ОН БЫЛ НА СВОЕМ БАРКАСЕ И "ДОБРО" ДАВАЛ НЕ ВСЕМ

Как-то на гастролях в Кисловодске актеры отправились на выездной спектакль в Пятигорск. Когда поезд остановился на перроне, восторженная толпа не давала актерам выйти. Тогда Павел Луспекаев кинулся к выходу из вагона и на ступеньках заорал дурным голосом: "Стойте, стойте! Здесь сумасшедших везут! Дайте пройти!" Очумевшие поклонники расступились. А он, махнув рукой, нахально скомандовал: "Выводите! Осторожно выводите". Позже все хохотали, как сумасшедшие... Это было так давно. Сейчас ему было бы 74 года.

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ -- АКТЕР

За свои недолгие 43 года Павел Борисович Луспекаев сделал больше, чем иные не успели бы за несколько жизней. Ему было "за державу обидно", поэтому жил "в полный рост". Будучи выходцем из провинциального Луганска, он соединял в себе бетонную цельность натуры и внутреннюю мягкость. Родившись на украинской земле, он был абсолютно денационализирован. Его национальность была Актер.

После окончания Луганского ремесленного училища Павел поработать не успел -- началась Великая Отечественная война. В составе партизанского отряда боевой разведчик Павел Луспекаев участвовал в опаснейших операциях. Он был демобилизован по ранению лишь в начале осени 1944 года. После излечения в госпитале Луспекаева прикомандировали к штабу партизанского движения 3-го Украинского фронта. Наконец в декабре 1944 года он демобилизуется полностью и поступает в труппу Ворошиловградского драмтеатра. Через два года удается прорваться в театральное училище им. Щепкина в класс Зубова.

ПАВЕЛ ВЕРЕЩАГИН КАК КРИТЕРИЙ ЖИЗНЕННОЙ ПРАВДЫ

В 1950 году Павел окончил училище и начал работать в Тбилисском русском драматическом театре имени А.С. Грибоедова. Через некоторое время он переходит в Киевский театр русской драмы имени Леси Украинки. Период, связанный с Украиной, многие люди, дружившие с Луспекаевым, вспоминают с болью. Судя по всему, его просто выжили из театра, как в свое время выжили Олега Борисова и Кирилла Лаврова.

В 1959 году актера забирают в труппу ленинградского БДТ, где он проработал до 1965 года. Именно здесь, в БДТ, им были сыграны его лучшие роли -- Бонар в "Четвертом", Макар Нагульнов в "Поднятой целине", Галлен в "Не склонившие головы". Однако для широкого круга он навсегда останется лихим, милым и странным таможенником Пашей Верещагиным, который в конце концов сложил буйную головушку, идя на помощь Сухову.

Его любили и признавали даже при жизни. Но иногда наваливались депрессии, и уже не было сил ходить. Он умер 17 апреля 1970 года, не дожив до своего дня рождения (20 апреля) всего три дня. Вот, собственно, и вся сухая биография. Вероятно, он был скромным при жизни. Очень странно контрастирует эта медвежья фигура с тихим голосом и пугающей медлительностью. Органичный человек, самодостаточный человек...

Говорят, скупой на похвалы Товстоногов как-то обронил о Луспекаеве, что "...его искусство является абсолютным критерием жизненной правды". Поражал этот бычий лоб и пронзительные глаза, иногда не принимающие банальность окружающего быта. Лоуренс Оливье, лишь однажды увидевший Луспекаева на сцене БДТ, сказал: "У вас есть гениальный актер. Вот этот... Не могу выговорить его фамилию, извините..." Он был романтик, но другого калибра. Он очень тонко чувствовал партнера, но однажды от того же Товстоногова услышал упрек на репетиции "Варваров": "Черкун должен до конца соблюдать дистанцию. Вы слишком легко идете на сближение с Надеждой". В итоге те, кто видел этот спектакль, были шокированы пронзительностью его любовной сцены с Дорониной. Он очень болезненно относился к каждой роли, скорее ища не популярности и славы, а желая выпустить "гейзер" из сердца. Он был ответственен за себя и зрителя. Знал, что последнему не только нельзя расслабляться, ему нельзя даже давать слишком много воздуха -- чтобы в жар бросало. Был похож на большого и сильного ребенка, который страдает от недостатка популярности. Но об этом он мог говорить только с друзьями.

"ЭТО ДОЛЖЕН ПОМНИТЬ КАЖДЫЙ"

До наших дней дошла байка, как Павел снимался в Киеве в противопожарной короткометражке. Сам ролик (как его сейчас назвали бы) шел под дивным названием "Это должен помнить каждый". Луспекаеву очень нужны были деньги и он снялся. А после забыл и уехал в Ленинград.

В Ленинграде же полным ходом шли репетиции "Варваров" и были первые луспекаевские пробы. Неподалеку в кинотеатре шел какой-то безумный западный боевик, и актеры решили глянуть на этот "шедевр". Удивлению не было предела, когда в киножурнале перед фильмом на экране вдруг появился Луспекаев, который после пожара, тыча пальцем в угол камеры, говорил, показывая сигарету: "Это все из-за сигареты. Это должен помнить каждый". Товарищи Павла Борисовича по театру хохотали до синевы, до икотки. Он сидел багровый, обалдело глядя в экран. Это была первая популярность.

А наутро перед каждой репетицией друзья, давясь от смеха, говорили: "Помним, Паша, помним. Дай, кстати закурить"... Он страшно переживал, когда его фамилию неправильно назвали по радио. Каждая мелочь, связанная с профессией, казалась ему подлинной трагедией: "Вот они, звезды ихние, черт их подери, всегда свободные, уверенные перед камерой. Отчего это? Эдакая раскрепощенность, внутренняя свобода: мне, мол, все дозволено, что ни сделаю, все туда... Откуда это идет? Денег они, что ли, больше получают? Вот говорят, за Стайгером на крышу отеля, где он гримируется в номере, вертолет прилетает и "фьють!" -- прямо на площадку... Тут, конечно, ручку вперед протянешь, -- и Луспекаев вытягивал вперед огромную свою лапищу, -- полки не то что на Москву, а на "Пекин", я имею в виду гостиницу, пойдут... А я утром перед съемкой в этом "Пекине" очередь в буфет отстою на своих культях, два яйца съем, приеду на студию и загораю два часа в гримерной, пока в павильоне свет ставят... а потом входи в кадр и чувствуй себя губернатором штата -- Хозяином! Смех!".

"ВЕРЕЩАГИН, УХОДИ С БАРКАСА!"

Он был Актером, равно совмещавшим кинематограф и театр. Милые чудесные мальчишечьи воспоминания -- фильмы с его участием "Тайна двух океанов" и "Республика Шкид", "Три толстяка" и "Иду на грозу". А дальше -- "Голубая стрела", "Балтийское небо", "Происшествие, которое никто не заметил", "На диком бреге" и, конечно же, "Нос".

"Белое солнце пустыни" было отдельной статьей. Когда Сухов кричал: "Верещагин, уходи с баркаса. Не заводи его!", признаюсь, что сердце вырывалось из груди. Странно, но почему-то все герои, даже негативные, были мне ужасно симпатичны. Я понимаю, что "...это все заслуга Владимира Мотыля". Но все-таки Павел Борисович был блестящ.

Поначалу господин Верещагин значился в сценарии как эпизодическая фигура. Но Мотыль не мог, не хотел, и никогда бы не позволил делать из георгиевского кавалера юродивого на костылях. Луспекаев сыграл в этой картине себя -- вальяжного, сильного и мудрого -- словом, настоящего мужчину. Его Верещагин, узнав о смерти друга Петрухи, зарезанного Абдуллой, делает свой выбор мгновенно. (Глаза Луспекаева в этот момент не уместили бы даже Вселенную).

Позже Каха Кавсадзе, блестяще сыгравший Абдуллу, вспоминал, что с самого начала сценарий был несколько иным: Абдулла снимался в "постельных" сценах и вообще-то был способен на чувства. Имперско-советской цензуре это показалось неправильным и она порезала фильм. Финал тоже был иным: Абдулла с Суховым схватываются на корабле в рукопашной и ранят друг друга. Абдулла ранен смертельно. Они плывут и в конце выбираются на берег. Абдулла падает у ног Сухова, а последний поворачивается и гордо уходит. Гарем оплакивает своего мужа, а Сухов удивлен: ведь он их спас, почему же слезы!? Позже Каха Кавсадзе объяснял журналистам, что, мол, "... так жили их отцы и деды. Таков уклад их жизни. Абдулла не был бандитом. Он взял в руки маузер, чтобы защитить свою землю, дом, семью. Он жил по своим законам, законам своего народа. Но однажды пришли красные и, разрушив тысячелетний уклад, умертвили его мир. Он, Абдулла, этого простить не смог". Но у Сухова, Петрухи и Верещагина был тоже свой мир, и его разрушила революция. Потому они так мучительно искали свою "синюю птицу". Мотылю блестяще удалось провести через весь фильм целую группу самостоятельных харизматических образов, которые, находясь рядом, не смешиваются. Луспекаев это чувствовал и как-то сказал одному из своих собратьев по ремеслу: "Я, знаешь, доволен, что остался верен себе. Меня убеждали в картине драться по-американски, по законам жанра. Мол, вестерн и так далее. А я отказался. Играю Верещагина, колотушки у меня будь здоров, вот я ими и буду молотить. И ничего, намолотил..." Действительно, намолотил. Фильм и сегодня смотрится с ощущением чего-то нереального для того времени. Удивительно, как его пропустила цензура, если в аннотации на фильм мирового уровня сказано: "Всего лишила Советская власть бая Абдуллу. И курбаши поклялся отомстить. Поэтому рыщет он по пустыне, разыскивая красноармейца Сухова, который увел байский гарем". Смешно, правда?

"МОЯ ТЕМОЧКА, ХОРОШАЯ"

Луспекаев успел посмотреть свой фильм. Михаил Козаков, бывший с ним в зале, вспоминал: "Когда за кадром звучал мотив песни "Не везет мне в смерти...", Луспекаев толкнул меня в бок и сказал: "Моя темочка, хороша...". Ему шел 43-й год...

Павел Борисович умер в гостинице "Минск", перед этим позвонив Михаилу Козакову. Через полтора часа знаменитого Верещагина не стало. Его смерть потрясла всех. Впоследствии Михаил Козаков написал: "Никогда не встречал человека такого жизнелюбия во всех своих проявлениях: в том, как он работал, шутил, ел, пил, любил людей и не мог быть без людей..."

...Екатерина Васильева как-то сказала, что профессия актера неугодна Богу. Она "заставляет душу раздваиваться, а это противоестественно для человека и противно перед Богом. Играющий лжет. Считается, что чем человек многоплановей (играет одно, думает другое, подразумевает третье), тем он талантливее. В конце концов, бывало, так запутаешься, что забываешь, каким ты был на самом деле. Это и есть западня". Луспекаев, чуть нагнув лобастую голову, играл себя. Он не мог по-другому. Он был "на своем баркасе".

P. S. Как-то я наткнулся в российской прессе на сообщение о создании и постройке новых видов катеров, предназначенных для пресечения морского браконьерства и незаконного вывоза рыбы, морепродуктов за рубеж. За колоссальную скорость, хищные формы и буквальное появление из "ниоткуда" контрабандисты зовут такие суда "серыми волками". Катер, который был изготовлен и спущен на воду Хабаровским судоремонтным заводом по заказу Государственного таможенного комитета России, был назван "Павел Верещагин". Моряки отдали дань уважения бессмертному образу русского таможенника Верещагина, которого так убедительно сыграл актер Павел Луспекаев в знаменитом кинофильме "Белое солнце пустыни".