Равноденствие в Безводовке, или Как работает обсерватория, которой больше четырех тысяч лет

Кукуруза вокруг нас напоминает всю современную кинофантастику разом — не хватает только комбайнов на искусственном интеллекте. Стебли высотой в полтора человеческих роста, покрытые исключительно острыми листьями, не дают и шанса высмотреть хоть один из курганов Робленицы. Мы идем по компасу: взяли направление с дороги. Время от времени Александр Кликавка, наш глава экспедиции, поднимает над зарослями камеру, крутит ее, высматривая ближайший курган.

Мы в Безводовке, Черниговская область, Ичнянский район. Официальная наука говорит, что здесь находятся "курганы кочевых племен II—I тысячелетия до нашей эры". Александр, в свою очередь, провел множество рассчетов и уверяет: это украинский Стоунхендж или Аркаим. Пригоризонтная обсерватория древних. 22 сентября, в день осеннего равноденствия, мы приехали, чтобы увидеть Безводовку "в работе". Если встать в центре курганной группы Робленицы и провести воображаемую прямую линию через западный курган, она "уткнется" в Горелого деда и покажет, где будет заходить солнце в день, который люди, жившие здесь четыре тысячи лет назад, вероятно, считали сакральным.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Заблудились. Камера вместо перископа, картинка на смартфоне

— Пригоризонтная обсерватория — это очень большой комплекс, который состоит из определенных элементов, — рассказывает Александр, пока мы пробиваемся через кукурузу. — Каждый элемент — это либо курган, либо группа курганов. У некоторых групп в народе есть названия — Робленицы, Гострицы и т. д. Ученые присвоили охранные номера каждому кургану, занесли в каталог. Для них это просто погребальные сооружения. Некоторые насыпи — классические, конусовидные. А некоторые имеют форму майдана, это центральная впадина, окруженная кольцевым валом, от которого у некоторых отходят и боковые валы. В исторических кругах их принято считать казацкими селитроварнями. Якобы в XVI—XVII веке селитровары добывали грунт изнутри кургана, потом его вываривали, проводили термическую обработку, охлаждение и в результате получали селитру, которую потом использовали для производства пороха.

Первый курган, до которого мы добрались, обычный — конус высотой в несколько метров, плотно обросший со всех сторон. На вершине — большая лисья нора. Отсюда видно еще три кургана, оказывается они совсем рядом, но по дороге можно несколько раз заблудиться в кукурузных рядах.

Курган. Затерялся в кукурузных зарослях в полтора человеческих роста

— В 2012 году я изучал карты XIX века. И рядом с местами, откуда родом моя мама, где я сам проводил детство, нашел особенные позначки на карте, которых нигде не встречал. Поехал и увидел земляные насыпи. Сейчас их четыре и на одной мы стоим. По карте было восемь. И мне стало интересно, что это, почему такая форма, почему они оформлены в круг. Потом решил исследовать пространственную ориентацию этих курганов. Выяснилось, если встать в центре этого комплекса, — Александр показывает на участок поля, — вот там, то мы увидим, что некоторые курганы стоят на азимутах, где восходит и заходит Солнце в дни астрономически важных событий — равноденствия, солнцестояния. В эти дни у древних были особенные праздники, которые в видоизмененной форме отмечаются и сейчас. Даты были важными, они обозначали завершение некоего годового цикла. Жизненного цикла. И символизировали беспрерывность течения времени.

Раньше Александр изучал принципы работы пригоризонтных обсерваторий — Стоунхенджа и Аркаима. Принцип их работы прост — в центре находится наблюдатель и с помощью визиров, меток на горизонте, мог видеть астрономические явления: восход планет или звезд, Солнца и Луны. На Стоунхендже такими визирами являются камни, на Аркаиме — природные возвышенности и курганные насыпи. Так же и в Безводовке — курганы выстраиваются в линии, показывая нам, как предки исследовали небо. Интересно и то, что расстояния между центром и курганами связаны — с помощью математических пропорций. Один к двум, встречается и "золотая пропорция" — число Ф, которая равно 1,618. И, судя по всему, мерой для этого мог служить стадий — птолемеевский или римский, 185 метров. Его использовали разные народы — вавилоняне, египтяне, греки. И расстояние к каждому кургану в окружности 3 километров — это ровное число стадиев — один, четыре, семь, двенадцать.

Закат. Солнце уходит за курган, демонстрируя работу обсерватории

— Математический подход помог избежать нападок скептиков. Проекту уже два года и пока никто не смог опровергнуть мою гипотезу. Я обращался к ученым, подходил к знатоку трипольской культуры. Показывал расчеты и видео, снятые на Безводовке, черниговским и нежинским археологам. Совсем недавно получил одобрительный отзыв от кандидата исторических наук, археолога с 30-летним стажем, который исследовал курганы северного Причерноморья.

Мы переходим на другой курган — это уже "майдан", достаточно глубокая впадина, окруженная земляной насыпью.

— У древних народов астрономия, жизнь, смерть, быт, магия были переплетены и связаны. Даже когда хоронили человека, это делали соответственно астрономическим событиям. К примеру, клали так, чтобы голова была направлена на северо-восток, откуда поднимается солнце в день летнего солнцестояния.

Берем азимут. Чтобы определить, где будет заходить Солнце

Нам нужно взять нужный азимут заката. К сожалению, стать в центре поля и смотреть на закат, как это делали тысячи лет назад, не выйдет: все засажено посадками. Поэтому мы рисуем воображаемую прямую по азимуту 271,5 градуса и уходим с кукурузного поля в сторону кургана Горелый дед. Местные рассказывают, что здесь, по водоразделу, проходил путь. И однажды мужчина, который ехал по этому пути, решил отобедать в кургане и угорел от непотушенного костра — отсюда и название.

Мы выставляем фотоаппараты и ждем, пока ярко-красный шар коснется кургана, по форме напоминающего букву "S" или змею. Здесь самая высокая точка района, достаточно ветренно и странно пахнет — отсутствием воды, это странный запах, смесь пыли и высохшей травы. Рассматривая сооружение, которое старше некоторых пирамид, ощущаешь странное спокойствие.

Под звездами. Здесь просто рай для астрономических наблюдений

— А зачем вам это все? — интересуюсь я.

— В юности нравилась история. Нравится фото, видео, краеведчество, новые технологии, программное обеспечение, 3D-моделирование. И все эти увлечения помогли в развитии проекта. Я агробиолог, работаю по специальности, но жить одной работой неинтересно. Нашел объект, начал исследовать, искать информацию, показал людям, — увлеченно рассказывает Александр. — Снял два фильма, один перевел на английский — и его взяли в программу 27-го Международного фестиваля кино по археологии в Италии. Опубликовал статью в чикагском журнале украинской диаспоры.

Странно, но здесь никто не живет. Когда-то была экономия Харитоненко, до этого земля принадлежала помещикам Галаганам. После революции от экономии камня на кампе не осталось. В советское время тут было село Безводовка, но уже с 60-х люди стали уезжать. В 90-х село исчезло. Сейчас о нем не напоминает ничего.

Рефлектор. Выставляем, чтобы наблюдать туманности

— Может быть люди чувствовали, что это сакральное место, которое лучше не трогать, — пожимает плечами Александр. — А может просто никто не хочет жить на водоразделе, не зря же место Безводовка называется.

Солнце спускается вниз по диагонали и касается краешком кургана. Удивительно, но пригоризонтная обсерватория четырех тысячелетней давности, по которой люди узнавали время, отмеряли смену циклов, работает! Конечно, официальная наука этого пока не признала, но каждый, у кого хватит запала добраться до Ични (ехать достаточно далеко, да и дорога под конец пути не слишком хороша) могут увидеть все собственными глазами. Когда наступает ночь, мы расчехляем телескоп, фиксируем его по Полярной, едва видной в зыбкой дымке, и смотрим планетарные туманности, думая о том, что чувствовали те, кто построил Безводовку, которая легко станет черниговским Стоунхенджем, если мы сможем ее сохранить.