Кристина Зеленюк
политический обозреватель 
До очередных переговоров в Нормандском формате и второй встречи Владимира Зеленского с Владимиром Путиным остается два месяца. Однако уступок с российской стороны и желания Кремля уйти из Донбасса мы не видим. Ради первого после трехлетнего перерыва саммита лидеров нормандской четверки в Париже 9 декабря Украине пришлось письменно согласиться на печальноизвестную "формулу Штайнмайера". За два месяца до следующей такой встречи в Берлине мы слышим новые "хотелки" Москвы.
А с чем на саммит поедет Украина? В Офисе президента неоднократно подчеркивали, что ведут разработку целого пакета документов, включая комплексную стратегию реинтеграции временно оккупированных, как Донбасса, так и Крыма. Еще в августе 2019 года Владимир Зеленский своим указом создал Комиссию по вопросам правовой реформы. Одна из ее составляющих – рабочая группа по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий. В интервью сайту "Сегодня" заместитель ее главы, исполнительный директор общественного союза "Украинский Хельсинский союз по правам человека" Александр Павличенко рассказал, какие законодательные акты по Донбассу уже наработали, и когда появится комплексная стратегия по реинтеграции.
- Рабочая группа по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий указом президента была создана еще в августе. Когда состоялось первое заседание?
- В начале сентября. Были определены конкретные задачи и ориентиры, что, как и когда должно быть сделано по трем направлениям работы, которые были определены в то время. Сейчас удалось достичь определенных результатов работы этой рабочей группы. По двум направлениям достаточно результативные сдвиги. Во-первых, по законодательству, которое было зарегистрировано, произведена оценка с тем, чтобы подать на парламент предложения по приоритетности принятия отдельных законодательных актов и определения их качества, уместности, целесообразности, актуальности, и насколько они решают вопросы, связанные именно с реинтеграцией. Во-вторых, это концепция переходного правосудия, которая была заявлена к концу 2019 года. Она должна была быть проработана рабочей группой, потом передана на рассмотрение всей комиссии и затем в ОПУ для дальнейшей обработки для оформления как указа президента или другого нормативно-правового акта.
- Еще в августе прошлого года Руслан Рябошапка заявлял, что первый пакет законодательных инициатив по реинтеграции Донбасса и Крыма должны разработать до 2020 года. С чем возникли сложности? На какой стадии наработки сейчас?
- Речь шла об актуализации предыдущих наработок. Законопроект об основах переходного правосудия был наработан еще в 2017-2018 годах совместно с неправительственными организациями в Офисе уполномоченного по правам человека. На его основе были доработаны и подготовлены материалы, которые стали основой концепции переходного правосудия.
Думаю, о сложности здесь говорить не стоит. Просто надо было учесть политический вектор после избрания нового президента и парламента с возможностями реализовать больший или меньший объем поставленных задач. Также мы учитывали то, насколько возможно изменить острые вопросы и проблемы, в частности, проблему признания юридических фактов – речь идет о документах о фактах рождения или смерти, выданных на неподконтрольных территориях, вопрос пересечения линии разграничения, фиксации разрушений и ущерба гражданскомe населению, то, как обеспечиваются права тех, кто находится в местах несвободы, вопрос освобождения лиц, лишенных свободы, вопросы образования, прочее... Все это должно быть учтено в концепции переходного правосудия. Поскольку это должно определять вопрос амнистии, привлечения к ответственности, расследования преступлений в результате вооруженной агрессии РФ, возмещения вреда, восстановление справедливости.
- Какие еще документы и законопроекты нарабатывает ваша группа? Потому что законопроект о переходном правосудии – это только одна часть.
- Все, кто в ней задействованы, действительно профессионалы в своей сфере, но они перегружены и заняты на основном месте работы, а вся деятельность рабочей группы строится исключительно на волонтерских началах. Поэтому ресурсы этой рабочей группы достаточно ограничены, хотя есть возможность привлекать профессиональную помощь экспертной среды, что и будет использоваться в дальнейшей работе этой рабочей группы. Мы прорабатываем предложенные тексты в произвольном режиме, по большей части через онлайн общение. Несколько раз в месяц происходят встречи, во время которых обсуждаются результаты и наработки. За два месяца был наработан текст основ переходного правосудия.
- Что такое переходное правосудие, как для украинцев на оккупированных территориях, так и для нас с вами?
- Концепция переходного правосудия была предложена для сторон, которые переживали вооруженный конфликт (это происходило на разных континентах, в разных государствах или между разными государствами), чтобы преодолеть его последствия, достичь примирения и сделать невозможным повторение конфликта. Для этого и применяются принципы переходного правосудия, основанные на учете четырех критериев. Восстановление справедливости, компенсация жертвам вооруженного конфликта, определение исторической правды и институциональное усиление государственных механизмов с тем, чтобы сделать невозможным повторение такого конфликта.
Первой основой переходного правосудия является восстановление справедливости: привлечение или непривлечение к ответственности, поиск ответа на вопрос, как будет осуществляться процедура амнистии, какие органы это будут делать, или это будет судебный орган, или это будет какая-то другая организация? Например, это может быть комиссия правды. В концепции украинской модели переходного правосудия необходимо разработать и предусмотреть, в частности, какими будут условия осуществления амнистии, кого она коснется, будет ли это "прощением", соответственно, должен быть разработан отдельный закон.
На сегодня по факту мы имеем взаимное освобождение больших групп людей – это также фактор. Он влияет на вопрос амнистии. Достаточно большое количество людей, которые совершали преступления в результате этой вооруженной агрессии, уже получили приговоры и были освобождены от отбывания наказания по процедуре помилования, поскольку без этого не произошло бы освобождение и возвращение в Украину захваченных Россией украинских политических заложников, военнослужащих, попавших в плен во время боевых действий на Востоке Украины. При этом украинская сторона освобождала действительно уголовных преступников, у которых руки в крови, которые были или наемниками, или имели отношение к совершению действительно тяжких преступлений. Вместе с тем, на сегодняшний день эти лица уже полностью защищены от дальнейшего уголовного преследования. Приговоры по ним уже были приняты, они получили амнистию, были помилованы. Поэтому я бы сказал так: первая сотня знаковых преступников уже не будет привлечена к ответственности, поскольку уже была привлечена и помилована. Это стало результатом договоренности во время проведения процедуры взаимного освобождения. То есть, эти факторы также влияют на оценку ситуации и понимание, каким образом должен строиться диалог между сторонами при достижении определенного консенсуса и согласия, чтобы эти территории были возвращены вместе с людьми.
- Закон о переходном правосудии и амнистии – это будут два отдельных закона?
- Да, но они должны согласовываться. Закон об амнистии (или О привлечении к ответственности или прощении – были разные варианты названия) – это вопрос первого компонента – восстановления справедливости. Когда по этому компоненту будут утверждены основы переходного правосудия, будет определен также перспективный план, что должно быть сделано в его развитие, чтобы это действительно стало инструментом восстановления справедливости. Это должен быть не пропагандистский, только на бумаге провозглашенный документ, а настоящий реальный инструмент с четким определением конкретных категорий, кто, за что освобождается, или наоборот, должен проходить через судебное разбирательство (или другой орган, но мы считаем, что это должен быть суд). И это не будет касаться большого количества людей. Речь не идет о десятках тысяч или даже тысячах человек. Надо быть реалистами.
Думаю, что максимально речь будет идти о сотнях. Нельзя привлекать к ответственности десятки тысяч человек – мы не в СССР 1945-го года, где своих же граждан вдвойне наказывали за то, что они, например, попали в плен или находились на оккупированной территории, и это фактически было клеймом для человека, который потом должен был доказывать, что не совершал преступлений против своего государства.
- Еще в сентябре 2014 года ВР приняла Закон "О недопущении преследования и наказания лиц-участников событий на территории Донецкой и Луганской областей".
- Это требование Минских договоренностей.
- Однако, если я Вас правильно поняла, по амнистии с 2014 года многое изменилось, даже учитывая проведенные обмены.
- Этот закон не снят с повестки дня. Фактически, это один из текстов, который учитывается. Мы находимся в рамках закрепленных Минском договоренностей. Но там стоит вопрос полной амнистии. Уже сегодня мы видим, что с разных сторон эта договоренность не работает. Поэтому здесь вопрос, насколько она может быть изменена. Наши международные партнеры продолжают повторять, что Минским договоренностям нет альтернативы. Если других инструментов остановить войну России против Украины не существует, тогда стоит рассматривать, каким образом можно применять амнистию в контексте Минских договоренностей (будет использоваться принятый в 2014 году закон о тотальной амнистии – Авт.), другого нет, мы должны его принимать, так как благодаря этому удалось остановить агрессора. При этом украинская сторона всегда отмечала, что амнистия не будет применена к тем, "на чьих руках есть кровь".
За все надо платить свою цену. И это тоже определенная цена. Поэтому мы не можем что-то отбросить и сказать, что нам это не нравится. Нет, мы должны играть по правилам, которые приняты и утверждены на международном уровне, подтверждая свою надежность и в дальнейшем получать поддержку со стороны партнеров в том же Нормандском формате, которые обеспечивают статус-кво, достигнутый с преодолением острой фазы войны. Вопрос компромисса всегда будет стоять. Но для его достижения надо нарабатывать различные варианты и быть способным их коммуницировать и предлагать. Все это в комплексе и является той задачей, которая стоит перед нашей рабочей группой. Мы начали с рамочного закона. Сейчас мы вышли на документальное оформление.
- Хорошо, что еще предусматривает концепция переходного правосудия?
- Я рассказал только о первом компоненте переходного правосудия. Второй – это возмещение вреда. Третий – вопрос памяти – унификация взглядов на события, которые произошли, потому что каждая из сторон видит мотивы и основания конфликта по-своему. Российская пропаганда рассказывает о нацистах и бандеровцах, которые хотят уничтожить русский язык на Донбассе и т.д. Это проявление того же цинизма, присущего СССР, который напал на Финляндию, рассказывая, что это Финляндия напала на Советский Союз, называя это "освободительной войной".
- То есть в этом же законопроекте о переходном правосудии будет пункт о процедурах и механизмах возмещения ущерба?
- Будут выписаны принципы, требующие отдельной расшифровки уже в других законодательных актах. В частности, должен быть реестр объектов, которые были повреждены или уничтожены в результате военных действий, определенные процедуры, чтобы оценивать причиненный ущерб. Должен быть найден ответ на вопрос, как это непосредственно должно возмещаться, в какие сроки, кому и за счет каких средств?
- Вопрос исторической памяти идет отдельно?
- Это вопрос работы ученых и педагогов, речь идет об информационно-просветительской работе, прежде всего, с молодежью. И эта работа должна проводиться не через пропаганду, а через донесение исторических фактов. Нужно определить, что именно создавать, какие программы начинать, какие законодательные инициативы, каким образом будет построена и обеспечена информационная политика?
Также должна быть достигнута институциональная способность органов государственной власти, которая обеспечит невозможность повторения в будущем таких событий. Фактор, который влиял на именно такое развитие событий в 2014 году, когда произошел захват небольшими группами вооруженных лиц государственных органов, которые могли самостоятельно остановить правонарушение и задержать нападавших.
Нереформирование и неготовность органов государственной власти защищать государственный суверенитет были и остаются одной из проблем. Это вопрос национальной безопасности и суверенитета, и это также одна из составляющих переходного правосудия.
- Будет ли в законопроекте о переходном правосудии выписан механизм возвращения украинского государства на Донбасс? Суды, полиция, прокуратура...
- Это рамочный документ, который определяет стандарты национальной политики, в рамках которой должно быть разработано соответствующее законодательство. То есть, первый шаг – это выработка рамочного законодательства. Далее должны быть определены следующие шаги по каждому направлению.
- Ну, и о механизме проведения местных выборов. Нужен ли отдельный закон о выборах в ОРДЛО? Ваша рабочая группа его разрабатывает?
- Нет. У нас были ограниченные временные и человеческие ресурсы, поэтому мы сделали исключительно первый шаг. Кроме того, скажу, что национального законодательства для проведения местных выборов на Донбассе вполне достаточно. Не надо выдумывать какой-то отдельный инструментарий. Просто должен быть применен правовой режим украинского государства на этих территориях. Когда государство берет под свою юрисдикцию де-факто эту территорию (так как де-юре мы оттуда и не уходили – Авт.), там будут работать украинские правоохранительные органы. Соответственно, на этих территориях будет применяться законодательство Украины. И этого законодательства вполне достаточно, чтобы провести по нормальным демократическим стандартам местные выборы.
- Но на сегодня это утопия. Мы же все прекрасно понимаем, что Россия просто так нам этого не подарит и не даст распространить украинскую юрисдикцию на эти территории. Звучали разные предложения. Самая распространенная – переходные администрации.
- Мы не живем иллюзиями. Мы знаем, что на подконтрольной украинскому правительству территории местные власти представляют ЦВА, и выборы не проводятся даже на подконтрольной Украине территории. И здесь вопрос, насколько эффективен именно такой способ управления.
- Судя по предыдущим заявлениям представителей власти, должна быть еще и комплексная стратегия по реинтеграции Крыма и Донбасса. Вы над ней уже работаете?
- В декабре у нас было стратегическое планирование. Мы разработали приоритеты работы группы на ближайшее время. Стратегия по реинтеграции Крыма и Донбасса – это и есть третья и последняя составляющая нашей работы.
Напомним, ранее новости "Сегодня" рассказывали, как в Раде решили выплачивать пенсии жителям оккупированных Донбасса и Крыма, и что из этого вышло. Подробности – в сюжете.
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы