БОРИС МОИСЕЕВ: "ХОЧУ САМ РАСПОРЯЖАТЬСЯ СВОИМ ТЕЛОМ"

Борис Моисеев -- танцовщик, хореограф, певец, автор популярнейших в России шоу. Его детство прошло в маленьком провинциальном городе Могилеве, профессиональное становление -- в Минске, где он учился у великой балерины Младинской, танцевавшей в свое время с Анной Павловой.

В классике юный Боря преуспел, но тянуло его всегда к характерному и эстрадному танцу. Он знает, что такое быть изгнанным: не ужился в Минске, уехал в Харьковский театр оперы и балета, где за острый язык и свободомыслие поплатился комсомольским билетом. Затем -- Каунас и начало головокружительной карьеры: в 1978 году создает знаменитое трио "Экспрессия". Трио быстро завоевывает популярность и переходит в "Театр песни" Аллы Пугачевой.

В 87-м Борис начал сольную карьеру: один за другим выходят шоу "Боря М + Бони М", "Шоу продолжается -- памяти Фреди Меркьюри", "Каприз Бориса Моисеева", спектакли "Дитя порока" и "Падший ангел". На подколки журналистов о трюкачестве и позерстве во имя дешевой славы Борис отвечает однозначно: "Я играю свою историю. Мне абсолютно наплевать, как к ней относится общественность и верхушка шоу-бизнеса".

...На этот раз Борис приехал в Киев на съемки программы "СВ-шоу", был весел, с энтузиазмом гримировался и комментировал: "Вчера у Аллы я видел такой карандашик для бровей!.."

"АЛЛА СЫГРАЛА В МОЕЙ ЖИЗНИ РОЛЬ №1"

-- Боря, а что было вчера?

-- Вчера я работал с Аллой Борисовной над своей премьерой "Просто Щелкунчик", в которой она будет участвовать. Единственная женщина, которая в моей жизни сыграла одну из главных ролей. Можно сказать, роль №1. Вчера мы как раз обсуждали, как это будет, какая декорация и какой свет необходимы в песне, слова и музыка которой написаны господином Брейдбургом. Впервые в жизни Алла приняла песню без обсуждения. Потому что она очень профессионально относится к этому. Премьеру "Щелкунчика" (к сожалению, без Пугачевой) первой увидит Украина: мой юбилейный тур по городам Украины начинается с 20-го числа.

-- Вы учились у знаменитой Младинской -- балерины императорского балета. Это потрясающая школа. Никогда не жалели, что ушли на эстраду и не стали вторым Бежаром?

-- Вы знаете, я никогда не жалел и не могу жалеть: все, что в меня вложили педагоги, я показываю на сцене. Все равно я все это танцую. И в новом спектакле будет бежаровская тема, разыгранная с улыбкой и комплиментом: композиция будет называться "Памяти жертв СПИДа". Я знаю, что в мировой хореографии эта тема есть только у Бежара. Так что ничего зря не проходит.

-- Вы родились в маленьком городке Могилеве. Многие утверждают, что то сокрушительное одиночество, которое талантливые люди чувствуют в провинции с ранней юности, потом не покидает их всю жизнь, выливается в какие-то другие комплексы. Так ли это?

-- Для меня провинция -- нечто другое. Что воспитывает провинция? Честность, доброжелательность, уважение к людям, долгую девственность. Если в столице, грубо говоря, можно отдаться в 12 лет...

-- Хм... А в провинции разве нельзя этого сделать в аналогичном возрасте?

-- (Несколько обидевшись.) Ну я не мог этого делать, потому что всегда был на виду у родителей, родственников, одноклассников. Это меня сдерживало. Поэтому я потерял невинность только в 23 года. Вчера я ехал в поезде "Москва--Одесса" и наблюдал там за группой молодых ребят из Одессы. То, как они себя вели, для меня было откровением: не думал, что "провинциальное" время так быстро идет вперед...

-- Сегодня вы состоятельный человек. Правда ли, что ощущение свободы дают деньги?

-- Для меня свобода началась с первой тысячи долларов. Деньги -- это свобода действий. Если я хочу съесть клубнику со сливками, а сегодня в Москве она стоит 12 долларов за 100 грамм, то я могу это себе позволить.

-- Вообще-то, странная свобода -- поесть, выпить, купить вещь...

-- (Твердо.) Да, это тоже свобода. Но не только это. Есть вещи -- разум, талант, любовь, -- которые мало зависят от денег.

-- Вам уже не так мало лет. Как вы думаете, сколько талантливый артист может оставаться на сцене?

-- Я думаю, до конца.

"ЛЮБОВЬ -- ЭТО ИЛЛЮЗИЯ, СКАЗКА, ПРИДУМАННАЯ ПЕРЕД СНОМ"

-- Борис, вы много рассказываете журналистам о личной жизни -- преимущественно о начале романов. Но почти никогда -- о разрывах...

-- К сожалению, любовь заканчивается, как все в мире -- цветы ведь тоже вянут. Для меня любовь -- это та иллюзия, которую мы сами придумываем, сказка, которую мы сами сочиняем перед сном и начинаем в нее верить. А потом затягиваем в нее круг каких-то людей -- и начинается театр, который живет не на подмостках, а в воздухе. Но если бы этого не было -- не было бы жизни. Дети всегда верят, что будет счастье и они никогда не умрут... А если и умрут, то перейдут в лучший мир. На самом деле ничего этого нет.

-- Боря, а вы долго верили, что никогда не умрете?

-- Что я не умру? (Грустно.) Да никогда я в это не верил. В Могилеве я жил около кладбища. Семья переезжала в разные районы города, но все равно оказывалась около кладбища -- православного, еврейского... Еще ребенком я не боялся туда ходить -- в отличие от других детей.

-- Насколько отличается сценический образ "крошки" от человека, который сейчас передо мной?

-- Смотря в какой ситуации публика меня видит. Сегодня в купе ко мне врывались люди, желая поцеловать меня спящего. С одной стороны, это очень неприятно, потому что они видят меня в частной жизни: мало ли чем я могу в это время заниматься. Нет, я не имею в виду какие-то шалости, но вдруг я умылся или снял бижутерию? Когда ты снимаешь эти побрякушки -- ты становишься другим человеком. Публика не должна этого видеть. Не потому, что она разочаруется -- без побрякушек я выгляжу даже моложе. Просто я уже другой.

"АРТИСТЫ НЕСУТ В ОБЩЕСТВО СВОЮ ИДЕОЛОГИЮ"

-- Во все времена философов чрезвычайно занимал вопрос: что есть норма? Что есть норма для вас и нужна ли она вообще?

-- Должна быть норма. Потому что, хотим мы этого или нет, но артисты все равно -- общественные дети. Мы несем в общество свою идеологию, свой вкус и свой авторитет. Сегодня идет мощная политическая борьба. Мне смешно, когда некоторые артисты говорят: я -- вне политики. Хорошо, если ты вне политики, кому ты нужен? Ты же на сцене играешь ВРЕМЯ, по большому счету, ты -- его проводник. Меня раздражают разговоры: "Вот в Америке!.. Вот Рикки Мартин!.." Да г... ваш Рикки Мартин! Здесь есть Алла Пугачева, Валерий Леонтьев, есть Игорь Крутой, есть Сердючка ваша, в конце концов!

-- Вы боитесь смерти?

-- Я об этом никогда не думаю. Другое дело, что жить сегодня на самом деле тяжело. Когда ты ложишься спать в непростом доме и думаешь: взорвут тебя сегодня или не взорвут? Я безумно переживаю от того, что сегодня происходит в Москве. Я даже сказал вчера в одной телепрограмме: уж пусть лучше меня бы взорвали один раз, чем они взрывают неповинных людей, которые ложаться спать с мыслью: "Я хочу жить, работать, любить, растить ребенка", -- и больше уже не просыпаются, и их уносит навсегда. Представляешь себе, еще минуту назад эти люди надеялись и любили -- и вдруг все унесено ветром и погребено под кучей обломков? Ужасно.

-- Вас интересует политика?

-- Сейчас -- да. Я знаю, что одна из молодежных российских инициатив -- сделать меня депутатом Госдумы. Если бы мне это сказали полгода назад, я бы просто послал. Но сегодня я не имею на это права. Сегодня любой патриот своей страны обязан заниматься политикой. Сегодня я хочу бороться за себя, за вас, за Аллу, чтобы она долго пела, за Сердючку, чтобы она и дальше морочила людям мозги.

-- Как долго вы можете быть один?

-- Я сейчас один. И доволен этим. Мне так легче работать и сосредоточиться. Любовь расслабляет.

-- Чего вы хотите от жизни?

-- Жизнь -- та же путана: требует платы. И меня это радует. Иногда бывает, что не понял кто-то или обидел... И ты думаешь: "Ну, с..., Бог и жизнь все равно спросят счет". Одна актриса, руководитель известного коллектива, намедни сказала: "Ты знаешь, мы в твоем шоу участвовать не будем. Ты знаешь почему". (С иронией.) Шо вы говорите?! Но ведь я такой же раб Божий и сын Божий, как ты. Так что ты не меня обидела... А я не только слова не скажу, но и злиться не буду. Потому что по-прежнему жду от жизни лишь блага. Я ведь столько в нее вложил. Очень хочу, чтобы люди, наконец, перестали переживать за какие-то мои телодвижения. Это -- мое. Таким меня сделал Бог. И я хочу сам распоряжаться тем, кому или чему мне себя отдать. В первую очередь это касается сцены и профессии, во вторую -- тела. Это -- моя жизнь и мое тело. Захотел я -- убрал два ребра, заплатив безумную сумму денег. Но я артист, я должен быть соблазнителен. Моя жизненное амплуа -- юродивый.

-- Для артиста -- высшая похвала.