"ФАУНУ" НАЧАЛИ ПО ОДНОЙ ПРИЧИНЕ -- ХОТЯТ ВЫБИТЬ ДЕНЬГИ

Степану в зоне отчуждения хорошо -- привольно и сытно, правда, одиноко немного. Впрочем, сам виноват. Зачем жену зарезал? Разогнался и пырнул в бок благоверной крутым... рогом. Теперь, наверное, раскаивается, но ждать-то все равно до лета -- пока новую не привезут. А с соседями Степан не водится -- негоже уважающему себя зубру якшаться с лошадьми, пусть и Пржевальского.

ЗАПАХ НЕВОЛИ

...Контрольный пункт остался позади, и вот мы едем к Чернобылю. Пустые глазницы окон, зияющие дыры в крышах брошенных домов... Но вот показалась деревянная изгородь огромного загона -- мы въехали на территорию госпредприятия "Чернобыльлес". Здесь жизнь не остановилась. За реденьким кустарником мелькают конские силуэты. Это те самые дикие лошади Пржевальского, которых прошлой осенью привезли из биосферного заповедника Аскания-Нова. Там их разводят -- восстанавливают численность.

Нрав у лошадок поистине "дикарский" -- нашему фотокору Григорию Салаю пришлось потрудиться. Не хотели позировать, отворачивались, отступали. И прошлогоднюю траву пощипывали с очень серьезным видом.

-- Не знаю, как наш табун встретит соседей, -- говорит главный инженер "Чернобыльлеса" Виктор Кириленко. -- Лошадки оказались очень своенравными. Еще перед приездом всего табуна к нам из Лисичанского зоопарка прислали Романа. Он стал нашим пионером и жил довольно неплохо, пока не прибыли остальные 26 лошадей во главе с вожаком по кличке Крутой. Ох, что тут началось...

Сородичи не приняли Романа в табун. Ни самцы, которые "гуляют сами по себе", ни самки, находящиеся под неусыпным надзором вожака. А Крутой сразу распознал в Романе "испорченного" неволей зверя, учуял ее запах -- и давай гнать чужака. Но как тут уйдешь, если невдалеке пасутся прекрасные кобылки -- изгнанник вернулся, за что и пострадал. Крутой избил его копытами так, что егеря нашли бедолагу едва живого, с изуродованным боком.

-- Никто не надеялся, что Роман выживет, -- вспоминает Виктор Васильевич. -- Но он сумел! А вот одну самочку мы не уберегли. Во время переезда молодые кобылы оказались в одном вольере с самцами, и у двух пар случилась "внезапная любовь". Роды прошли благополучно, но только одна лошадка была слабенькая. А тут еще ранние морозы, вот она и подхватила воспаление легких. Ох, и намучились мы, но все равно малыш остался сиротой. Боялись, что и он погибнет. Мыслимое ли дело -- в зиму без материнского тепла? Ан нет, уцелел!

ЛОШАДИ ПРЖЕВАЛЬСКОГО "ОЧИСТЯТ" ЗОНУ?

Площадь зоны отчуждения -- 3,6 тысячи квадратных километров. Нам рассказали, что по программе "Фауна", рассчитанной на три года, в этом "заповеднике" будут не только увеличивать численность имеющихся видов, но и ввозить новые. Здесь поселятся лань, дикий медведь и тур, вернее, его искусственно выведенный аналог.

-- Земля, как ребенок, -- за ней постоянный уход нужен, -- говорит директор "Чернобыльлеса" Юрий Савич. -- Через пару лет после ухода людей здесь стали случаться стихийные пожары. Все потому, что некому обрабатывать поля, косить луга, выпасать скот. Трава выросла по пояс, а для распространения пожара в жаркое лето нет ничего более подходящего, чем сухие сорняки. Только в 1992 году в зоне сгорело 12 тысяч (!) гектаров леса.

А ведь 90% радиации циркулирует в верхнем слое почвы. Грибы, лишайники, мхи, микроорганизмы задерживают ее миграцию. Когда же верхний слой почвы сгорает, радионуклиды высвобождаются и могут беспрепятственно мигрировать. Вот почему так опасны пожары.

-- Территория зоны отчуждения на 50% состоит из леса, причем искусственного, -- говорит начальник администрации зоны отчуждения Владимир Холоша. -- А рукотворный лес обычно очень густой -- его постоянно нужно прореживать, чем и занимались до аварии три лесхоза.

В 92-м пожарные только смотрели на бушующее пламя. Проехать к огню не могли -- через каждые 20 метров дорогу перекрывали упавшие деревья. Потом в зону вернулись лесники и взялись за дело. Но если выдавалось засушливое лето, пожары все равно повторялись -- трава-то оставалась некошенной. Вот и придумали пустить на заросшие луга травоядных. Зубров и лошадей Пржевальского выбрали потому, что они "подчищают" даже самую жесткую траву. Так началась программа "Фауна". Хотя первоначально ее название было другим: "О биологической активации процессов распада радионуклидов в зоне отчуждения ЧАЭС". Значит, ее создатели надеялись, что, поедая и вытаптывая траву, эти животные "очистят" зону?

ЗАЧЕМ СЮДА ПРИВЕЗЛИ "ЧУЖАКОВ"?

Стемнело, фотокор заскучал -- нельзя снимать, и мы начали прощаться. Но прежде чем ехать домой, решили узнать, что о "заповеднике" думают биологи из Чернобыльского научно-технического центра международных исследований. Ведь животные оказались на радиационно загрязненной земле... Что с ними будет?

-- Наши многолетние исследования показали, что никаких мутаций быть не должно, -- успокоил нас доктор биологических наук, главный научный сотрудник, замдиректора Центра Николай Архипов. -- С адаптацией и зубры, и лошади Пржевальского должны справиться. Правда, зимой их обязательно надо подкармливать, обеспечивать водой. Зубры даже не уходят далеко от тех мест, где есть люди.

О турах, которыми в начале мая планируется пополнить "заповедник", здесь говорят с иронией.

-- Туров уже давно не существует -- люди их истребили в XVII веке, -- сказал начальник лаборатории радиоэкологии животных Сергей Гащак. -- Теперь селекционеры пытаются восстановить вид, но это будут уже другие животные. Это можно сравнить с тем, как отреставрировали "Данаю" Рембрандта, облитую кислотой. Картина есть, но она уже не та. Прежняя погибла безвозвратно.

Ученые не понимают, зачем вообще понадобилось везти за тридевять земель "чужаков". Ведь невозможно создать естественные гармоничные экосистемы, переселяя животных в места, где они раньше не жили.

-- В Аскании-Новой лошадей Пржевальского уже столько, что этот заповедник с ними не справляется, -- продолжает Николай Павлович. -- Вот и предложили администрации зоны отчуждения провести эксперимент... Но дополнительный ввоз диких животных увеличит нагрузку на экосистему. И нет гарантии, что она выдержит! Учтите, с уходом человека в свое естественное состояние возвращается не только растительность, но и животный мир: увеличивается численность "коренных жителей" Полесья: лосей, оленей, косуль.

-- Кто располагает точными данными о том, сколько травоядных животных в зоне? Кто рассчитал, сколько животных и каких выдержит ее кормовая база? -- спрашивает Сергей Петрович. -- Один лесник увидел парочку оленей, другой -- косуль. Исходя из своего опыта они и определяют численность животных на этой территории. А ведь субъективные наблюдения -- работа вслепую. Мы постоянно сравниваем чернобыльскую зону с белорусской, где на таких же "грязных" территориях сумели создать настоящий заповедник. Но ведь белорусы все делают постепенно, комплексно, с первых лет после аварии.

ОВЦЫ В ЗОНЕ -- ЭТО АХИНЕЯ

А природа все равно берет свое, причем не только в лесах, но и в брошенных людьми городах. В Припяти на балконах многоэтажных домов вьет гнезда пустельга, а в квартирах пробиваются травки-муравки...

-- Да, радиация повлияла на природу, но раны все равно затягиваются, вот хотя бы на соснах, -- рассказывает Николай Архипов. -- Я уверенно об этом говорю, поскольку мне довелось наблюдать ту же картину на территории восточно-уральского радиоактивного следа в районе Челябинске-40. В местах, где нет людей, природа гораздо лучше себя чувствует. Как-то на пресс-конференции я сказал, что человек -- главный враг природы, его нужно отселять. И шутя добавил, что единственный способ это сделать -- устраивать радиационные аварии. Так после этого газеты написали, что "некоторые атомщики, такие, как Архипов, призывают делать радиационные аварии!"

Год назад в чернобыльский научный центр пришло письмо от администрации зоны, к которому прилагалась Программа "О биологической активации процессов распада радионуклидов в зоне отчуждения ЧАЭС". Ученых просили высказать аргументированные предложения по этому поводу.

-- Если бы эту формулировку прочел мало-мальски сведущий физик, он бы отправил всех составителей программы на канатчикову дачу! -- говорит Николай Павлович. -- Потому что ни физическим, ни химическим, ни биологическим способом повлиять на распад радионуклидов невозможно! Такой подход к проблеме очень похож на то, что происходило в первые дни после аварии.

Тогда все хотели немедленной дезактивации, и на ученых посыпался целый шквал безумных предложений. Например, предлагали заселить зону стадом овец -- 300 тысяч голов. Разработчики составили основательный документ, в котором детально расписали, что надо делать после того, как овцы изничтожат всю радиационную травку: мясо скормить норкам и песцам, кости перемолоть на удобрения, а шерсть отмыть и пустить на производство одежды...

-- Предлагали провести и фитодезактивацию земель, -- улыбается Николай Архипов. -- Засеять всю зону травой, а когда она вырастет и как бы вберет в себя радиацию -- скосить и захоронить, как радиоактивные отходы. Но тогда такие казусы были простительны. Необходимо было срочно реагировать в острой ситуации. Тем не менее когда меня спросили, что я думаю по поводу овец, я ответил: "Это ахинея!" Но сегодня ведь обстановка спокойная. И нельзя понять тех, кто принимает подобные решения. Очевидно, программу "Фауна" начали по одной причине -- под нее хотят выбить деньги. Похоже, те, кто поставил под ней свои подписи, не задумывались, что никакой "биологической активации процессов распада радионуклидов" не будет.