"ДОЧЬ ПРЕДЛАГАЛИ НАЗВАТЬ СНЕЖАНОЙ, И ДАЖЕ... АНТАРКТИДОЙ"

Уже два года они вместе. Роман и Светлана встретились на южной "макушке" Земли. Когда они вернулись из второй Украинской антарктической экспедиции, до рождения их дочурки оставалось четыре месяца... Мы разговариваем на кухне, под приятное воркотание чайника. В соседней комнате, возвратившись с папой после прогулки, посапывает их восьмимесячная Богдана.

ШТРИХИ В ЦЕПИ "НЕСЛУЧАЙНОСТЕЙ"

Светлана Краковская. Научный сотрудник отдела физики атмосферы Украинского научно-исследовательского гидрометеорологического института. Закончила Ленинградский гидрометеорологический институт по специальности "метеорология". Дважды Соросовский лауреат, стипендиат Президента Украины и Национальной академии наук Украины для молодых ученых. На первую стипендию "от Сороса" приобрела компьютер, и теперь научная работа и работа над кандидатской диссертацией продолжается дома.

Сегодня Светлана уверена в неслучайности того, что попала в Антарктиду, нашла там спутника жизни и привезла "антарктическую" дочь.

-- А начиналось все довольно обыденно, -- говорит она. -- Я узнала от коллег, что будет встреча с людьми, которые ездили в Антарктиду знакомиться со станцией "Фарадей" (тогда Англия собиралась передать ее Украине). И сразу подумала: "Значит, я там буду!". Но тут же приструнила себя: откуда такая самоуверенность? Ведь жизнь там отнюдь не мед. Да и желающих должно быть немало, к тому же, женщин вряд ли берут. Но так хотелось! Редко выпадает подобная возможность увидеть и узнать столько интересного. А мой предыдущий опыт работы в экспедициях на Чукотке, в Сибири, на Урале, альпинистские вылазки на Кавказе, Памиро-Алае, в Хибинах и Крыму помогут преодолеть всевозможные трудности.

Потом выяснилось, что украинская антарктическая станция если и будет, то еще не скоро. Тогда стоял вопрос "а нужна ли она нам вообще?". Поэтому Светлана надолго забыла об этом. И никаких попыток попасть в первую экспедицию не предпринимала. Затянули рабочие будни: писала статьи, участвовала в научных конкурсах и конференциях... Но как-то Александр Белявский, главный озонщик Украины, с которым она работала в одном кабинете, и главный гляциолог и лавинщик института Владимир Грищенко, увидев ее, сказали: "О, вот и кандидат в Антарктиду на вторую зимовку есть свой. Метеоролог. Знает английский и компьютер. К тому же альпинистка-спортсменка". И она "выдала" им давно вызревшее решение: "Да, я согласна ехать".

-- На следующий день я была в Украинском антарктическом центре на собеседовании, -- продолжает Светлана. -- Выяснилось, что метеорологу, кроме знаний профессиональных, английского и компьютера, желательно быть радистом, чтобы передавать телеграммы погоды. А я еще студенткой просто "за компанию" и из любопытства закончила курсы радиооператоров.

А вот еще один штришок в цепи неслучайностей: за неделю до того, как все "завертелось", Светлана погадала в компьютерной программке. Выпала руна, обозначающая прыжок в пустоту с закрытыми глазами. Пожалуй, лучше и не опишешь ее состояние перед экспедицией.

"НЕ КУРИТЬ, НЕ СОРИТЬ, К ПИНГВИНАМ НЕ ПРИСТАВАТЬ"

-- Ранним утром -- это было 28 февраля 1997 года -- я проснулась от тишины: остановились двигатели "Эрнста Кренкеля" -- научно-исследовательского судна, доставившего нас в Антактиду. Выбежала на палубу -- на берегу стоят домики на камнях, вокруг плавают айсберги и мелкие льдинки.

Начальник станции Геннадий Милиневский провел короткий инструктаж: не курить, не сорить, к пингвинам не приставать. Погрузились в судовой бот и двинулись к "Академику Вернадскому". Встречала их команда первой экспедиции. На станции, разбившись на пары по специальностям, пошли принимать дела. А вечером собрались за общим праздничным столом. "Первопроходцы" и вторая команда представились друг другу.

-- Впервые мы встретились с Ромой в газетной статье, -- говорит Светлана. -- После пресс-конференции, организованной в связи с нашей отправкой, были сообщения о двух "сенсациях": Светлана Краковская собирается написать кандидатскую в Антарктиде -- по-моему, просто нонсенс считать это чем-то особенным, а радист первой экспедиции Роман Братчик хочет остаться на вторую зимовку. Конечно, мне было интересно увидеть этого человека. Метеоролог Александр Янцелевич (он работает и в нынешней, уже четвертой экспедиции) так охарактеризовал мне Романа: "Хороший парень, но никогда не бывает серьезным". В общем, мне одного взгляда было достаточно, чтобы понять: если он останется, то -- прощай моя спокойная жизнь на зимовке.

Чем больше они узнавали друг друга, тем больше находилось общего и похожего. Они много времени проводили вместе -- возились с датчиками и компьютерами, мыли и убирали на станции, катались на лыжах, лодках, ски-ду (снеговом мопеде), ходили в горы. Разногласий практически не возникало, напротив, все было на удивление хорошо.

-- Рома меня не торопил. А я здорово сомневалась... Тщательно проанализировав все "за" и "против", получила лишь один минус -- мой консерватизм и недоверие к своим чувствам. И тогда я сказала себе: "Вам ведь вместе лучше, чем порознь. Это главное. А ты хоть и сильная (слабых в Антарктиде нет и быть не может), рядом с ним ощущаешь себя все же женщиной. Цени это".

"МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ" БЫЛ ТРИНАДЦАТЫМ В КОМАНДЕ

Роман Братчик. Имеет не очень ходовую для Украины профессию -- радист-гидрометеоролог полярных станций и экспедиций. После окончания Московского гидрометтехникума работал на острове Диксон. Оттуда попросился на Землю Франца-Иосифа, где размещалась обсерватория имени Эрнста Кренкеля. Там проводились научные исследования верхних слоев атмосферы, запуск метеорологических ракет, измерение озонового слоя, изучалось полярное сияние. Начинал радистом, уехал начальником радиоцентра. Первая зимовка, после которой впервые выбрался в отпуск, длилась три года. Общий "севернополюсный" стаж -- семь лет. Роман -- единственный украинский полярник, который провел на станции "Академик Вернадский" две зимовки подряд.

-- В 1992 году Леонид Кравчук подтвердил намерение Украины открыть свою станцию в Антарктиде, -- вспоминает Роман. -- И мы вместе с приятелем Сашей Михо, тоже полярником со стажем (ныне он радист четвертой Украинской антарктической экспедиции), обратились к нему с письмом. Мол, хотим поехать на украинскую антарктическую станцию. Через полгода из Национальной академии наук Украины сообщили: при формировании команды будете первыми кандидатами. Так и получилось. Правда, почти через... три года. Помню, возвращаясь из Харькова с конференции радиолюбителей домой в Ровно, я решил заехать в Киев "на разведку". И попал в точку: мне сказали срочно готовить документы в Антарктиду.

В новой команде Роман, прозванный впоследствии "министром иностранных дел", стал тринадцатым. Его назначили заместителем начальника станции по научной работе и международным связям, а также по спутниковой связи и организации полевых партий.

-- Мое решение остаться "на второй срок" было взвешенным. Что ждало дома? Ни жены, ни детей, ни работы, ни заработка... К тому же в таких хороших условиях я никогда не зимовал. Ну, если сбросить со счетов трудности, вызванные просчетами в организации экспедиции. Я полюбил эту станцию. По свидетельству людей, которые бывали в разных местах Антарктиды, "Вернадский" расположен в одном из красивейших. Хотелось передать второй экспедиции не только саму станцию, но и ее традиции, сложившиеся за полувековую историю. За короткий срок, который отпущен на смену зимовок, невозможно было рассказать все то, чему учился целый год. Конечно, вторая зимовка "гарантировала" дополнительную физическую и психологическую нагрузку. Но ведь не впервой!

Признак хорошего тона у радистов в Антарктиде передавать не только сухие цифры метеотелеграмм, но и перекинуться парой слов -- о погоде, новостях. Помогало Роману знание английского языка. Ведь ближайшие к "Вернадскому" станции -- английская и американская. С большим удовольствием практически трижды в сутки общались с коллегами с российского "Беллинсгаузена" и польского "Орктовского".

-- Я знал радистов соседних станций по голосу. Кстати, радистов-украинцев в Антарктиде приняли сразу и на равных. А раз в неделю мы устраивали "посиделки" для наших девчат, которые переговаривались по радио с единственной женщиной на "Беллинсгаузене". Лида, супруга начальника станции, работала у них поваром.

"БОГДАНА УЖЕ БЫЛА С НАМИ"

Роман со Светой трижды отправлялись покорять горы Антарктического полуострова. Второй поход оказался самым сложным и физически, и технически. Тогда они поднялись на две вершины. Одна из них, Милл, была второй категории трудности (оценивают это альпинисты по шестибалльной системе). Восхождение же на вторую -- пик Люмьер, -- вместе с возвращением длившееся 15 часов, потянуло на хорошую "четверку". Причем двухметровую ледовую трещину у основания вершины посчастливилось преодолеть по снежному мостику из сошедшей лавины. А крутизна последних метров трехсот достигала 75 градусов.

-- Конечно, у нас было альпинистское снаряжение и мы страховали друг друга, -- говорит Роман. -- Но тогда, в конце января, то есть в разгар антарктического лета, мы еще и не подозревали, что Богдана уже была с нами. Думали, что только вдвоем прыгаем и кричим на вершине от восторга и холода.

Светлана поначалу переживала -- родится ли ребенок здоровым? Ведь обеспечить необходимый баланс питательных веществ было непросто.

-- Сейчас можно утверждать, что запасов моего организма хватило. К тому же я была уверена в себе, в своих силах, и отсутствие полноценного питания старалась компенсировать хорошим настроением. Даже не верила, а знала: рядом -- надежный человек, ребенок -- желанный и уже любимый родителями, значит, ничего плохого не случится!

Врач экспедиции Алексей Нацюк очень волновался и за ее здоровье, и за сложности возможной эвакуации. На английских и американских станциях работают женщины. Но на "их" острова может приземлиться самолет. На Галиндезе, где размещен "Академик Вернадский", взлет-посадка исключены: рельеф местности не тот, а судно может подойти только в летние месяцы. Было несколько трагических случаев, когда погибли восемь английских полярников...

Но уже перед уходом из Антарктиды Роман встретил Светлану в коридоре станции в... гидрокостюме! Она всю зимовку страдала от того, что море -- вот оно, рядом, а поплавать нельзя. Вот и выпросила привезенное сезонными работниками "обмундирование", чтобы часок понырять вокруг айсбергов.

О том, что они ждут ребенка, на Большую землю не сообщили. Решили, что дело это сугубо личное. Родители Светланы тоже узнали приятную новость только в Одесском порту, куда полярники вернулись в последний день мая 1998 года.

"ЯИЧНИЦА С СЫРОМ И ЛУКОМ БЫЛА ПРАЗДНИКОМ"

Антарктическое семейство в полном составе

Хотя большинство участников второй экспедиции сетуют, что Антарктида подорвала их здоровье, Светлана говорит, что у нее все было в порядке. В течение зимовки здорово выручали витаминные препараты и пищевые добавки, которыми и спонсоры снабдили, и сама запаслась. Правда, уточняет она, уже в Киеве выяснилось, что поджелудочная железа была на пределе нормы: сказалось все-таки питание концентратами, излишки консервантов, а главное -- отсутствие свежих овощей и фруктов.

-- На станции я свыклась с мыслью, что их нет. А раз негде взять, значит, и не хочется! Но когда в летний сезон к нам начали заходить яхты туристов, у которых в столовой вот так запросто стояли вазы с яблоками, виноградом и прочей вкуснятиной, гастрономические желания появились. Но денег на станции не было, а центр не смог организовать перевод в общем-то мизерной суммы на такие закупки.

Стараниями наших зимовщиков украинская станция имеет репутацию самой гостеприимной в Антарктиде. Туристам очень нравились экскурсии по ней, которые проводили Светлана с Романом как наиболее "англоязычные". Отправить письма домой со штампом украинской антарктической станции -- вот это экзотика! Туристы тоже хотели как-то отблагодарить полярников. И когда узнавали, что в последний раз продукты им завозили почти год назад, приносили то пару ящиков с овощами и фруктами, то коробку яиц, то мешок лука.

-- Меня это здорово выручало: я не могла уже есть перемерзшее мясо с порошковой картошкой. А от салата из свежей капусты и помидоров с огурцами просто не в силах была оторваться. Яичница с сыром и луком -- и вовсе праздник. Но мне жутко хотелось настоящего молока, творога, сметаны.

И тут Светлане повезло. Врач Хэйде Вилтс, которая со своим мужем заканчивала кругосветное плаванье на яхте, подарила ей закваску для приготовления кефира из сухого молока. Так Светлана сумела продержаться в первые месяцы беременности -- до прихода долгожданного "Эрнста Кренкеля". На судне она налегала на печеную картошку -- никак не могла отъестся после зимовки. А уже в Монтевидео закупили фруктов на всю дорогу до Одессы через Атлантику.

АНТАРКТИЧЕСКАЯ ДЕВОЧКА РОДИЛАСЬ ЧЕРЕЗ ДЕНЬ ПОСЛЕ СВАДЬБЫ

Роман и Светлана долго не регистрировали брак -- не придавали официозу большого значения, да и дел было невпроворот. Света сдавала кандидатский минимум, отчитывалась за учебу в аспирантуре. Рома подготовился и съездил на радиолюбительскую конференцию в Германию. Сделали ремонт, чтобы будущая детская стала чистой и светлой.

Расписались они по дороге в роддом. Света была в особом свадебном наряде: футболка и широкие штаны с бретелями "от Карлсона". Роман тоже "при параде": только с поезда. В спешке забыли обручальные кольца, да и свидетелей не было. Но, как заверяют супруги, это нисколько не испортило праздничное настроение: "Как у нас -- не было ни у кого". Их тепло поздравили сотрудники Центрального загса Киева. А через день, 20 сентября 1998 года, родилась антарктическая девочка -- вес 3300, рост 52 см.

-- Я все "примеряла" имена дочери. Предлагали назвать Снежаной, Галиндез и даже... Антарктидой, -- говорит Светлана. -- Хотелось подобрать необычное, но и не слишком вычурное. И вот однажды во время прогулки в парке меня осенило: Даночка, Богданка, Богдана Романовна!

Девчушка растет очень общительная, не капризная. И это имя, похоже, ей нравится -- улыбается на восемь белоснежных маленьких зубиков. Богдана любит фрукты, борщ и творог. В охотку плавает в ванной, причем в прохладной воде. Опыт моржевания она приобрела еще до рождения: мама с папой купались в море Беллинсгаузена -- при температуре воды минус два! Впрочем, все это ей еще предстоит узнать.