Кристина Зеленюк
политический обозреватель Во вторник,12 ноября в Брюсселе глава Парламентской Ассамблеи ЕВРОНЕСТ, бывший премьер Литвы Андриус Кубилиус вместе с другими европейскими и украинскими парламентариями презентует своим коллегам по Европарламенту и экспертам концепцию обновления европейской политики Восточного партнерства (ВП), которой в этом году исполняется ровно десять лет. Идея в том, чтобы выделить Украину, Грузию и Молдову в Trio Strategy 2030.
"Наша стратегия должна основываться не только на требованиях к странам ассоциированной тройки, но также и на том, что этим странам до 2030 года может предложить ЕС. Новая "Трио Стратегия 2030" должна включать три основные цели: собственно, создание европейского трио-процесса – нового инструмента мягкой силы ЕС для повышения мотивации к продолжению необходимых и болезненных реформ; европейский трио-процесс повторит "Берлинский процесс", который был инициирован Германией в 2014 году для интеграции западных Балкан; у европейского трио-процесса будет насыщенная повестка дня с осязаемыми проектами и программами", – объясняют авторы.
Пока это только презентация и неизвестно, как ее оценят в Брюсселе. К тому же, всего пару недель назад Еврокомиссия закрыла консультации по обновлению ВП. Три месяца работал специальный сайт, где свои рекомендации по улучшению и модернизации ВП могли оставлять чиновники, политики, эксперты и журналисты. Ожидается, что в Брюсселе их обработают и выйдут с конкретными предложениями на саммит ЕС в Загребе следующей весной.
Пока Еврокомиссия анализирует предложения, сайт "Сегодня" собрал мнения украинских чиновников и экспертов, которые влияют на формирование политики ВП. Все как один говорят о необходимости создания отдельного трека для Украины, Грузии и Молдовы, которые подписали Соглашения об ассоциации и получили безвиз, в отличие от остальных трех участников ВП – Армении, Азербайджана и Беларуси. Однако, не все уверены, что ВП может привести Украину к членству в ЕС, поэтому лучше фокусироваться на выполнении Соглашения об ассоциации.
"Украина всегда исходила из того, что ВП не является альтернативой членству Украины в ЕС"
Восточное партнерство – это очень особенная инициатива ЕС. С одной стороны, она чрезвычайно полезна. С другой – Украина всегда выходила из того, что ВП не является альтернативой членству Украины в ЕС. Именно с этой перспективы мы смотрим на этот формат сотрудничества. Сейчас мы пришли к десятой годовщине. Много полезного сделано в рамках ВП. Но, главный вопрос, что дальше? Ради чего? Украина считает, что в ответе на этот вопрос должно быть три ключевых слова. Первое – это дифференциация. Второе – амбиция. И третье – взаимосовместимость. Дело в том, что в ВП, как мы знаем, есть шесть стран. Но, среди этих шести стран, три – интегрируются в ЕС и имеют Соглашения об ассоциации с ним, а три даже не заявляют себе такую цель, как интеграция. Первые три страны – это Украина, Молдова и Грузия. Мы убеждены и на всех встречах с европейскими партнерами объясняем им, что в пределах ВП нужно провести дифференциацию. То есть, отделить это ассоциированное трио от остальных трех стран. Но не развалив таким образом ВП, а просто структурировав его в соответствие тем целям, которые государство ставит для себя в отношениях с ЕС. Дифференциация чрезвычайно важна. Она должна быть не только политической на уровне какого-то общего заявления. А на уровне конкретных проектов. К примеру, три страны, которые имеют Соглашения об ассоциации и стремятся к членству в ЕС могли бы получить бесплатный роуминг с ЕС. Также, к примеру, мы могли бы реализовать совместные транспортные проекты, которые бы объединяли их с ЕС и вмонтировали бы их в инфраструктуру ЕС. Можно было бы создать Совет ассоциированных стран, чтобы помогать им в европейской интеграции и создавать дополнительные возможности, с одной стороны для ведения бизнеса в интересах и наших стран, и ЕС, а с другой стороны для распространения правил ЕС на наши страны. Второе слово – это амбиция. Вопрос очень непростой. У наших трех стран очень большие амбиции по отношению к ЕС. На определенных отрезках пути эти амбиции не всегда подкреплены необходимыми ресурсами. Но нас интересует вопрос, а какова амбиция ЕС по отношению к трем ассоциированным странам? Это ассоциация, которая существует ради того, чтобы быть ассоциацией? Это ассоциация лишь ради экономического сотрудничества и контактов между людьми? Или это все-таки ассоциация, которая когда-то приведет нас к членству? Мы убеждены, что приведет. Все же, интересно мнение ЕС. И тут мы считаем, что нужно сделать одну очень простую вещь. Мы выходим из того, что в интересах самого ЕС иметь стратегию по отношению к ассоциированным странам. Целостную стратегию, которая будет заложена в операционную деятельность ЕС, которая будет имплементироваться, и которая даст четкое понимание, куда мы идем. Причем, возможно, это немного странно прозвучит, но нам не нужно прямо сейчас обещать членство. Но нужна стратегия дальнейшего движения, куда, как мы движемся, и к чему? И третье слово – это взаимосовместимость. Если мы говорим о секторальной интеграции, а мы о ней говорим и ведем очень активный диалог с ЕС, это значит достижение взаимосовместимости от каких-то больших макровещей, до мельчайших регламентов и внедрения европейских правил, как, к примеру, должен производиться определенный товар. Очень важно, чтобы мы, ассоциированные страны, имели общее видение того, как мы интерпретируем правила ЕС, чтобы ЕС имел понимание, что не все может быть автоматически внедрено в наших странах, что это требует определенной адаптации, и чтобы мы таким образом уже сейчас имели не три отдельных интеграции Украины, Грузии и Молдовы, а двигались в единое европейское пространство по одним и тем же правилам, безусловно, адаптированными к реалиям каждой страны. Мы считаем, что если этот подход будет воспринят, ВП получит второе дыхание и четкие цели своего дальнейшего развития. В том, что ВП нужно второе дыхание, сомнений нет ни у кого. Есть определенные разногласия в том, каким именно должно быть это дыхание. Мы вели очень активный диалог с ЕС и нужно отметить и их открытость к диалогу по этому вопросу, предоставляли им позиционные документы. Знаем, что наше видение разделяют коллеги в Грузии и Молдове. Мы готовы идти этим путем. Думаю, что все уже настолько готовы, что и ЕС не осталось ничего другого, как идти этим путем. Но главное, что все это не является какой-то абстрактной идеей. Все это мы задумываем и делаем, чтобы делать Украину сильнее, чтобы люди смогли прочувствовать евроинтеграцию, ее пользу и преимущества. Я убежден, что в глобальном стратегическом плане приближение трех ассоциированных стран к ЕС на высокой скорости и в перспективе приобретения ими членства, сделает ЕС сильнее не только в регионе, но и в мире в целом. Поэтому в этом плане ВП может выполнить свою роль, как вспомогательное и эффективное средство евроинтеграции Украины, Грузии и Молдовы. А в конце концов, это значит и укрепление позиций ЕС в мире.
"На пути к членству в ЕС, ВП я бы все-таки рассматривала, как вспомогательный инструмент, но не основной"
В этом году европейская политика Восточного партнерства, которая призвана приблизить страны Восточной Европы к ЕС, отмечает юбилей. Ровно десять лет назад наши коллеги из Швеции и Польши основали этот новый формат сотрудничества. Однако основную цель, которую они закладывали, ВП уже выполнило. В этом году на десятилетие ВП не было найдено его привлекательного обновления. Поэтому и было принято решение, что в течение года до саммита в Загребе есть время, чтобы поработать вместе и договориться, как же будет выглядеть ВП, чтобы оно было привлекательным, как для стран Восточной Европы, которые являются участниками этого проекта, так и для ЕС. Как вы знаете, идея о том, чтобы немного дифференциировать треки для тех стран-участниц ВП, которые имеют Соглашения об ассоциации с ЕС, и тех, которые не имеют, не новая. Я очень благодарна европейским парламентариям предыдущего созыва Европейского парламента, что они политически поставили это на повестку дня, поддержали идею о "ВП +" и выделении инициатив, по которым Украина, Грузия и Молдова, как страны, которые имеют Соглашения об ассоциации с ЕС, четко отметили, что их целью является европейская интеграция, выделить отдельные дополнительные возможности для их сотрудничества с ЕС собственно на базе этих соглашений. И это полностью совпадает с нашим видением того, как бы мы могли больше получать и через инструмент ВП. Это разделяют наши грузинские друзья, и наши коллеги из Молдовы. И именно вокруг этого мы ведем диалог с нашими партнерами из других стран ВП. Но, прежде всего, с Грузией и Молдовой. Мы уже договорились о межпарламентском и межкомитетском диалоге с грузинскими коллегами. Еще пока нет такой договоренности с коллегами из Молдовы. Но, убеждена, что мы заинтересованы совместно работать со стороны парламента и правительства Украины, потому что здесь наши цели абсолютно совпадают. Что касается принципиальных вещей, которые могли бы стать в основе этой дифференциированной политики. Собственно, те вещи, которые могут дать прямую выгоду гражданам наших стран. Речь идет, например, об отмене отдельных тарифных барьеров, которые еще остаются в нашей торговле, или дополнительных пошлин, или присоединения наших стран к системе общего транзита, или заключение соглашений о соответствии промышленных товаров. Каждая из этих стран по-своему ведет этот двусторонний трек переговоров с ЕС. Но, если мы можем рассчитывать на конкретные инструменты, которыми нас поддержит ЕС, чтобы мы скорее были готовы к непосредственной интеграции в секторальных направлениях, то это могло бы помочь. Очевидно, все те вещи, которые были основой ВП, как межчеловеческие контакты, транспортные коридоры, вообще вопрос мобильности, могут получить дополнительный толчок. Но я всегда подчеркивала, что все же для Украины основной путь развития наших взаимоотношений – на основе Соглашения об ассоциации, на основе нашей амбиции стать членами ЕС, а потому в перспективе – открытие переговоров по членству и движения в этом направлении. А ВП я бы все же рассматривала, как вспомогательный инструмент, но не основной. В то время, как, скажем, для тех стран, которые не имеют соглашений об ассоциации, – это основной механизм сотрудничества и взаимодействия с ЕС, как для Азербайджана, Армении или, тем более, для Беларуси. Именно на дифференциацию в рамках ВП мы и готовили делегацию Украины в ПА ЕВРОНЕСТ. Насколько это сейчас будет воспринято новой Европейской комиссией? Мне сложно сказать, потому что коллеги только начинают работать, и здесь будет важна политическая поддержка Европарламента. Но, думаю, мы можем на это рассчитывать.
"ВП – это не та дорога, которая приведет нас к членству в ЕС. Хотел бы напомнить, что ВП – это не про членство"
Есть очень длинная эволюция политики ВП, которая начиналась еще в 2003 году с Европейской политики соседства. Я все время тогда работал в Брюсселе, поэтому не буду петь ей оды. Думаю, что можно говорить о ее усовершенствовании. Но до тех пор, пока Украина будет в одном лагере с Арменией, Азербайджаном и Беларусью, то, я думаю, перспектив у ВП нет. Поэтому ключевым принципом должна быть четкая и граничная дифференциация. Есть три лидера – Украина, Грузия и Молдова – которые заявили о своих прямых евроинтеграционных перспективах, которые должны быть дифференцированы от тех стран, которые не заинтересованы в интеграции в ЕС. Это первое, что нужно сделать. Второе, от чего я не в восторге в ВП – это не та дорога, которая приведет нас к членству в ЕС. Хотел бы напомнить, что ВП – это не про членство. ВП – это про усиление, активизацию, прагматизацию, интенсификацию. Но ни одного слова нет про интеграцию. Поэтому я сторонник концентрации на имплементацию Соглашения об ассоциации Украина-ЕС – это тот единственный путь, который приведет нас к членству в ЕС. В то же время я полностью поддерживаю действия новой команды по необходимости подготовки к пересмотру и адаптации Соглашения об ассоциации к новым условиям и реалиям, прежде всего в сфере торговли, квот и т. д. И я сторонник того, что нам рано или поздно, а чем раньше, тем лучше, нужно ставить вопрос о скрининге. Это, по сути, как ПДЧ для НАТО. То есть, по сути, скрининг – это ПДЧ для членства в ЕС. Почему? Чтобы стать членом ЕС, нужно выполнить критерии. А для того, чтобы выполнить критерии, нужно знать, какие именно критерии, насколько наше законодательство отвечает критериям ЕС. Это и есть процесс скрининга. И когда он будет проведен, будет четко видно, где нам нужно исправить ситуацию, где адаптировать с тем, чтобы потом показать, что мы отвечаем критериям. То есть, формально мы все выполнили, принимайте политическое решение о членстве в ЕС. На основе скрининга готовится план – тот указатель, как прийти к членству в ЕС. Поэтому, по моему мнению, нужно ставить этот вопрос. Конечно, ЕС будет не в восторге. Но, поверьте мне, дорогу осилит идущий. Я хотел бы напомнить, что в далеком 2004 году, когда я на переговорах ставил вопрос о получении Украиной безвиза, те же французские делегаты и представители улыбались и говорили, что я, наверное, шучу. Поэтому нужно быть амбициозными, ставить этот вопрос и двигаться дальше.
"Здесь есть задание и для украинской власти – стратегия и приоритеты по привлечению технической, макрофинансовой и гуманитарной помощи, кредитов под развитие, что обеспечит нам квантовый прыжок"
В инициативе ВП мы можем четко зафиксировать лидерство Украины, беря во внимание процесс достижения реформ. В ВП есть также Грузия и Молдова, которые существенно отличаются от остальных участников ВП, имея, в частности, Соглашение об ассоциации, которая является определенной дорожной картой по приближению к членству в ЕС, безвиз и зону свободной торговли. Есть также очень много направлений, которые были описаны в документе "20 достижений до 2020 года". Но они не достаточно амбициозны. Нам бы хотелось сфокусироваться на том, чем занимаются наши литовские друзья. В частности, уже европарламентарий Андриус Кубилиус, а раньше дважды премьер-министр и депутат литовского Сейма, со своей инициативой "Новый инвестиционный план для Украины" или так называемый "План Маршалла". Он продвигает философию, почему важно предоставить больше финансовых возможностей, технической помощи и доступа к дешевым ресурсам, чтобы небольшой бизнес в Украине мог расти и создавать рабочие места. Чтобы пробел в развитии между странами-членами ЕС и теми, кто не входит в ЕС, уменьшать. Также в Украине есть большой разрыв между богатыми и бедными, что способствует росту популизма и нет среднего класса. Украина, Грузия и Молдова являются жертвами кремлевской агрессии и борются за восстановление территориальной целостности и суверенитета. Очень важно в перспективе дифференциировать Украину, Грузию и Молдову, и иметь для них более амбициозные планы. В частности об этом в Брюсселе хотят говорить европарламентарии из группы дружбы Украина-ЕС. Но здесь есть задание и для украинской власти – стратегия и приоритеты по привлечению технической, макрофинансовой и гуманитарной помощи, кредитов под развитие, что обеспечит нам квантовый прыжок. Потому что очень часто у доноров свое видение, где их приоритеты, что не всегда совпадает с видением Украины. После того, как мы закрепили в Конституции курс на членство в ЕС, дальше мы, как государство ВП, должны показывать лидерство. В VIII созыве парламента была создана межпарламентская ассамблея Украина-Грузия-Молдова. И это тоже важный инструмент, когда мы втроем можем более мощно говорить и с Брюсселем, и с Вашингтоном, продвигая наши инициативы. Потому что успех Украины, Грузии и Молдовы дальше станет показателем трансформации и развития для других государств ВП – Армении, Азербайджана и Беларуси. Очевидно, что мы должн быть более амбициозными, говоря с нашими партнерами в ЕС, честно отмечая, что иногда у них нет этого уровня амбиций по перспективе членства в ЕС для Украины, Грузии и Молдовы.
"Если политика ВП останется такой, как сегодня, для Украины это будет, скорее, тормозом европейской интеграции, чем реальной возможностью приблизиться к европейским стандартам"
Если говорить о ВП, которое было основано 10 лет назад Еврокомиссией, на то время это действительно был шаг, который позволил дифференциировать Европейскую политику соседства. Для Украины появились новые инструменты, которые помогли продвинуть реформы во многих важных отраслях. Но десять лет прошло, Украина никогда и не скрывала своего желания присоединиться к европейскому сообществу. И на сегодня политика ВП по сути является для Украины возможностью. Бесспорно упор у нас сегодня делается на имплементацию Соглашения об ассоциации. Есть еще две страны, Грузия и Молдова, которые так же четко задекларировали свое желание интегрироваться в ЕС. И на сегодня из шести стран Украина, Грузия и Молдова действительно продвинулись намного ближе к европейским стандартам. Поэтому абсолютно природно, что сегодня нужно вести разговор о дифференциации ВП – выделении отдельного трека для этих трех стран. Здесь мы говорим не только собственно о Соглашениях об ассоциации. Есть много других направлений, по которым нужно координировать свои усилия, начиная, конечно же, с экономики, потому что торговля является частью Соглашения об ассоциации. Но это также и развитие инфраструктуры, вопросы экологии, миграции, инноваций, культуры. То есть, есть очень много направлений, которые после 2020 года должны быть более четко отображены в нашей повестке дня сотрудничества с ЕС. По состоянию на сегодня уже закончились консультации, которые проводила Еврокомиссия по будущему политики ВП. Мы с нашей стороны готовили такие предложения. Они касались многих направлений. Но главный лейтмотив – все-таки три страны в условиях, когда они сегодня не могут претендовать на полноценное членство, должны по крайней мере секторально интегрироваться в разные политики ЕС. Тут речь идет и о доступе к структурным фондам, и развитии малого и среднего предпринимательства, о разных программах, которые доступны для участников европейской экономической зоны, которые не являются членами ЕС, но очень тесно в него интегрированы. Возможно на сегодня это такой путь для Украины, в котором стоит двигаться. И, опять-таки, наблюдая за ситуацией на Балканах, мы понимаем, что если политика ВП останется такой, какой она есть сегодня, то для Украины это будет скорее тормозом европейской интеграции, чем реальной возможностью приблизиться к европейским стандартам.
"В будущем безопасносная составляющая в Восточном партнерстве должна быть усилена"
Инициатива ВП появилась в 2008 году на фоне двух событий: создания Союза для Средиземноморья, поэтому ЕС, особенно страны на Востоке и Севере Европы, тоже нуждались в отдельном формате для стран Восточной Европы; войны, которую Россия развязала против Грузии в августе 2008 года. Тогда в Брюсселе увидели, что отсутствие акцентированного внимания на странах Восточной Европы приводит к тому, что Россия все больше усиливает там свое влияние в условиях, когда нет четко очерченного формата со стороны ЕС. Когда Польша и Швеция предложили эту инициативу, на этапе обсуждения было название "Восточноевропейское партнерство". Однако потом это название трансформировалось в "Восточное партнерство", которое функционирует уже 10 лет. За это время есть определенные достижения. Самое главное – три из шести стран подписали Соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли. В то же время, недостатком можно считать то, что другие три страны к такой цели практически не приблизились. Очень близко была Армения, но она так и не подписала соответствующего Соглашения с ЕС. Конечно РФ влияет на политику ЕС в Восточной Европе. Именно под давлением России Ереван и Киев в 2013 году отказались подписывать Соглашение об ассоциации. За десять лет регион ВП очень изменился, разделившись на отдельные группы: Украина, Грузия и Молдова, которые подписали Соглашения об ассоциации и поставили себе целью получить полноправное членство в ЕС; Беларусь и Армения, которые вступили в Таможенный союз, ЕврАзЭС, и являются членами ОДКБ; и Азербайджан, который пытается придерживаться собственного видения сотрудничества с ЕС и РФ. Достижением можно считать существование и активную деятельность Форума гражданского общества. Он объединил общественные организации из разных стран и позволил выносить на повестку дня обсуждения вопросы, которых очень часто избегают в официальном формате на министерских встречах, саммитах ВП и даже на парламентском уровне ЕВРОНЕСТ. В первую очередь, это вопрос безопасности. Я бы не сказал, что ВП – это о безопасности стран. Даже в документе "20 достижений до 2020 года", который ЕС одобрил в конце 2016 и адаптировал в 2017 году, безопасности касается только один раздел, где между тем, нет ничего об урегулировании конфликтов. Практически все страны ВП, за исключением Беларуси, имеют такие проблемы. Это и Нагорный Карабах, Абхазия, Цхинвальский район, Приднестровье, в Украине – оккупирован Крым и части Луганской и Донецкой областей. Несмотря на то, что документ "20 достижений до 2020 года" принимался уже после начала российской агрессии против Украины, об урегулировании конфликтов в нем речь не идет. Зато там идет речь о стабильности, безопасности граждан, есть раздел противодействия гибридным угрозам (но, опять же, противодействие гибридным угрозам касается в первую очередь кибербезопасности), противодействия чрезвычайным бедствиям, сотрудничества между странами по противодействию нелегальной торговле оружием, преступной деятельности, трансграничной преступности. Но того, от чего идут угрозы для стран ВП, там нет. Это подталкивает три страны – Молдову, Грузию и Украину – к тому, что они стараются больше сотрудничать на двусторонней основе, основанием для чего является Соглашение об ассоциации. Хотя в Соглашении об ассоциации с безопасностная составляющая тоже на достаточно низком уровне, но по крайней мере на двустороннем уровне это позволяет напрямую вести диалог с Брюсселем по вопросам безопасности: противодействия информационным и киберугрозами, организованной преступности, урегулирования конфликтов и энергетической безопасности. Мы хорошо знаем безопасностную роль ЕС и в Молдове, и в Украине. Хотя она не является решающей, но достаточно вспомогательной. Это и миссии EUBAM на границе между Молдовой и Украиной, которые также занимаются отдельными аспектами урегулирования приднестровского конфликта. Это и помощь ЕС в восстановлении оккупированных территорий на Востоке Украины. Но все эти действия и проекты идут на двусторонней основе, а не в рамках ВП, чего ему очень не хватает. Понятно, что такая инициатива должна учитывать интересы всех, и этот общий знаменатель находится на самом низком уровне интересов стран, которые не подписали Соглашения об ассоциации. Учитывая то, что Беларусь и Армения входят в интеграционные инициативы РФ, конечно ЕС пытается эти чувствительные вопросы обходить, чтобы получить хоть какой-то общий подход и возможность для дискуссии на многостороннем уровне. Это не устраивает Украину, мы пошли намного вперед. И, если взглянуть на уже упомянутые "20 достижений до 2020 года", по разделу безопасности на момент одобрения документа мы уже выполнили 30-40% того, что туда заложено. Это свидетельствует о том, что эти цели больше не для Украины, а для других государств. По итогам 2019 года у нас практически все задачи по этому разделу выполнены. В 2020 году останется их доработать и Украина сможет отчитаться об их успешном выполнении. На будущее безопасностная составляющая в ВП должна быть усилена. Понятно, что ЕС не является безопасностным альянсом, он создавался как экономическо-энергетическое сообщество. Но без безопасности другие важные вопросы решаться не могут, поскольку экономика может нормально работать только в условиях стабильности и нормальной безопасности. Поэтому в дальнейшем очень важно включить и усилить безопасностную составляющую в ВП. Что для этого нужно? Площадки для сотрудничества. Они могут быть не общими, а только для стран, которые в этом заинтересованы. И в ЕС такие прецеденты есть, потому что не все члены ЕС входят в Шенгенскую зону и Еврозону. Поэтому и в ВП можно сделать эту дифференциацию и работать со странами, которые в этом заинтересованы. Если три страны заинтересованы например в противодействии гибридным угрозам со стороны РФ и в дальнейшем развитии свободной торговли – это может быть площадка трех стран. Важно также сохранить существующие инициативы. Это парламентское и общественное измерение – ЕВРОНЕСТ и Форум гражданского общества. Они показали свою эффективность. Возможно, надо поработать над видоизменением и совершенствованием их работы, но сохранить их очень важно. Ну и конечно можно было бы создать группу ассоциации, которая могла бы стать примером для других трех стран ВП – Азербайджана, Армении и Беларуси, которые пока не выразили желание присоединиться к такой группе ассоциации. Но не исключено, что они могут это сделать в обозримом будущем.
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы