О ВАУЧЕРАХ, ФИНАНСОВЫХ ПОСРЕДНИКАХ И "ПИРОЖКАХ С КОТЯТАМИ"

Большинство звонящих в отдел "Экономика" читателей -- обманутые вкладчики, требующие "найти концы" и призвать к ответу обчистивших их финансовых махинаторов. После очередного такого звонка я обратилась за консультацией в Фонд госимущества (ФГИ). "Опомнились, -- услышала в ответ, -- нечестные финансовые компании, мечтавшие сорвать куш и скрыться, завершили свою бурную деятельность еще в 1996 -- начале 1997 года." А оставшиеся компании, считают в Фонде, перед вкладчиками честны и открыты.

Конечно, в Украине не было компаний, равных по масштабам легендарной российской МММ. Тем не менее, считают аналитики ФГИ, хватало у нас и своих "комбинаторов". Достаточно сказать, что за последние пять лет было аннулировано 150 разрешений на право работать с акциями, а на 5--7% операторов рынка ценных бумаг заведены уголовные дела.

Судебные разбирательства, к примеру, ведутся против таких нашумевших компаний, как днепропетровская "Припять", киевские "Якир" и "Слид". Первая вместе с доверительным обществом "Инвесттехнология" привлекла сертификаты у 135 тыс. человек, скупив на них акции 221 предприятия -- и благополучно скрылась. У киевлян "достижения" скромнее. "Якир" "обул" всего 8 тыс. сограждан, прикупив при этом акции 6 предприятий, а "Слид" -- 44 тыс. человек, прибрав к рукам ценные бумаги нескольких стратегических объектов.

Кстати, нынешних хозяев предприятий правоохранительные органы нашли, но к ним никаких претензий предъявить нельзя: акции у посредников они приобретали вполне законно и знать не знают, каким образом ценные бумаги попали к предыдущим владельцам. К тому же новые собственники живут за пределами нашей страны, и жалобы обманутых украинских вкладчиков их, понятное дело, за душу не берут.

Да и можно ли в принципе честно работать на украинском рынке ценных бумаг? С таким вопросом мы обратились к президенту инвестиционной компании "Кинто" Сергею Оксаничу.

-- Можно и нужно. Если компания собирается обосноваться на рынке "всерьез и надолго", то у нее один путь -- честный. Конечно, были фирмы, созданные для криминальных дел, как, к примеру, наиболее на мой взгляд беспринципная -- "Частное дело"; были и сознательные банкротства. Но многие "погорели" чисто из-за непрофессионализма, незнания законов финансовых рынков, неумения лавировать в сложных условиях. Тот же Семен Юфа: он удачно торговал пирожками и решил, что с ценными бумагами будет все так же просто. Дело поначалу, действительно, было суперприбыльным, но долго так продолжаться не могло.

-- Как же "Кинто" удалось выжить?

-- Мы с самого начала создавали серьезную компанию и не поддавались на дешевые трюки и уловки. К тому же я полтора года стажировался в Америке, получил на то время уникальный практический опыт. Это позволило нашей компании предвидеть и не совершить множества ошибок, из-за которых "отсеялись" конкуренты.

-- В апреле, как известно, сертификатная приватизация завершается. Чем дальше займутся компании, работающие на фондовом рынке?

-- Управлением имеющимися пакетами акций. Можно, конечно, продать активы и раздать деньги населению -- но цены на акции упали, и от этого никто не выиграет. Например, в прошлом году акции на один ваучер фонда "Достаток" стоили $50--60, а в нынешнем -- $10--15. Но если дождаться подъема рынка, то вполне реально получить прежнюю цену.

-- Часто масс-медиа обвиняют финпосредников в целенаправленной скупке акций наиболее привлекательных предприятий, причем не без помощи некоторых государственных мужей и парламентариев. Законы тут бессильны?

-- Ничего плохого нет в том, что люди, имеющие капитал, могут влиять на производство путем приобретения контрольного пакета акций. Пусть себе на здоровье скупают -- "дай Боже нашому теляті вовка з`їсти". А то ведь парадокс получается: у нас все любят инвестиции, но никто не любит инвесторов. Другое дело, что у нас формируется так называемый "бюрократический капитал", когда чиновники, используя государственную власть и ресурсы для личного обогащения, не несут ответственности за те решения, которые уничтожают предприятие, лишают его будущего.

-- В этом причина того, что массовая приватизация не удалась?

-- Да. К тому же изначально этот процесс был невероятно затянут. Массовая приватизация вместо 1992-го началась только в 94-м, проводилась несколько конвульсивно, а конвульсии ни к чему хорошему не приводят. Ваучер должен был стоить несколько сотен долларов, а стоил $5. Контрольные пакеты ключевых объектов до сих пор находятся в руках государства, сами же предприятия не имеют настоящего хозяина, потихоньку приходят в упадок, а их акции дешевеют.

-- Поэтому и фондовый рынок у нас больше напоминает куколку, которая никак не превратится в бабочку. Произойдет ли эта трансформация или куколка "замрет"?

-- Нельзя сказать, что фондовый рынок умер: он способствует прохождению потоков капитала, ведется работа со стратегическими инвесторами. Как только будут сделаны конкретные шаги на пути реформ -- например, земельная реформа, административная или начнется серьезная борьба с коррупцией -- рынок оживится. Причем достаточно уже самих ожиданий реформ: в 1997 году экономика падала, а рынок в ожидании позитивных перемен рос -- и упал, когда ожидания не оправдались. Тому, кто выиграет президентские выборы, придется либо столкнуться с социальными бунтами, либо осуществлять реальные реформы, которые смогли бы наконец преодолеть негативные тенденции в экономике. Но, как мне кажется, еще в следующем году страна будет в ужасном состоянии.

-- Пока что, понятно, мелкие владельцы акций особо заработать на украинском рынке ценных бумаг не могут. А можно ли через посредников играть, скажем, на Нью-Йоркской или Лондонской биржах?

-- Легально -- нет. Конечно, некоторые компании этим занимаются, но нелегально, потому что это называется вывозом капитала, для которого нужно соответствующее разрешение Нацбанка. Южная Корея, к примеру, разрешила своим гражданам вкладывать деньги в акции иностранных компаний лишь через 15--20 лет стабильного роста экономики.