БЕЛГРАД: ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ

..."Я вернулась", -- сказала Лена Голубович так просто, как будто возвратилась не с войны, не из Югославии, ставшей за две недели символом преисподней, а из какого-нибудь пансионата в Пуще-Водице.

Десять дней назад отчаянная сербская девчонка, студентка последнего курса киевского театрального, рванула в Белград, несмотря на упорное сопротивление родителей, которых чудом не хватил инфаркт.

...Из Будапешта до Белграда можно добраться только автобусом. Из аэропорта только один рейс -- в шесть часов вечера. Автобус, в котором ехала Лена, отправился в семь: ее самолет задержался на час. И ровно час ее ждали пассажиры автобуса.

Дорога в столицу идет через Нови-Сад. Когда Лена Голубович ехала в Белград, все три моста через Дунай оставались целы и невредимы...

-- Было около часа ночи, когда на мосту "Свобода" наш автобус столкнулся с такси. Небольшая авария... И пока водители считали вмятины на машинах, пассажиры философствовали: "Мы едем на войну... Но вот, пожалуйста, -- обычная авария. Так что если судьбе угодно...".

Дом, в котором жила семья Лены, -- на улице Кара Георгиевича, в центре Белграда, между двух мостов через речку Саву -- Старым и Бранковым, соединяющих старый и новый районы города.

-- Это рядом с вокзалом... Центр... Там всегда было очень людно ночью. Вообще в Белграде ночью всегда работали кафе и пекарни, горели огни, табло рекламы... Может, это был единственный город в Европе, где кипела ночная жизнь... Но впервые я увидала свой город опустевшим... Потом только узнала, что с восьми вечера объявлена воздушная тревога, а утром -- часов в восемь -- дали отбой.

Она не узнала свой дом: окна были крест-накрест заклеены широкими полосами скотча и лейкопластыря. Кроме окон ее квартиры. Дом был пуст: все жильцы ночевали в бункере -- огромном подвале, куда заранее кто-то принес даже телевизор.

В бункере ночевал и старик Ташич, 70-летний косовский албанец. Несколько лет назад он приехал в Белград, да так там и остался. Соседи помогли старику оборудовать квартиру в цокольном этаже. И поскольку квадратные метры жилища Ташича не были учтены жэком -- он жил как бы бесплатно.

-- Моя бабушка в первый день войны накупила продуктов про запас, но во второй день ее увезла к себе родственница, так что все буфеты и серванты так и остались набитыми кульками с мукой, банками с постным маслом, спичками и консервами... Но я ничего не умею готовить, даже консервы открывать не могу. Поэтому чувство голода заставило меня хоть что-то придумать.

Ничего более умного, чем отправиться в соседнюю пекарню, где круглосуточно делали свежайшие чисбургеры, -- Лена придумать не смогла. Но пекарни закрываются вечером. Хлеб в Белграде ночью больше не пекут.

...Когда она услыхала, что соседи выходят из бомбоубежища и отправляются по квартирам, помчалась проведать весь подъезд. "Ты -- сумасшедшая!" -- кричали сердобольные тетушки, расцеловывали, плакали и рассказывали все последние новости: о том, что Милан, у которого месяц назад родился сын, получил повестку на мобилизацию, и форму уже получил, и приписное свидетельство... И Нелко, у которого после аварии двухлетней давности плохо срослась нога, тоже получил повестку...

По законам военного времени все-все каждый день ходят на работу. Потому что иначе -- "преки суд", то есть -- "трибунал"... Каждый день по телевизору передают на эту тему сообщения. Как и то, кого наказали за спекуляцию на базаре. По законам военного времени: любое -- даже крошечное -- повышение цен карается безбожно.

-- Я зашла проведать свою подругу... Знаете, что меня потрясло? Стол. Огромный дубовый стол, под которым спали ее дети. Стол закрывал проход, поэтому подруга, чтобы обнять меня, перелезла через него. Стол должен был защитить детей в случае, если во время налета рухнет потолок...

Центральный белградский парк "Калемегдан" -- возле Старого моста -- самое романтическое место встреч белградских влюбленных. В первый же вечер Лену, отправившуюся в ту сторону вместе с Иваном, потрясло, как машины -- выжимая последние капли лошадиных сил -- проскакивали опасный участок, то есть мост.

-- Это страх... Но его победили в себе горожане. Потому что в следующий вечер, зная, что мосты бомбят с особой силой и тщательностью, белградцы вышли его защищать. И всю ночь на широком новом Бранковом мосту играла музыка. Люди пели и выкрикивали под общий смех фразу, ставшую и лозунгом, и афоризмом: "Моника! Стисни зубы!".

В Белграде работают театры, может, даже более интенсивно, чем до войны. Только начинаются представления не в 20.00, как обычно, а в 17.00 -- городской транспорт ходит до восьми вечера.

Оперы, комедии, драмы -- каждый день. И билет на спектакль стоит приблизительно десять копеек.

-- ..."Макдональдс" разбили до меня и Британскую библиотеку тоже", -- с некоторым сожалением сказала Лена. -- А на стенах разбитого дома французской авиакомпании кто-то написал по-русски: "Вот как я провел каникулы!"

"Я ни в одно здание не бросила камень", -- сказала девочка с очень честными глазами. -- В Белграде решили больше не разбивать ничего американского, немецкого, французского... Потому что зачем же помогать НАТО? Оно нас бомбит, так пусть и свои дома разрушает тоже".

Отличительная черта Белграда: всюду -- значки с кругами мишени и одним словом-призывом: "Таргет!"

"Таргет" -- это "бомбите!". Значки носят все от мала до велика, значками украшены стильные манекены в витринах еще не разбомбленных витрин.

..."Белград, -- говорит Лена, -- стал другим". Я жду, что она будет описывать зарево от взрывов ракет, ужас, который переживает любой нормальный человек, когда видит, как рушится здание, отчаянную боль, когда понимаешь, что маленькие соседские дети, сидящие в бомбоубежище, рисуют картинки, которые им запомнились, -- о войне...

-- Город стал другим: люди добрее, все стараются хоть чем-то друг другу помочь, а плитка шоколада делится на "кубики" для всех, кто остается на ночь под землей... И вообще на войне не говорят о войне.

... Перед отъездом в Киев она пообещала вернуться в Белград в мае, когда защитит диплом.

Мост "Свобода" в городе Нови-Сад уже был взорван, и второй был взорван... Поэтому и водитель, и пассажиры молились всю дорогу, чтобы уцелел последний, третий.

-- А я молилась, чтобы и его не было. Тогда бы я не смогла уехать. Тогда бы я осталась в Югославии...