Интервью Александра Ефремова: "Убежать – признать свою вину. Но я ни в чем не виноват"

Бывший народный депутат, лидер фракции "Партии регионов" Александр Ефремов рассказал в эксклюзивном интервью телеканалу "Украина" о том, в чем именно его обвинили, как его задерживали и судили и с чем связано дело против него. (Мы публикуем фрагменты интервью).

О задержании:

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

"Это случилось в ночь с субботы на воскресенье, где-то около 11 часов вечера. К нам довольно громко постучали в дверь, я посмотрел в монитор и увидел большое количество вооруженных мужчин. Я открыл дверь, вышел в коридор, мне показали удостоверения Генпрокуратуры и СБУ. Естественно, я пустил их в квартиру, спросил, в чем меня обвиняют. Мне сказали, что мне предъявят обвинения в ГПУ, и нужно, чтобы был адвокат. Потому мне прислали адвоката, которого они посчитали нужным вызвать. Я сказал, что так не получится, я постараюсь найти своего адвоката. Через некоторое время приехал адвокат, которого я пригласил, и по сути началась сама процедура задержания. Долго мы здесь сидели, беседовали, где-то до двух ночи, а потом меня забрали в Генпрокуратуру и предъявили мне обвинения.

После допроса я подписал в ГПУ соответствующие документы и поздно утром меня отправили (в СИЗО – ред.), имея уже на руках решение суда о моем содержании под арестом.

Видно, люди к этому основательно заранее готовились.

Сказки о том, что меня искали и не могли найти, не выдерживают никакой критики. Я здесь проживаю уже более восьми лет, и в самом акте представления написан мой адрес. И можно было просто через дежурного, который находится внизу, передать бумагу с моим приглашением. Я никогда не отказывался являться на допросы. В том числе, несколько месяцев назад я был на допросе по этому делу.

Я мог бы уехать, но я не уехал. Убегать куда-то – это косвенно признать свою вину. А я считаю, что я ни в чем не виноват, я считаю, что делал все, чтобы предотвратить то, что произошло. Я буду и дальше доказывать свою правоту в правовом поле".

О беспределе в суде:

"Воскресенье я провел в изоляторе, ночь на понедельник провел в изоляторе, а в девять часов утра меня повезли в Печерский суд. Я с десяти утра до пяти часов утра просидел в металлическом "стакане" метр на метр, и затем состоялся суд.

Я, честно, до сих пор нахожусь под впечатлением от суда, от судьи – думал, уже давно такого нет! Очень формально и совершенно отстраненно подходят к рассмотрению вопроса, к человеческой судьбе. У нас не должно быть такого в государстве, если мы считаем себя демократией".

Об освобождении под залог:

"Суд принял решение, которого даже не просил прокурор: отпустить под залог в 3 тысячи минимальных зарплат. Я сказал на суде, что у меня таких денег нет. У меня все средства, которые были на счету, остались замороженными в том банке, который сейчас, к сожалению, не работает.

Но президент хоккейного клуба "Донбасс" Борис Колесников за меня залог на следующий день внес. Я не мог ни с кем связаться. Огромное ему спасибо, что он проявил инициативу".

О голосовании 16 января:

"Формально первое обвинение звучало как "соучастие в подделке государственных документов". Суть его заключается в том, что я в течение 13 секунд выступил в Верховной Раде, и это выступление, якобы, могло повлиять на принятие решений депутатами. Но напомню, что согласно Конституции, у нас депутат не может за выступление в зале привлекаться к ответственности никоим образом. Ну, а как я мог повлиять на голосование депутатов, высказав свою точку зрения лишь по одному из рассматриваемых вопросов – для меня это является загадкой. Но, тем не менее, это факт.

Мне инкриминировали, что я 16 января в Верховной Раде, отвечая на вопрос ведущего заседания, сколько членов фракции Партии регионов проголосовало, заявил, что 203 депутата находятся в зале, и 203 проголосовало.

Но я не был членом счетной комиссии, потому это был чисто формальный вопрос, я не нес юридической ответственности за подсчет голосов.

Но самое интересное следующее – что вопрос, который был мне задан, касался включения в повестку дня заседания одного из законопроектов, по судебной системе".

Об обвинениях в разжигании розни:

"Вечером (в понедельник – ред.) сказали, что залог внесен и меня могут выпустить, сразу же в изолятор зашли два следователя Генпрокуратуры и сказали, что меня забирают в ГПУ. Когда я задал вопрос, почему меня забирают, ведь я фактически двое суток не спал (спать там очень сложно – постоянно горит свет), мне сказали, нужно просто подписать формальные документы, и тогда меня отпустят. Мы действительно подписали документы, но тут же появилась еще одна группа следователей, заявившая, что меня опять обвиняют в совершении преступлений. Дали один документ, который забрал адвокат, сказав, что возможности распечатать второй экземпляр, нет.

Мне через какое-то время разрешили уехать домой, заявив, что на следующий день в 11 утра я должен приехать в ГПУ на допрос, что я и сделал. До двух часов я пробыл на допросе. В два часа было объявлено заседание суда, которое состоялось в 18-00. Я, наконец, получил возможность ознакомиться с материалами и узнал очень интересную картину: оказывается, мне инкриминируют особо тяжкие преступления – якобы я, выступая на согласительной комиссии (ВР – ред.) и на брифинге призывал к разжиганию межнациональной вражды, которая потом привела ко всему на свете, кроме разрушения Карфагена. И это все обвинение основывается на том, что мои выступления дали эксперту, и эксперт сделала такие заключения. Но при этом сама же она написала, что есть призывы к разжиганию вражды, но само выступление призывает к миру. Какая-то абракадабра! В выступлении сказано одно, но эксперт считает, что нужно подразумевать совсем другое. И все события сегодняшние на Востоке с этим связываются, а не с действиями властей.

И был назначен еще один суд. Вчера он состоялся, но из-за технических ошибок, допущенных следственным аппаратом, потребовался технический перерыв – суд продолжится сегодня в пять вечера.

То, что происходит сегодня в государстве, не выдерживает никакой критики. Если меня привлекать за мои заявления, которые я, как народный депутат, произносил в здании Верховной Рады, то это беспредел. Тогда у нас не просто свободы слова нет, у нас намечается такая диктатура, что мухи скоро будут летать только по одной траектории. Подтверждение этому в том, что и программу Савика Шустера закрыли, и идет давление на 112 канал. Наверное, власть хочет устроить такую ситуацию, когда только она права, а все другие даже не могли ничего сказать. И это вместо того, чтобы отвечать за ситуацию в экономике.

Я говорил, что единственным путем решения проблемы является мирный путь, нужно садиться за стол переговоров и договариваться. Другим путем конфликт не решить – будет много жертв. Что сегодня и происходит. И если обвинять меня в этом, как в преступлении, то тогда надо обвинить и всех участников последней Минской встречи, потому что они в процесс обсуждения пришли практически к тем же выводам. И если бы это поняли еще в марте-апреле, жертв бы сейчас в стране не было".

О причинах дела:

"Во-первых, завтра 20 число – годовщина Майдана. Во-вторых, я та фигура, которая вызывала раздражение у многих представителей Майдана, я имел свою точку зрению и высказывал ее. Я не прятался, у меня есть мои убеждения.

А сегодня в Украине, по-моему, не ценится, когда человек имеет свои убеждения. Но я не думаю, что имеет возможность долго продержаться та власть, которая пытается удержаться на запугивании людей и на том, что их будут бросать в тюрьму по чисто политическим мотивам.

На моем примере пытаются запугать людей, чтобы у нас не было в стране оппозиции".

О подготовке новых обвинений:

"И третье дело готовится, мне сказали. На следующей неделе будет допрос.

Якобы я имею отношение к каким-то указаниям по поводу "Луганскугля". Но я уже 10 лет не работаю ни на каких руководящих должностях в области, я был народным депутатом. И я за это время ни разу не встречался с руководством этой организации, и мне даже интересно, что мне могут вменить".