Катерина Фон Гечмен-Вальдек: "Я не знала, как буду жить с человеком, который не ходит на работу"

Екатерина фон Гечмен-Вальдек (Урманчеева) родилась 9 октября 1964 г. в Москве. Окончила актерский факультет ГИТИСа. Снималась в кино: "В городе Сочи темные ночи" (1989), "Частный детектив или операция "Кооперация"" (1989), "Летучий голландец" (1991), "Отель "Эдем"" (1991), "Азбука любви" (1992), "Ангелы смерти" (1993). Уже будучи баронессой фон Гечмен-Вальдека прошла продюсерскую стажировку на Бродвее, и приехала в Россию, чтобы в 1998 году поставить легендарный мюзикл "Метро", положив тем самым начало развитию этого жанра в стране.

Ее муж – Эрнст-Алексис, потомственный барон. Один его дед был владельцем театра "Ан дер Вин", в котором сегодня идут все венские мюзиклы, а другой – одним из владельцев концерна "Шкода". Дядя – знаменитый король оперетты Легар, одним из наследников авторских прав которого является Эрнст. Один из кузенов матери – известный режиссер Маришка, открывший миру Роми Шнайдер.

— Миллионы девушек всех времен и народов мечтают о встрече со своим принцем, а как вы встретили своего барона?
— С Эрнстом я познакомилась на приеме у наших общих друзей. Точно помню дату — это было 22 сентября 1993 года. Я тогда во Франции снималась в картине Леонида Филатова "Любовные похождения Толика Парамонова" (к сожалению, работа над фильмом прервалась из-за болезни Филатова — Авт.) и на уик-энд из Парижа уехала в Грас. Меня пригласили друзья нашей семьи. Моим соседом за столом оказался Эрнст — обаятельный красавец-мужчина с отменным чувством юмора. Увидев меня, он воскликнул: "Как приятно! Наконец-то кто-то моложе 80-ти!" Через несколько дней после званого ужина я получила приглашение на свадьбу принца Сайн-Видкенштайна — одного из близких друзей Эрнста и представителя старейшей семьи австрийской аристократии. Я прилетела в Зальцбург. Это совпало с днем моего рождения! Предусмотрительный Эрнст заказал по этому случаю торт, на красной глазури которого красовался серп и молот. Эрнст практически сразу сделал мне предложение, но прежде чем дело дошло до свадебного торта, еще целый год мы встречались и расставались, часами говорили по телефону, пока я дала согласие. Потому что для меня это был очень серьезный шаг, всю ответственность которого я понимала. Это другой мир, другой образ жизни, частью которого мне предстояло стать. Это кардинальная перемена: я сугубо городской человек, и всегда спокойно смотрела на горы и лесные массивы, а мне предстояло жить в горах под Зальцбургом, где по лесам спокойно бродят олени. И при этом 24 часа в сутки жить вместе с человеком, который не ходит на работу. Решиться на это можно было только тогда, когда я поняла, что это любовь всей моей жизни. Так я вышла замуж в 28 лет, и для меня это первый брак. А муж мой до этого уже был женат (первая жена Эрнста — из рода Бурбонов, умерла молодой, — Авт.). Еще нас связывает — на это я обратила внимание позже — один непостижимый факт: составная часть фамилии моего мужа "Вальдек" — в переводе с немецкого означает "лес", и корень моей татарской фамилии "урман" — тоже значит "лес"!

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— Чем пришлось пожертвовать после свадьбы?
— Пожалуй, только экстравагантностью в одежде. В юные годы я, конечно, предельно экстравагантно одевалась. Когда я еще в 80-х ходила по Ялте в ботфортах черных, водители отвлекались и машины просто бились! Я ходила в ботфортах, в мини-юбках, в самых невероятных каких-то корсетах, причем если это входило в моду, а достать было невозможно, я сама все шила… Вот от всего этого пришлось отказаться. Но я с легкостью с этим рассталась, потому что там нет такого понятия, как мода, есть только понятие элегантность. В Австрии, где мы живем, люди вообще ходят в национальных костюмах – и это самый лучший вид одежды. И это не меняется годами. У меня тоже есть вот эти "дендли", как знаете в рекламе баварского пива эти девочки с рукавами-буфами, фартучками — вот мы так ходим. А свою страсть к экстравагантной одежде я удовлетворяю целиком, покупая одежду для моих артистов. По всему миру я скупаю то, что мне хотелось бы иметь, но я не могу себе этого позволить, и одеваю в это своих артистов. Я дикое удовольствие от этого получаю. Мне уже давно ничего не нужно. А я скупаю все это чемоданами, и видя ужас в глазах своего мужа, говорю: "Это не мне, это все для ребят". И таким образом, женскую страсть к шопингу я удовлетворяю абсолютно.

— У вас с мужем есть общие увлечения?
— У него всегда была страсть к старинным машинам. И во мне он нашел очень преданного союзника. Я долго присматривалась к его "Ягуару" 73-го года. Это знаменитый e-type — такая 12-циллиндровая спортивная машина, прототип того, что выпускают сейчас. Немыслимо было даже попросить его сесть за руль и кончилось все тем, что я купила себе точно такой же 73-го года, только другого цвета. Потом я купила еще безумной красоты машину — "Шевроле-Корвет" 53-го года. Еще у меня "Мерседес" фантастический есть 190-й 59-го года. Протрясающей красоты. Серебряный с красным кожаным салоном. Он только что отреставрированный, и выглядит так, как будто он только что с конвейера. Наши машины не имеют гламурной именной истории, но мы их очень любим. И я надеюсь, что сейчас, может быть, у них в именной истории прибавится то, что они принадлежали нам.

— Еще помните отправную точку в вашей истории с мюзиклами?
— Конечно! Утром в августе 98-го я проснулась с мыслью: "Сейчас или никогда!" Притом, что времена в Росси были трудные для масштабных начинаний – страна только оживала после дефолта. Но у меня уже были единомышленники в этой "безумной затее", которые стали потом деловыми партнерами. А после того как мой муж просидел со мной на всех отборочных турах, просмотрев четыре тысячи кандидатов, сдался и он. Видя, сколько сил я вкладываю в проект своей мечты, он просто не мог не поддержать меня в этом. И когда я начинала с мюзиклом "Метро", мне, конечно, хотелось надеяться, что проект не будет экономически убыточным, хотя бы потому, что я вкладывала в это дело свои собственные деньги. Но моей главной задачей было показать, что мюзикл в России — это возможно. И сейчас уже смешно вспоминать, но мне тогда не хватало денег, и я продала одну из своих квартир в Москве.

— Правда, что вы собираетесь поставить "Метро" для китайцев?
— Эта идея появилась у меня сразу же, как только я услышала, что Пекин получил право проведения Олимпийских игр. Несколько лет я искала возможности как ее реализовать — ведь в Китае получить лицензию на постановку почти нереально. В результате китайскую версию "Метро" мы делаем в партнерстве с Союзом молодежи Китая и премьера должна состояться в 2008 олимпийском году. Это высокая ответственность! Притом, что до сих пор в Китае мюзиклов как таковых нет.