В гости к Пушкину Гоголь пришел сам — без рекомендаций и знакомств. Чтобы выразить поэту свой благоговейный восторг. Позвонил в двери — открыл слуга, который и заявил, что "барин спит". Наивный Николай Васильевич подумал, что "Пушкин всю ночь творил — писал стихи". "Да нет, какое там, — непочтительно проворчал старый камердинер, — опять всю ночь за бабами волочился, вино потреблял и в карты играл". У Гоголя началась нервная икота.
При чем тут "российское все" — Пушкин? А при том, что именно он подарил нашему Гоголю идею для романа "Мертвые души", который нынче отмечает 170-летний юбилей (первый том был издан в 1842 году). И как потом жаловался "арап Его Величества", этот "хитрый малоросс буквально выпросил у меня сюжет "Душ". Но, как говорится, сам виноват — нечего было воздавать должное дарам Бахуса в компании Гоголя, умевшего быть, когда ему это надо было, убедительным и обаятельным.
Первое документальное упоминание о том, что работа над книгой "в разгаре и кипит" встречается в письме Гоголя (от 7 октября 1835 года) все к тому же Пушкину: "Начал писать "Души". Кажется, роман будет сильно смешон". Кстати, писатель, в отличие от многих собратьев по цеху, не чурался зачитывать на публике главы из своего еще не оконченного труда. К примеру, отрывки из "Мертвых" он декламировал Тургеневу, а потом фрейлине императорского двора Александре Смирновой. А чтобы вдохновение не иссякало, Гоголь отправился работать над книгой в древний и прекрасный Рим, где он ее и закончил. Кстати, как и все свои книги, "Души" он писал стоя (сидя не мог работать — мысль не шла). За небольшой такой себе конторкой. Что интересно, сам Гоголь свое творение упрямо называл "поэмой".
Довелось писателю пострадать и от произвола цензуры. Так, цензор Никитенко на первом листе рукописи к названию "Мертвые души" произвольно приписал: "Похождения Чичикова, или "Мертвые души". Вообще же, отношения писателя с цензорами достойны отдельного романа (перепуганные чиновники от литературы справедливо посчитали, что его роман — карикатура на весь государственный строй, и запретили его печатать. Положение спасла челобитная на имя царя, который дал добро на публикацию). При этом Николай Васильевич, еще до получения цензорного экземпляра, сам оформил обложку романа: витиевато разукрасив ее людскими черепушками, всяческими скелетами, винными бокалами, многочисленными виньетками и самодовольными бородатыми мордами витязей. Такая себе готика от литературы. И вся эта красота — в "бодром" черном цвете.
По свидетельству немногочисленных друзей великого носатого писателя, Гоголь настолько втянулся в работу над "Мертвыми душами", что решил уподобиться Данте Алигьери и превратить роман в такой себе трехтомник. И даже успел написать второй том, рукопись которого в больном бреду потом "скормил" печке. Вот и верь после этого Булгакову, что "рукописи не горят" (факт — именно Михаил Афанасьевич позже напишет по "Мертвым душам" театральную пьесу, которую служители Мельпомены ставят и по сей день).
Читайте также "Мертвым душам" Гоголя 170 лет: второй том "хорошо горел, быстро"
ГЛАВНЫЕ ЛИЦА РОМАНА
ЧИЧИКОВ. Ехидный Гоголь обожал "разворачивать" образ из имени, а потому дает Чичикову фамилию, образованную путем примитивного повтора невнятного звукосочетания (чичи), не несущего никакой смысловой нагрузки. Мол, герой — пустышка, ноль без палочки. Писатель подчеркивает, что Чичиков — "не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок, нельзя сказать, чтоб стар, однако же и не так чтобы слишком молод". Имя и отчество Чичикова — Павел Иванович, — округлое и благозвучное, однако не оригинальное, также подчеркивает желание героя слиться со средой, быть в меру заметным ("фрак брусничного цвета с искрой"), вместе с тем похожим на других ("никогда не позволяет себе неблагопристойного слова", "в приемах... что-то солидное"). Типичная серая мышь, которая, в случае чего, легко затеряется в толпе.
СОБАКЕВИЧ. Воплотил в себе людскую страсть к земному, плотскому. При этом, в отличие от того же Чичикова, он крепко стоит на ногах — такой себе "человек-кулак". Даже "мертвые души" у Собакевича не дрянь-душа, а "ядреный орех, все на отбор". И за эти "орехи" Собакевич "заламывает" сто рублей и не брезгует мошенничеством, подсунув в список душ бабу — "Елизавету Воробья". При всем при этом, этот персонаж чуть ли не единственный, кто хоть и сволочь, но не безнадежная — "плут Собакевич... однако ж не разорил мужиков, не допустил их быть ни пьяницами, ни праздношатайками". Кстати, в этом громилоподобном образе, Гоголь мстительно "зашифровал" одного своего знакомого, которому писатель задолжал 6 000 рублей ассигнациями. "Никогда не имейте дела с людьми-кулаками, — поучал своих друзей Гоголь. — Сожрут".
НОЗДРЕВ. Являет собой эдакого "разбитного малого", кутилы "неугомонной юркости и бойкости характера", "исторического человека", ибо он всякий раз влипает в историю: либо его выводят из зала жандармы, либо выталкивают свои же приятели, либо напивается в буфете, либо врет, будто держал лошадь голубой или розовой масти. Ноздрев также охоч до женского пола, по его выражению, не прочь "попользоваться насчет клубнички" (он завсегдатай провинциальных театров и поклонник актрис, его детей воспитывает "смазливая нянька"). Главная страсть Ноздрева — "нагадить ближнему": распустить небылицы, расстроить свадьбу, сорвать торговую сделку. По мнению Гоголя, именно такие Ноздревы — люди "с благородной наружностью, со звездой на груди" наносят России самый большой вред.
КОРОБОЧКА. Фольклорным прообразом для создания помещицы Коробочки послужила... сказочная Баба Яга. А ее забавная фамилия — прямой намек на сущность ее же натуры: бережливой, недоверчивой, скудоумной, упрямой и суеверной. Коробочка — "одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожай, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки". Гоголь частенько признавался, что не случайно окружил Коробочку птицами: индюками, курами, воробьями и сороками. Все эти пернатые в народе символизируют непроходимую глупость. Когда "Мертвые души" увидели свет, на писателя ополчился весь женский свет аристократии. Богемные дамы углядели в Коробочке не что иное, как карикатуру на себя, любимых, и свой образ жизни.
ПЛЮШКИН. Легендарный Плюшкин — не просто литературный герой. Нет, этот дядя умудрился стать еще и термином, который употребляют в отношении людей, помешанных на бездумном накопительстве и собирательстве. А все потому, что гоголевский Плюшкин — раб вещей, а не хозяин их. Ненасытная страсть приобретательства привела к тому, что он утратил реальное представление о предметах, переставая отличать полезные вещи от ненужного хлама. Жажда обогащения за счет подвластных ему крестьян превратила его в скрягу, изолировала от общества. При этом фамилия Плюшкина — сплошная ехидная самоирония, в которой заложено самоотрицание: плюшка — символ довольства, радостного пиршества, веселого избытка — а вот вам нет, перед нами предстает угрюмый, бесчувственный и откровенно скучный старикан.
Читайте также "Мертвым душам" Гоголя 170 лет: экранизации романа
170 лет "Мертвым душам" Гоголя: книжные герои стали фарфором
Главные темы