"УКРАИНЕ СЕЙЧАС НУЖЕН ТЕАТР ТИПА "ШОУ ДОЛГОНОСИКОВ"

Мы бегали на его спектакли всем курсом. Хлопали глазами от удивления, от восторга, от неожиданных поворотов. Особо смелые приводили с собой мам. Но только самых прогрессивных. Это был другой мир, другой театр. Да что там, это просто был Театр.

Режиссер Валерий Бильченко -- один из когорты украинских учеников легендарного Анатолия Васильева. Назвать его "молодим митцем", как обычно именуют у нас всех, кому не перевалило за сорок, язык не поворачивается. Во-первых, его уже много лет уважительно зовут Валерием Николаевичем: в театральной среде это имя узнаваемо, как Алла Борисовна или Михал Михалыч. А во-вторых, его спектакли становились классикой, едва успев появиться на свет, и... практически сразу мистически исчезали, еще и еще раз доказывая, что театр -- искусство сиюминутное, живущее лишь одно мгновение.

"Археология" и "И сказал Б..." по пьесам Алексея Шипенко в Киевском молодежном были поистине культовыми. А он ушел с группой актеров и организовал Экспериментальный театр. Классика, жизнь которой измерялась несколькими днями (после многих месяцев репетиций!), по-прежнему будоражила умы, а потом... Два с половиной года назад Валерий Бильченко исчез. Оказалось, уехал в Германию.

С ним нелегко. Так говорят все, кому довелось работать с Бильченко. "Тяжелый характер" -- это, конечно, о нем. При этом его талант притягивает людей, как магнитом... На несколько дней Валерий Николаевич вырвался в Киев, где занимался со студийцами Центра современного искусства "ДАХ". Как он сказал: "Пытаюсь найти способы перевести на сцену совсем не театральный текст на примере романа Шипенко "Жизнь Арсения". У ребят была переменка, у нас -- блиц.

-- Что вы сейчас ставите, где?

-- На молодежной сцене Дойчестеатра -- это сейчас один из самых популярных театров не только в Берлине, но и вообще в Германии. По легенде, по успеху -- как у нас в 70-е была Таганка... Я там ставил спектакль по пьесе Шипенко "9 тысяч метров, или Москва--Франкфурт", а сейчас буду ставить "Иванова" Чехова.

-- А здесь -- собираетесь что-то делать?

-- Наверное, следующим летом -- "Кавказский меловой круг" Брехта. Видимо, в Могилянской академии -- искать другое помещение очень проблематично.

-- Один знакомый мне как-то заявил: "Я больше с учениками Васильева дела не имею -- они все зомби!"

-- Не знаю, не знаю... (Многозначительный смешок.) Я с уважением отношусь к работам своих однокашников. Мне может нравиться (а большей частью -- не нравится) то, что они делают, но я знаю, что это попытка работать "без дураков", с мозгами и душой.

-- Как я поняла, вы весьма придирчивый зритель. А бывает такое, что посмотрели чей-то спектакль и вырвалось: "Ух ты, класс!"

-- Сейчас вспомню... Вы можете пока диктофон выключить -- я буду долго вспоминать... (Напряженная пауза с минуту.) А, вот! Из последнего -- это когда я первый раз пришел в театр Фольксбюне. Подумал: "Вот это круто!" (название спектакля вспомнить так и не смогли, несмотря на все усилия...)

-- Как ваша семья восприняла переезд?

-- Как необходимость. Ясно же, что ничего хорошего -- жить порознь. Больше чем полтора года папа жил там, они -- тут.

-- Вы, когда уезжали, знали немецкий?

-- Я и сейчас говорю ужасно. Английский, итальянский -- практически все языки я
"слышу". А немецкий для меня -- только средство передачи информации. Когда ты не ощущаешь "вкуса" языка -- очень трудно в него въехать.

-- Пока не собираетесь возвращаться?

-- Да у меня и выбора нет!

-- Что, никто не кидается в объятия с криком: "Вернись"?

-- На самом деле всем до лампочки, есть я здесь или нет. Ну, за исключением нескольких человек... И потом, у меня трое детей, а прокормить семью из пяти человек за счет театральной деятельности -- не смешите меня!!!

-- Чем дети занимаются?

-- Пока ничем. Нужно искать, в какую школу отдавать Машку -- ей 13 лет. А младшие ходят на детскую площадку, катаются с горок и пьют свою кока-колу. Старшему сыну пять, а младшему еще и двух нету...

-- Маша не собирается стать артисткой?

-- Нет, абсолютно. Она же видела изнанку нашей профессии. Парадную сторону -- когда папу показывают по телевизору -- редко. Она знает, насколько это делает "счастливой" всю семью. А потом, актеры-эмигранты там если и работают -- то раз от разу и, как правило, в театрах второго-третьего эшелона. Если актер переезжает, скажем, в Германию -- он может поставить крест на своей профессии.

...Театр, который необходим сейчас Украине, -- что-то вроде "Шоу долгоносиков". Конечно, для этого нужен талантливый человек. Андриенко талантлив. Наверное, возможны и другие жанры, но я пока такого не видел, чтоб это было адекватно. Публика освободилась от гнета понятий "культурно--некультурно", "прилично--неприлично". Критерий простой: это мне нравится, а это -- нет.

-- А рамки приличий, по-вашему, вообще пропали?

-- Думаю, да.

-- Для вас какая-то внутренняя цензура существует? Придумал что-то и тут же осекся: ой, нет, нельзя?..

-- Придумывается масса "левых" идей или трюков, но я от них отказываюсь. Когда строишь здание, видишь: этот камень оч-чень красивый -- но он тебе не подходит. А другой -- некрасивый, но подходит. Иначе здание не получится!

-- Существуют для вас незыблемые авторитеты?

-- (Глубокая задумчивость.) Станиславский, Лобанов, Гротовский.

-- Но ведь вы не видели ни одного спектакля Станиславского?

-- Да, но я его читал. Хоть и говорила покойная Мария Осиповна Кнебель, царствие ей небесное: "Литегатугный даг был не самым сильным местом Константина Сег'геевича..." -- он пишет очень толково и очень романтично. Это позиция Дон Кихота от театра.