- Илья Рахмиэлевич, недавно состоялся конкурс "Евровидение". Каждая страна-участник представила лучших своих эстрадных исполнителей. Каковы они, и насколько впечатляюще, на ваш взгляд, выступила российская группа?
Я, очевидно, консерватор: мне очень понравился латышский ансамбль. Такой замечательный у ребят номер, такая музыка, такая гармония... Такой свет они излучали... А в целом состав участников конкурса, конечно, слабоватый. Выступление группы "Серебро" не стало для меня музыкальным событием. Макс Фадеев – знающий музыкант, очень хваткий продюсер. Клип песни, которую исполняли девочки на "Евровидении", хорошо сделан. Но само их выступление, повторюсь, меня не впечатлило. Хотя в студии поддержки в "Останкино" было столько восторга от "наших", как будто состоялось открытие мирового масштаба. У меня такого ощущения нет.
Выступление сербской участницы Марии Шерифович с песней "Молитва" вас тоже не впечатлило?
-Я сам столько "молитв" написал... Мои "молитвы" замечательно исполнял Николай Караченцов, их исполняют Элина Быстрицкая и Людмила Касаткина. У меня есть целая книга "молитв". От номера сербской участницы я тоже не в восторге. Для меня важен сценический образ, создаваемый артистом. Когда мальчикоподобная певица, простите, в каких-то белых тапочках, в брюках, в пиджаке "а-ля пижама" вышла на сцену, меня не пронзила ни ее сценическая красота, ни сумасшедшая энергетика. В ее номере не было ничего "невероятного", эксцентрического, что обязательно должно присутствовать на сцене.
- А оценить эксцентричность Сердючки помешал предконкурсный скандал?
- По-моему, Андрей зажался. Не знаю, что послужило причиной, но он зажался и выступил ниже своих эксцентрических возможностей. А Russia Goodbye, за которое его в России многие осуждают, и я в том числе, по-моему, было задумано им изначально. Он, наверное, забыл, что Россия – касса, которая его кормит. Ведь в своей стране, где многие его клоунаду не любят, он вовсе не так популярен, как у нас.
- Какова в целом, на ваш взгляд, сегодняшняя российская эстрада?
- Российской эстрады сегодня, по-моему, не существует. Сейчас у нас шоу-бизнес. И законы его жизни полностью подчинены коммерции. Основная "эстрадная кузница", поставляющая кадры для теле- и радиоэфира, – "Фабрика звезд". Талантливые ребята, которые не имеют к ней отношения, не имеют и доступа к эфиру. На моем четвертом ежегодном благотворительном концерте "Служить России" в Кремле, где нас приветствовал президент страны, лучшими номерами, по оценкам публики, были Алла Пугачева и лауреаты конкурса "Маленькая страна", организацией которого я тоже занимаюсь, – очень талантливые ребятишки от 7 до 17 лет из Пензы, Белгорода, Курска. А кто знает этих ребят – с потрясающими голосами, с замечательными актерскими данными, – кроме тех, кто был в Кремлевском дворце? Концерт состоялся 24 февраля. Дай бог, если телезритель увидит его в июне. Первую программу не давали в эфир девять месяцев.
- Качество слов и мелодий современных песен, которые тиражируют теле- и радиоканалы, безусловно, оставляет желать лучшего...
- Современные песни в большинстве своем пишутся "в один ритм" и ужасающим языком: ни склонений, ни падежей, ни смысла. Хорошие стихи должны читаться глазами, это показатель качества стиха. Владимир Высоцкий, например, замечательно читается: каждое слово – чеканное, каждое – необходимо. Не буду сейчас цитировать известные всем песни современных популярных авторов. Положите их тексты перед собой и попробуйте прочитать – вам все станет ясно.
- Это, наверное, обычная ситуация, когда старшее поколение "ругает" младшее?
- Я не критикую огульно. Валерию Меладзе брат Константин пишет красивые песни. Очень пронзительная авторская песня у Леонида Агутина. Мне нравится Владимир Пресняков-младший, с которым мы написали "Стюардессу" и "Странника".
И, вообще-то, я не ругаю. Я не могу понять. "Лондон – Париж, голуби ввысь, блики крыш". Я долго не мог разобрать, что человек поет. Разве это по-русски сказано? И только недавно, когда участвовал в передаче "Звезды против караоке", увидел эти строчки и, наконец, разобрал, что это такое. Если продолжать говорить об этой песне, нужно добавить, что ее мелодия – полный плагиат. Помните песню "Ах, карнавал, удивительный мир"? Я не хочу обижать композиторов, но есть такие заимствования – просто бессовестные. Думаю, это происходит оттого, что у авторов нет самоцензора, а он должен быть – совесть. В свое время я, с одной стороны, ненавидел наши худсоветы, через которые авторы "продирались" с большим трудом, особенно не члены Союза писателей. Мои "Старинные часы", например, год не пускали в эфир. А с другой стороны, пошлости, цинизма не было.
- А писалось вам когда все-таки легче? В советское время или в нынешней России?
И.Р.: Для меня процесс написания стихов – счастье. Я пишу стихи, когда есть музыка, которая меня вдохновляет и которую я хочу "очеловечить". Моим вдохновителем может быть исполнитель или какое-то событие. Для меня процесс написания стихов интереснее и важнее, чем следующий за ним результат – вышедшая пластинка, или диск, или что-то еще. В советское время было больше преодолений, конечно, и каждая победа приносила много радости. Но и огорчения были. Полгода мы с Аллой делали песню "Возвращение" ("Ты и я – мы оба правы"). Дошло, наконец, до новогоднего "Огонька", и вдруг – плохо сняли. Мы смотрели программу на Новый год в Питере – с Аллой была истерика: только общие и средние планы, без крупных. В результате песня как-то "растаяла". А те же "Старинные часы" или "Без меня тебе, любимый мой..." – сразу "выстрелили".
- Какое место на сегодняшней эстраде вы отводите Алле Пугачевой, с которой столько лет работаете?
- Алла непревзойденная. Это магическая певица. Вот очередная "Песня года" была: поют, поют, поют наши эстрадные исполнители... выходит Алла с нашей песней "Без меня тебе, любимый мой..." – зал встает. Что тут говорить?
- Как вы относитесь к тому, что некоторые ваши коллеги называют Пугачеву "великой звездой", но "провинциальной", потому что "она не вышла на мировой уровень"?
- Каждый исполнитель – герой в своей стране, и так и должно быть. В Америке очень развит музыкальный шоу-бизнес, нам далеко до них, и американские исполнители заполонили весь песенный рынок, на который никому не протолкнуться. Но я считаю, что и не нужно за этим гнаться. Зачем, когда есть огромная страна с населением в 140 миллионов человек?
- Какова ваша роль в становлении Аллы Пугачевой как певицы и какова ее роль в вашей жизни?
- Мы просто вместе работали. До меня Алле писали Александр Зацепин и Леонид Дербенев. У них много хороших песен. Были у нее три песни Микаэла Таривердиева. Потом наступил "мой" период. Жена Дербенева с досадой пишет: появились Резник и Паулс- и Дербенев стал не нужен. Да, он был Алле уже неинтересен. Начался "период нашего Возрождения", когда мы работали как сумасшедшие. Но, если говорить о Паулсе, не надо забывать, что с ним-то всего десять песен написано. Это кажется, что там такой "океанский лайнер". Все забывают о том, что Алла сама замечательный, высочайшего класса композитор. Она на мои стихи написала потрясающие песни: "Звездное лето", "Как тревожен этот путь", "Когда я уйду". Это шедевры. А "Три счастливых дня" – кто сейчас напишет такую песню?
- А роль Раймонда Паулса в эстрадной жизни Аллы Борисовны?
- Скорее, надо говорить о ее роли в его жизни. До нас с Аллой он был автором двух "цветных" песен: "Синий лен" и "Листья желтые". Работая с Раймондом, я часто занимался "реставрацией" и "реанимацией" его песен, написанных на стихи латышских авторов. Расскажу один случай. Присылает Людмила Дубовцева, она и сейчас на "Маяке" работает, мелодию, даже не мелодию – номер от Раймонда – Раймонд просит написать к ней текст. Включаю пленку – шум кабака, и какие-то пьяные голоса поют: "Ауссас мауссас, хэйя, хэйя!" Я долго думал, потом позвонил Раймонду: ты мне прислал номер из какого-то латышского мюзикла, где поют пьяные бродяги. Если я напишу слова к тому, что ты прислал – а это были 80-е годы, – завтра выйдет фельетон, высмеивающий нашу пошлость. Он спрашивает: что делать? Во-первых, говорю, темп ускоряем в три раза, а во-вторых, это будет детская песня – "Бабушка рядышком с дедушкой".
Но музыка Паулса мне очень нравилась. Она была моя, я ее "впитывал и выдыхал" вместе со стихами. Он мой композитор. Почему потом, когда он много писал с другими талантливыми поэтами, ничего не получалось? Потому что хорошая музыка шла с хорошими стихами параллельно, не было взаимопроникновения.
- Паулс сказал как-то, что песню "Маэстро" вы переписывали семь или восемь раз по требованию Пугачевой...
- Это было, по-моему, в Омске. Мы с Аллой ездили с концертами. Вечером после двух выступлений сидим за ужином, отдыхаем. А Людмила Дубовцева прислала пленку от Паулса с записью песни "Два стрижа" и просьбой к Алле исполнить эту песню. Мы послушали – поет Ольга Пиракс. Решили, что Алла перебегать дорогу хорошей латышской певице не будет. После этого исполнения на пленке звучит еще какая-то мелодия. Мы вместе произносим "Вот!" – решили, что напишем что-нибудь для маэстро, песня так и будет называться – "Маэстро". Ночью я написал основные стихи и в 07:00 уже подсунул ей под дверь. Может быть, три – четыре слова мы поправили. Никаких вариантов текста не было. Потом позвонили Паулсу, сказали – есть песня.
- А как, вообще, относитесь к просьбам исполнителей изменить текст, поменять слово в песне? Такое бывало?
- С Аллой мы все время корректировали стихи. Песенная поэзия – это великое ремесло. И очень трудное ремесло, в котором есть свои технологические моменты: певцам, например, в конце фразы надо петь "у", а не "о". Вместо "весло" нужно – "смогу".
- А могли вы посоветовать Пугачевой, как держать себя на сцене? Если да, как она реагировала на ваши замечания?
- Иногда она, конечно, сердилась, когда я высказывался на эту тему, и поступала по-своему. Послушалась она меня всего лишь раз. Одно время в перерывах между песнями Алла произносила со сцены некие слова от себя: любви, признательности к зрителю и прочее. В 1982 г. в Театре эстрады она исполняла "Монологи певицы". Это были 18 песен на мои стихи и по одной на стихи Евгения Евтушенко, Осипа Мандельштама и Беллы Ахмадулиной. Умоляю, говорю ей, не произноси никаких слов: все эти песни говорят сами за себя – делай нон-стоп. Она меня послушалась – и это был такой эффект. В антракте ко мне подошел Евтушенко, упал на грудь... а со следующего дня перестал со мной здороваться. Не здоровается до сих пор. Он не простил нам нашего успеха и своей минутной слабости.
- Алла Борисовна одно время готовила "Рождественские встречи", занималась "Фабрикой звезд". Она старалась помочь всем, в ком видела хоть крупицу таланта. Почему не делает этого сейчас?
- Сил нет. Надо и о себе подумать, о своем здоровье, о детях, внуках. Сколько можно?
- Писать стихи легко?
- Радостно. Я вызываю гнев поэтов, которые сидят над одним стихотворением два месяца. Я так не могу. Стихи надо "выдыхать". Потом можно редактировать, что-то исправлять. Когда они отлежатся. Я не понимаю, как можно мусолить одно стихотворение месяцами. Или это делается для потомков, которым надо обязательно показать в черновиках, как автор десять раз менял эту самую строчку? Как Маяковский: "для веселия планета наша мало оборудована..."? Я меняю строки внутри себя. Иногда даже пишу набело.
Вообще, в смысле творчества я просто "запойный" и работаю в разных жанрах. То пишу стихи для детей, то народную поэму "Мужик" или милицейскую поэму "Егор Панов и Саня Ванин". То – сонеты или басни. У меня 59 басен, которые еще не опубликованы. То меня вдруг "повело" на четверостишия. Я написал 600 четверостиший и попросил издательство, в которое отдал их для печати, раздать 20 рукописей людям разных сословий – студенту, врачу, школьнику и так далее, – чтобы они вычеркнули все, что им не понравится. Из 600 четверостиший осталось 314, никем не вычеркнутых. В результате появилась книга "Квадрат четверостиший". Я написал "Приключения Бобы Грека" – смешной одесский роман в стихах. Сейчас четырехтомник детских стихов выпускаю. Песня – жанр преходящий. Слава богу, если 5% из того, что написал, останется.
- Как относитесь к славе, когда говорят: "Илья Резник – великий поэт"?
- А что, так говорят? М-да... это интересно.
Источник: Утро.ru
Главные темы