ГЕНЕРАЛ ЛЕБЕДЬ: "МОСКВА НИЧЕГО НЕ ДОБЬЕТСЯ БОМБАРДИРОВКАМИ ЧЕЧНИ"

В среду генерал Александр Лебедь дал интервью корреспонденту французской газеты "Фигаро" Лауре Мандевиль, в котором изложил свою позицию по Чечне.

"Фигаро": Премьер-министр Владимир Путин "приговорил" Хасавюртовские соглашения, которые вы подписали с президентом Масхадовым в 1996 году. Путин называет их капитуляцией и утверждает, что такой мир есть на самом деле не что иное, как оккупация Кавказа. Политика Путина сводится к массированным бомбардировкам, впрочем, это уже было в 1994--96 годах.

Лебедь: Говоря о военном решении, Путин демонстрирует силу, "играет мускулами", но, как всегда, наши войска не имеют ни аммуниции, ни денег. На фронт посылают 18-летних мальчишек. Масхадов и я смогли переломить хребет этой войне. Мы дали России шанс выйти из войны, которая принесла ей от 80 тысяч до 120 тысяч смертей. Но что же произошло потом? В мае 1997-го президент России и президент Чечни подписали "договор о мире", в котором Ельцин одним росчерком пера перечеркнул ссылку на Хасавюртовские соглашения. За два с половиной года, последовавших после этого события, ничего не произошло. В реальности есть только ужас пустоты. Чеченцы, у которых есть оружие, нашли еще и деньги. Они стали рыть траншеи в дагестанских селах Чабанмахи и Карамахи. Они начали экспансию, поскольку им нужен выход к Каспийскому морю. Почему им позволили рыть укрепления? Что в это время делали наши спецслужбы? Нет ответа ни на один из этих вопросов. А в результате -- то, что мы имели в Чечне, мы имеем теперь еще и в Дагестане, нестабильная обстановка и в Карачаево-Черкессии... Дома взрываются. 294 человека погибли, тысячи инвалидов, миллионы травмированных психологически.

"Фигаро": Вы хотите сказать, что за взрывами стоит действующая власть?

Лебедь: В этом я почти убежден. Желая отомстить, любой из чеченских командиров нанес бы удар по силам МВД или ФСБ, или по армейским складам, или по ядерным центрам. Они не ополчились бы против простых, невинных людей. Искомая цель Кремля -- начать массовый террор, дестабилизировать обстановку, сказать в какой-то момент: "Ты не должен идти на избирательный участок, поскольку есть риск быть взорванным вместе с избирательными урнами".

"Фигаро": Есть мнение о том, что был заключен альянс между русскими организаторами взрывов и чеченскими исполнителями этих взрывов...

Лебедь: Я полагаю, что есть соглашение с Басаевым, тем более, что Басаев -- бывший информатор КГБ.

"Фигаро": Вы уверены в этом?

Лебедь: Абсолютно. Думаю, что Басаев и Кремль заключили соглашение.

"Фигаро": У Басаева свои цели, а у российских властей свои?

Лебедь: Да, у Басаева есть своя цель, которая совпадает с целью власти. Басаев -- великолепный инструмент дестабилизации.

"Фигаро": Вы рассматриваете Басаева как фундаменталиста?

Лебедь: Можно ли назвать по-другому деятеля, который изрешетил муфтия Дагестана, который трижды организовывал взрывы с тем, чтобы убить муфтия Чечни. Если самые высокие посланники ислама в регионе были убиты, то как же тогда называть их врагов?

"Фигаро": Что может сделать президент Масхадов?

Лебедь: Это очень квалифицированный офицер. Масхадов -- человек, который в нынешних условиях, с учетом обстоятельств, должен был взять на себя защиту своего народа. Но администрация президента и правительства России сделала все, чтобы Масхадов трансформировался в формального лидера. Говорят, он больше не контролирует процесс, у него нет больше влияния.

"Фигаро": Недавно вы говорили французским журналистам, что скоро сами займетесь Чечней.

Лебедь: Когда в 1996-м меня попросили заняться войной в Чечне, правительство и президент были по уши в дерьме. Сегодня ситуация повторяется, они вновь не знают, что делать. Они действуют неразумно, по глупости используя силу там, где надо было бы действовать умом.

"Фигаро": Что принесли массированные бомбардировки Чечни?

Лебедь: Ничего не принесли! Чеченские боевики -- это хорошо подготовленные солдаты, которые никогда не полезут под бомбы. Страдает гражданское население -- женщины и дети. Более того, мы снова столкнемся с целым народом. Любой народ, которому объявили войну, поднимается на борьбу и готов воевать 24 часа в сутки. Вы знаете, почему молдаване так симпатизируют мне? Потому что в бытность мою командиром 14-й армии, в 1992-м, когда я должен был остановить конфликт между русскоязычными и молдаванами, я не разрушал домов. Я наносил удары по позициям противника. Страна не была охвачена войной. Я действовал, как хирург, который поступает жестоко, но лишь затем, чтобы снять боль. А не как мясник.