ПОДНЯТЬ РОЯЛЬ И... УЛЫБНУТЬСЯ

Актер Харьковского драматического театра имени Шевченко, народный артист СССР Леонид Тарабаринов считает, что театральный анекдот -- жанр уникальный. Во-первых, его нельзя выдумать. Во-вторых, его герои -- не условные "чукчи" или "новые русские", а вполне реальные, более того -- широко известные люди. В-третьих, соавторами этих историй часто выступают зрители.

В актерской среде редко встретишь такого "нетеатрального" человека, как Леонид Тарабаринов. Красивый, статный мужик, он добр, доверчив и чуточку наивен. Никто не видел Тарабаринова пьяным или злым. Терпеть не может интриги, нежно и самоотверженно любит театр. В сочетании с великолепным чувством юмора это и предопределило его любовь к анекдотам...

Валентина Чистякова (жена Леся Курбаса и сама актриса Божьей милостью) в одном из послевоенных спектаклей играла роль легкомысленной дамы, не сохранившей верность мужу-фронтовику. В первом ряду партера сидели два офицера. Один из них был просто пьян, а второй -- к тому же контужен. Они разговаривали так громко, что каждое слово было слышно на сцене. Контуженый сказал приятелю: "У меня была точно такая же стерва -- жена. Сейчас я ее застрелю!" И начал расстегивать кобуру. Приятель успокаивал его оригинальным способом: дескать, подожди, вот досмотрим спектакль, а там уж делай, что захочешь. Этот диалог продолжался весь спектакль, и актриса уже поверила, что живой ей со сцены не уйти. Слава Богу, обошлось...

...В первой половине 50-х знаменитый режиссер Бенедикт Норд поставил спектакль по пьесе Корнейчука "Богдан Хмельницкий". Есть там эпизод: казак убивает предателя, а славный гетман говорит: "Візьміть це падло і викиньте його в Дніпро". Перед выходом на сцену к корифею украинского театра Ивану Александровичу Марьяненко, игравшему Богдана, подошел молоденький актер и, глядя на великого невинными глазами, сказал: "Очень прошу, не перепутайте "Дніпро" и "відро". Марьяненко чертыхнулся, трижды поплевал через плечо и постучал по дереву... Корифей играл пафосно, на подъеме. Именно так он и произнес коварную фразу: "Візьміть це падло і викиньте його в відро!" Актеры рыдали. Статисты, задыхаясь от хохота, попытались вынести "предателя" со сцены , но кто-то из них наступил на парик-"оселедець", и публика, увидев, как в мгновение ока на голове казака выросла шевелюра, забилась в конвульсиях. Продолжать спектакль было уже невозможно. Дали занавес.

Подобные истории происходят во многих театрах. Но наш случай особый: парнишку, подставившего Марьяненко, звали Леонид Быков. Корифей простил юнца: его любили все, независимо от возраста и званий. Это уж потом Быков станет народным любимцем, легендой украинского кино. А тогда его любили, потому что был молод, талантлив, горазд на выдумки и... проказлив.

Быков и Тарабаринов дружили. Возможно, именно поэтому Леонид Тарабаринов чаще всего становился жертвой своего неугомонного друга. В знаменитом спектакле "С любовью не шутят", лет двадцать шедшем на сцене Театра имени Шевченко, Тарабаринов играл главного героя, а Быков -- его слугу. Зрители не могли понять, почему на лице испанского гранда иногда появляется неуместная улыбка. Они же не знали, что развеселый слуга нашептывает своему хозяину анекдоты!..

Дело было так. В одной сцене Быков-слуга подает господину чашку воды, и тот ее, естественно, выпивает. Быков чашку принес. Заметьте, с водой. Тарабаринов поднес ее ко рту и тут увидел, что в чашке мечется маленькая рыбешка... Смешливый от природы актер усилием воли подавил спазмы гомерического хохота -- по принципу: если Станиславский заставлял своих актеров поднимать рояль и при этом улыбаться, то почему не сделать наоборот?

Публика всегда понимает актера, если любит его. Покойный Михаил Жаров как-то рассказывал о казусе, случившемся с ним в чеховском водевиле "Медведь". По ходу спектакля он должен был произнести страстный монолог, отбрасывая при этом в сторону громадный дуэльный пистолет. Сначала актер услышал легкий смешок, потом зал прямо грохнул. Жаров обернулся и, не будучи человеком закомплексованным, тем не менее пришел в ужас: пистолет торчал в бутафорской парафиновой колонне. Дали занавес... Зрители были счастливы стать свидетелями и участниками нового театрального анекдота.

Рассказывая мне эту легенду, Леонид Тарабаринов улыбался довольно печально. Давно уже нет Ивана Марьяненко, Валентины Чистяковой, Михаила Жарова, до обидного рано ушел из жизни неповторимый Леонид Быков, завещавший, чтобы люди не грустили на его могиле, а вместо траурных маршей звучала "Смуглянка".

Человек жив до тех пор, пока его помнят. Новые поколения могут и не знать кумиров прошлого, поскольку не читают малотиражные изыскания специалистов. Но есть живой театральный анекдот, который из уст в уста передается в актерской среде и очень нравится зрителю. Ему ведь не так уж важно знать, как актер поднимает рояль, -- ему интереснее, когда он улыбается.