Олег Собчук: "Открыт к экспериментам не только в музыке!"

— Олег, на днях вы сыграете концерт вместе с камерным оркестром. К этому вы готовились два месяца, и что в итоге получилось?
— Да, в эту пятницу у нас состоится большое концертное шоу с камерным оркестром С.К.А.Й. – ALIVE в концертном зале Stereo Plaza. С одной стороны, мы были полны идей, а с другой — ломали голову какие песни лягут на камерное звучание, а какие нет. Сами не ожидали, но драйвовый "Бест друг" очень даже интересно звучит с оркестром. Решили еще сделать рок-кавер на песню Тараса Петриненко "Украина" и рок-вариант "Смереки". А еще будут несколько песен в акустическом варианте с роялем. Поэтому мне, собственно, самому интересно, что из этого получится.
— Над последним альбомом "Край неба" вы работали четыре года. Почему такая пауза?
— Много чего за эти годы было: изменения в составе группы, много колесили с концертами. Да и вообще, стабильно выдавали синглы. На мой взгляд, тут важное не скорость, а качество. Акцент пытались сделать на том, чтобы песни звучали с тем драйвом, которым они звучат на концертах. Поэтому записывали не каждого музыканта отдельно, а играли все вместе и сразу же писали вокал, — массовки за стеклом разве что не было. И чтобы все вместе звучали классно, конечно, приходилось переписывать раз за разом. А это все — время.
— По образованию вы психолог. Как-то помогает это в шоу-бизнесе или по жизни?
— Образование не прошло бесследно. Иногда приходит ко мне друг, делится со мной какими-то своими проблемами и переживаниями. И тут я выкладываюсь по-полной: выслушиваю и комментирую как психолог. Но себе помочь – никогда не могу, эмоции мешают. И вообще, я — человек настроения, иногда очень тяжело смотреть на вещи объективно. И если бы пришлось работать по специальности, то весьма нелегко далось бы. И пришлось бы где-то месяц вспоминать теорию по конспектам (смеется). Но зато без этих чувств, без комплексов, которые во мне есть, я не смог бы писать свои песни и даже быть собой. Эти комплексы делают меня таким, какой я есть, и я решил их полюбить.
— Серьезно? Вы же рокер, какие комплексы?
— У всех есть комплексы. Самый большой, — это комплекс страха потерять человека, которого ценишь.
— Несмотря на карьеру музыканта, специального образования у вас нет. Когда тягу к музыке ощутили?
— Еще в детстве. В восемь-девять лет я слушал Сандру, Мадонну, "Queen". И понятия не имел, о чем они вообще там поют на своем английском, какие слова произносят, но в точности напевал их себе под нос. И когда в дом приходили гости, родители ставили меня на стульчик и я пел "Ла исла бонита" Мадонны во весь голос! А потом повзрослел и пошло-поехало: гитара в походах, ДДТ, БГ, Цой…
— И научились играть на гитаре без руководства опытного наставника? И, вообще, почему именно гитара?
— А мне вот интересно – какую силу воли нужно иметь, чтобы ходить каждый день в музыкальную школу и сидеть там на занятиях. С одной стороны, завидую, конечно, таким людям, с другой стороны — соболезную. А вообще, в 90-е парень без гитары никому не нужен был. По улицам ходили с гитарами даже те, кто играть не умел, а я знал шесть аккордов — так вообще был нереально крутым (смеется). Да и девушкам хотелось нравится, не без этого. Не знал нот совершенно, ни как они выглядят, ни как называются. Включал на магнитофоне какую-то песню, слушал ее по несколько секунд, выключал, подбирал на слух. Вот просто, как слышал. И записывал в тетрадь, у меня она сохранилась. И хотелось научиться так сильно, что в 14 лет мог за гитарой просидеть весь день безвылазно в комнате.
— Когда-то вы сказали, что открыты к экспериментам в творчестве. К каким конкретно?
— Например, однажды я пробовал себя в оперном пении. Брал специальные уроки, и даже пел оперу из репертуара Андреа Бочелли. Исполняю по-своему, конечно же (смеется). Для меня это как новая фишка какая-то, но это не коснется творчества "С.К.А.Й.". А еще, ради одного телешоу научился танцевать на льду за две недели. Так что я открыт к экспериментам не только в музыке.
— Олег, вы были на Майдане в ночь на 1 декабря, в ночь разгона студентов. Видели революцию своими глазами. Ощущаете ли изменения, которые поддерживали?
— Не могло все измениться вот так сразу на лучшее. Но меня радует хотя бы тот факт, что мой президент умеет говорить на украинском. Я рад, что мы двигаемся в Европу. Рад, что весь Харьков разукрашен в сине-желтые цвета. Жаль лишь, что такой ценой... Я вижу, что Украина воскресла. И все хорошее у нас еще впереди.
— Сильно повлияла ваша политическая позиция на отношения с друзьями?
— Друзей поубавилось. Но оно, наверное, и к лучшему. Да что тут говорить — моя сестра на грани развода с мужем из-за этих всех событий. Она живет в Украине, а он — в России, у них есть сын, мой крестник. Сестра приезжала к нему повидаться, так ее воспринимали там как беженку, представляете? Насколько сильная эта пропаганда в России — семьи распадаются.
— Говорят, из-за того, что Украина сейчас у всех на слуху, у нашей музыки есть шанс вырваться на международную арену. Согласны ли вы с этим?
— Это зависит от самого музыканта и от группы в первую очередь. Не нужно надевать очки, чтобы увидеть, насколько Майдан сплотил украинцев во всем мире. Например, мы выступали в Дании. Было около тысячи человек, почти все украинцы, и они смеялись, плакали, радовались. Это было невероятное единение. Сейчас для украинского музыканта двери открыты практически везде, кроме Востока.