сейчас очень молодой наркотик. В 17-18 лет люди к нам приходят в ужасном состоянии. Амфетамин, метадон, уличный и больничный метадол. Я в 18 лет только пробовал, а они уже "всё"...".
Тарас Бей: "Также часто сталкиваемся в последнее время с "быстрым" наркотиком - амфетамином. "Паяные" мозги у людей, они не могут говорить. Приходит человек на консультацию, ему всего 19 лет, а он уже не может говорить.

Сейчас амфетамин очень распространен среди молодежи. Они считают его "прикольным", "модным". Среди ребят, с которыми мы работаем, есть такие, у которых полностью разрушены носовые перегородки. (разрушение носовых перегородок является следствием способа употребления токсичного наркотика путем вдыхания сухого вещества через нос. - Ред.)

Человек уже на 50% победитель, когда признает, что он наркоман. Если ты попытаешься на улице его убеждать, что у него "ноги нет, нужно лечиться", то он может сказать, мол "нормально, вторая же есть!". А ребята, которые приходят сами - у них уже половина победы.


"БЫЛИ ТАКИЕ, У КОТОРЫХ ИЗ 30 ЛЕТ ЖИЗНИ - 15 ЛЕТ ОТСИДКИ"
Тарас Бей: "Я сам не судим, у меня даже не было приводов в милицию. И я думал, как я уживусь с ребятами, которые сидели. Ведь были такие люди, у которых из 30 лет жизни - 15 лет отсидки. А они - практики. Они видели жизнь изнутри. Вся эта "романтика" им не нужна. Если кто-то мечтает, мол, "тюрьма, наколки, романтично", то эти люди это прошли, оно их не интересует и они считают, что это "дешевые понты".

Основные трудности - непонимание властями того, что проблема наркотиков является реальной. Мы общаемся со всеми, но когда говоришь чиновнику, что в определенной больнице продают метадон без рецепта и человек спустя полтора года умирает от его употребления, то нередко наталкиваешься на непонимание или нежелание видеть подобное".


"БОРЬБА С "ЗАКЛАДКАМИ" -
БОРЬБА С ВЕТРЯНЫМИ МЕЛЬНИЦАМИ"
Тарас Бей: "Сейчас все на закладках. Мы ходим по ближайшей территории, общаемся с ребятами, приглашаем к нам, и вот мы встретили двоих людей, которые уже укололись. Они нормально реагируют, говорят, мол, употребляют метадол (препарат на основе метадона. - Ред.) и тут же рассказывают "душещипательную" историю о том, как их обманули и не положили закладку за оплаченные наркотики.
"Телеграммы", "спайсы" - действительно, наркотики стали доступнее. Мне 6 лет назад нужно было знать человека, позвонить, договориться, доехать к нему. Чтобы я купил, он должен был меня знать. Процесс занимал полдня. Сейчас человек совершает покупку и через пять минут уже получает наркотики. Торговца тяжело поймать. Наркотики стали более "зашифрованные".
Первоначально мы в районе сделали фото надписей с "закладками", посчитали, сколько их, пришли в дирекцию КП и предложили закрасить их. Часть закрасили, но ночью они появились снова. Это борьба с ветряными мельницами. Не оттуда ноги растут. Это серьезная схема".


В обществе существует мнение, что "бывших наркоманов не бывает". Этот тезис подкреплен статистикой как по смертям от наркотиков, так и по совершению повторных преступлений наркозависимыми. У Тараса на этот счет есть контраргумент - это он сам. За спиной у него висят фотографии улыбчивых людей, которые давно избавились от пагубного пристрастия, как и он сам. Многие из них связали свою жизнь с помощью людям, попавшим в беду. На одном из фото узнаю парня, который сидел рядом со мной за столом всего час назад.


ПОКАЗАТЬ АДЕКВАТНУЮ ЖИЗНЬ

В центре, о котором мы рассказываем, получают помощь четыре человека, являющиеся условно осужденными и направленными на реабилитацию центром пробации. В центре пробации Деснянского района Киева нам рассказывают, что всего среди 550 условно осужденных, находящихся на контроле у инспекторов, 130 человек имеют судимости, связанные с наркотиками и их сбытом. Из них около 100 человек являются наркозависимыми, но далеко не все желают лечиться и обращаются за помощью. Они употребляют разные наркотики - амфетамин, метадон, синтетические препараты. О ныне "популярных" среди молодежи синтетических наркотиках говорят как о серьезной проблеме. По данным центра, 2-3 года употребления таких веществ убивают человека.
«
Алена Горбаченко: "Некоторые о своей зависимости не говорят, но когда инспектор общается с ними, то понимает, что человек наркозависим. Тогда мы берем его на усиленный контроль, ведь он потенциально может снова пойти на преступление.

За первый квартал 2018-го в Деснянском районе Киева 8 человек погибли от наркотиков. Ты знаешь человека, общаешься с ним, знаешь его родителей (ведь они часто приводят своих детей сами, общаются с нами). За каждого волнуешься, чтобы человек не только прошел испытательный срок, но и достойно жил дальше, а не вернулся к преступлениям и попал в колонию. Человеку нужно показать адекватную, нормальную жизнь, которая бывает у людей.

Самое главное - никого нельзя заставлять. Это должно быть решение человека, он сам должен к этому прийти. Служба пробации помогает в этом. Мы предлагаем реабилитацию, сотрудничаем с организациями, которые нам помогают и забирают зависимых к себе на реабилитацию. Мы помогаем найти работу после прохождения испытательного срока. Даем варианты выбора, а человек сам решает, как поступать дальше".

Алена Горабченко
Капитан внтренней службы Деснянского сектора пробации
»
"40-летние мужчины, в которых видишь ребенка"
Психолог центра пробации Светлана Гунич работает в секторе уже 2 года. За это время женщина научилась работать с условно осужденными буквально с нуля. До этого работала семейным психологом. Светлане в ее практике часто приходится помогать найти выход именно людям с наркотической зависимостью.
«
»
Светлана Гунич: "Когда мы приходим к платному психологу, мы идем с какой-то конкретной проблемой. И тогда уже начинаем эту проблему разворачивать, смотреть и что-то с ней делать. Здесь же ситуация немножко другая -, они свою проблему в большинстве случаев не осознают. Даже наркозависимые ребята говорят : " Мне хорошо так. Я употребляю наркотики, потому что у меня есть какие-то свои внутренние проблемы. Я пытаюсь их загасить, мне так комфортно. Поскольку в этом мире мне все серо, все тускло, мне тяжело здесь ужиться, мне тяжело найти работу, наркотик мне в этом помогает".

Очень много случаев поражают. Вот, ребята, которые стоят здесь на учете, - они все травматики. И это все - травма детства, они застряли в возрасте 12 -15 лет. 40-летние мужчины, с которыми начинаешь работать и видишь в них ребенка. Ребенок "застрял", начинаешь расспрашивать, оказывается - травма детства, полученная где-то глубоко. Эта травма тянет за собой вот такие серьезные проблемы. Потом эти люди не могут социализироваться. Им сложно в этом всем. Они переходят на кражи, на наркотики. Это все желание как-то самоутвердиться в этом мире, полюбить себя, преподнести себя миру, мол "вот я есть!", заявить о себе. Если ребенка в детстве очень сильно подавляли, и он застрял в 12-летнем возрасте, а сейчас ему 25-30, как он может показать себя, если самооценка у него на самом низком уровне? Вот таким образом иногда они и пытаются о себе заявить".

Светлана Гунич
Психолог центра пробации
Задача для общества
Несмотря на то что "спасение утопающих - дело рук самих утопающих", социальную составляющую никто не отменял. И от общества в центре пробации также ждут шагов навстречу людям, которые по тем или иным причинам оступились. Имея опыт общения с сотнями условно осужденных, психолог Светлана Гунич уверена - от падения не застрахован никто.
Обществу нужно просто научиться их принимать. Здесь может оказаться любой из нас, любой сын или дочка тоже могут сюда попасть.
уветлана Гунич: "Обществу нужно просто научиться их принимать. Здесь может оказаться любой из нас, любой сын или дочка тоже могут сюда попасть. Я видела совершенно благополучные семьи, у которых все хорошо, родители зарабатывали, один ребенок... И вдруг все рушится, мальчик попадает в какую-то среду. Мы же не знаем глубинных процессов его семьи: бывает, ребенок недолюбленный, бывает - перелюбленный. Крайности - это плохо. Интерес ребенка - он начинает пробовать наркотики. А из наркозависимости очень сложно выйти, большинство из них считают, что "один раз попробовал - это не зависимость". Они не понимают физиологическую проблему. Я в первую очередь начинаю объяснять им процесс, который происходит в их организме на уровне физиологии, не психологии.

Обществу нужно в первую очередь работать над собой. Если мы чувствуем отвращение к определенному человеку - нужно разбираться с собой. "Почему я чувствую негатив? Значит, где-то в глубине у меня это есть!" Когда мы научимся работать со своими эмоциями, мы не будем так реагировать на таких ребят. Мы будем понимать, что они не "конченые", что они чьи-то дети, чьи-то мужья. Переломный, кризисный момент может произойти абсолютно с любым человеком".


Светлана Гунич
Психолог центра пробации