Жизнь переселенцев в России: безденежье, промозглая осенняя погода...

Ноябрь начался письмом подруги, которая с февраля 2015 года всей семьей ищет лучшей доли в России. "А мы в очередной раз мотались в Павловск вчера, теперь все нужные справки есть, сдали документы на программу переселения. Муж спасен, его не депортируют. Ждать решение около трех месяцев. Ты знаешь, тема с беженцами так им надоела, натолкнулась на неприкрытое презрение: одна работница ФМС звонит другой: "Тут вот пришли заявление подавать, ну эти, с хохлячими паспортами..." И на работе проскакивает: "Ну что там за новости у хохлов (и это имеется в виду Донбасс). Один парень, из Луганска тоже, на работе его критикуют прям в глаза, говорят, ну хватит "шокать", научись говорить нормально. Я теперь за собой слежу, я ведь тоже шокаю))) А вообще, энтузиазм пропал: безденежье+промозглая осенняя погода, и руки опускаются. Какой там тренинг у тебя по преодолению стресса был? Я б сходила".

В начале ноября у нас состоялась традиционная осенняя ярмарка виноградарей "Лоза Донбасса". До войны красивое большое мероприятие с оживленной толпой посетителей, фанатично влюбленными в свое дело виноградарями и всякой разной живностью, винами и саженцами-чубуками. Но сейчас всё было предельно скромно. Десяток продавцов и столько же покупателей. То ли холод, то ли война, то ли всё вместе. Мы ходили на ярмарку всей нашей маленькой семьей. Сразу испортило настроение движение маршруток в режиме выходного дня. После получаса ожидания поехали перекладными. Мама расстроилась — хотела показать нам настоящую ярмарку, какой она ее видела раньше, сын расстроился — хотел фонариков и веселья, к ярмарке готовился два дня, я расстроилась — не смогла уговорить маму зайти выпить чай в кофейню — во всем тотальная экономия. Если отбросить все эти минусы, был хороший холодный выходной день. Чтобы сгладить все эти штрихи-недочеты, я испекла лимонный пирог.

Сейчас в "республике" начата борьба с коррупцией. По хорошему, каждый, кто был ущемлен в правах "госчиновником", может написать на него письменную жалобу и потирать руки, ожидая возмездия. На практике дело доходит до банальных разборок с неугодными для освобождения интересующих должностей. Не знаю, как с этим будут разбираться соответствующие органы, но очень похоже на 36 год. Отец моей подруги всю жизнь был большим начальником в горисполкоме. С началом войны организовал всей семье путевки в Миргород за счет госструктуры. Вернувшись, что бы вы думали, занял свою же должность в той же структуре — благо, его отдел далек от политики и на все времена. Теперь перетягивает к себе дочерей. И если разбираться, что же в его жизни поменялось, так только то, что до войны у него была одна пенсия, а теперь две — украинская, оформленная в том же Миргороде, и местная. Еще один знакомый из той же структуры за этот год трижды менял работы – из "ЛНР" в Полтаву (на руководящую должность в свою же госструктуру), назад в "ЛНР" в международный проект, и снова в Украину в более крупный международный проект. Как говорится, кому война, а кому мать родна.