КАК ЗАПЕЛ РАЙКИН

"Всем нам хочется хоть на пять минут изменить свою жизнь. Но... эти пять минут пройдут! Что дальше?!" -- вразумлял сбежавшую возлюбленную персонаж фильма "Безымянная звезда". Наверное, каждому из нас приходилось решать для себя вопрос: что лучше -- синица в руке или журавль в небе? Киевский композитор Сергей Бондаренко -- один из тех, кто отважился рискнуть: в 40 лет он отправился "покорять" Москву...

Сегодня его имя -- на афишах нашумевших московских спектаклей, в титрах фильмов, с ним сотрудничают эстрадные российские "звезды"...

-- Как удалось вам попасть в московскую "обойму"?

Сергей Бондаренко

-- Все началось с того, что однажды киностудия "Русь" предложила мне написать музыку к фильму "Аляска, сэр!" Наверное, чтобы оправдать название киностудии, существовала такая традиция -- в съемочной группе фильма должны быть задействованы представители всех национальностей: к примеру, режиссер -- русский, сценарист -- грузин, композитор -- украинец и т.д... Так я попал в команду. Вначале, правда, мне предложили довольно мизерный гонорар, но, поразмыслив, я все же согласился. Когда привез свои заготовки и сыграл музыку, режиссеры фильма бросились меня обнимать: "Серега, ты даже не представляешь, что написал!" От такой бурной реакции у меня просто дар речи пропал. Помню только, что стоял, как болван, и краснел ужасно. Ну буквально -- весь пунцовый!.. Меня пригласили в ресторан -- и весь вечер провозглашали в честь меня тосты, "обмывая" мою музыку...

Когда сел в поезд, мне показалось, что он не мчится, а стоит на месте. Лишь порог дома переступил -- и бегом к роялю! Эта встреча дала мне огромный стимул. В общем, как говаривал Ференц Лист: "Похвала, похвала и еще раз похвала просто необходимы творческому человеку".

-- Ну и денег адекватно таланту тоже, наверное, не помешало бы...

-- После удачного дебюта мне предложили приехать в Москву. Создали шикарные условия: сняли для меня четырехкомнатный офис, предоставили аппаратуру. И я с головой ушел в работу. Из офиса -- никуда. Ничего не знаю, что в мире происходит... Только смотрю в окошко, птички поют... Даже путч пропустил...

-- То есть?

-- То есть, будучи в Москве, я узнал о путче совершенно случайно. События были в самом разгаре, а я в полном неведении... Звоню в Киев с просьбой передать Таисии Повалий, озвучивающей фильм, текст и ноты. И вдруг девушка с киевской студии звукозаписи меня как-то тревожно спрашивает: "Ну, как у вас там?" "Ничего, хорошо..." -- отвечаю. И чувствую на другом конце провода какое-то странное замешательство. Думаю: "Что такое? Может, мясо подорожало?.." И вот выхожу на улицу, подъезжаю к Красной площади... Боже, чума какая-то! Площадь оцеплена танками и бронетранспортерами, толпа на эти танки валит... На площади Дзержинского памятник оному выдергивают... Транспаранты... Прибегаю к соседям, включаю телевизор, а на экране -- герои ГКЧП... Ну, думаю, вот это доработался...

-- Сергей, как я понимаю, в Москве вы оказались просто по воле случая?

-- Не совсем. До отъезда я работал в Киеве в жанре эстрадной песни. Было их у меня около двадцати. Одна из них -- "Я загадаю бажання", которую спела Люба Анисимова, была признана лучшей песней года. И вот, казалось бы, пришел успех, признание: все жали мне руку, грамоты вручали, министр культуры поздравлял... Ну, а дальше что?.. Я предложил Анисимовой сделать новую песню. Правда, уже за деньги, оценив свой труд в 200 долларов. А в ответ услышал, что, дескать, с деньгами проблема, и лучше мы бесплатно сделаем аранжировку твоей музыки... Следующая песня появилась, но была настолько неудачна, что мне ее и показать постеснялись...

Все дело в том, что композитор должен лично работать с певцом, я в этом убежден. Когда начинаю работать с человеком, я его распеваю, учитываю его темперамент, я чувствую его. Только так может родиться что-то стоящее.

Или еще пример. Непосредственно для голоса Таисии Повалий написал романс на стихи Игоря Северянина, который она спела в фильме "Аляска, сэр!" Романс прекрасный, живая скрипка... Песня вышла за рамки фильма, и, по мнению многих, она одна из лучших в репертуаре певицы. Но когда предложил Тае заказать новую песню, в ответ услышал знакомое: "Да, понимаешь, мы машину купили"... Вот так приходилось работать многие годы...

А ведь это -- полный абсурд! В Москве, кстати, подобных вещей никто позволить себе не может. Попал в "десятку", считай -- полдела сделано: раскрутка идет немедленно. Спел наш украинский певец Серов "Мадонну", и мгновенно последовал целый блок песен Крутого. То есть там существует такое понятие, как шоу-бизнес...

-- Сережа, вы работали с Машковым, который поставил в "Сатириконе" спектакль "Трехгрошовая опера", потом написали музыку к его фильму "Сирота казанская". Насколько я понимаю -- теперь вы уже в потоке, который сам несет?

-- И да, и нет. Конечно, огромное значение имеют дружеские связи и взаимопонимание. Я счастлив, что у меня была возможность работать с такими актерами, режиссерами, как Машков, Райкин, Фоменко, Гафт, Табаков, Дуров. Потому что работать с профессионалами -- это сказка! И, кажется, уставали все ужасно, по 14 часов репетировали, ночами напролет, но все равно исключительно теплые воспоминания об этом времени...

А что касается потока, который сам несет, то из него можно с легкостью выскочить: одно неверное движение, и твоей карьере -- конец! Дело в том, что в Москве очень высокие ставки, и нельзя, так сказать, не оправдать доверия. Ведь речь идет о гонорарах не в 200 долларов и даже не в две тысячи...

К примеру, я сделал музыку для "Сироты казанской". Все говорят -- хорошо. А я хожу убитый, потому что писал ее в расчете на живой оркестр, на котором спонсоры фильма в конечном итоге решили сэкономить. И вот один вариант моей музыки звучит на экране, другой -- у меня в голове. И когда я сравниваю... Возможно, я большой самоед, но, кажется мне, что тема звучит грубо, много басов... Очень сейчас жалею, что из личного гонорара не оторвал эти злосчастные пять тысяч долларов и не оплатил оркестр сам. Слушал бы и радовался...

-- Насколько я понимаю из упомянутых цифр, ваш талант в Москве прилично ценится?

-- У меня средние -- по московским меркам -- гонорары, но с киевскими их, безусловно, не сравнить. Когда мы приезжали с гастролями "Трехгрошовой оперы" в Киев, я встретился с друзьями. В беседе со своим соучеником, к слову, членом Союза композиторов, посоветовал ему приобрести модуль за 1200 долларов. В ответ прозвучало, что я сошел с ума -- как он может столько насобирать, когда в месяц получает сорок долларов?!

А ведь в Киев богат талантами -- Игорь Стецюк, писавший в свое время песни для Долиной, Повалий, Сережа Бедусенко, основоположник украинской рок-оперы, Игорь Щербаков... Жаль только здесь со спонсорами не сложилось. Я был поражен, когда мой друг Саша Лысоконь сказал, что писал музыку к трехактному спектаклю режиссера Малахова за 200 долларов! Две тысячи долларов в среднем в Москве стоит песня! А ведь это -- три минуты звучания. Он же, бедняга, сто вариантов на суд режиссера предъявлял, чуть ли не целую симфонию... Разводит руками: "А что делать? Хоть какие-то деньги..."

-- Известно, что в "Трехгрошовой опере" Райкин впервые запел сам. Рассказывал, что петь он научился не без вашей помощи...

-- Песни Константина Райкина всегда -- и в спектаклях, и в фильмах -- озвучивали. Я присмотрелся -- у этого актера есть все данные для того, чтобы петь самому: и интонация, и чувство ритма, и тембрально голос "звучит" (если бы он попробовал петь в стиле Джо Дассена , это было бы даже красиво). Я попытался его убедить. Костя вначале только жестикулировал и бурно возражал -- "не надо, невозможно, не спою никогда!" И все же я его уговорил... Мы в тайне от всех, закрывшись, провели первую репетицию. Константин волновался ужасно: "Сережа, у меня есть чувство ритма, но не могу избавиться от внутреннего мандража". Кто-то Константину в молодости сказал, что ему медведь на ухо наступил... И вот началась кропотливая работа: я постепенно "распевал" Костю, и после определенного тренажа голосового аппарата вопрос "петь или не петь" уже не стоял. Так что в "Трехгрошовой опере" Райкин впервые поет сам. Конечно, это не итальянское бельканто, но очень и очень прилично...

-- А сейчас у вас какие планы?

-- Мечтаю сделать свой мюзикл. Сейчас вместе с Ларисой Рубальской сделали песню "Дорогая" для Филиппа Киркорова. Следующая -- в работе. Возможно, вплотную займусь эстрадой, ведь это -- мой конек. Были предложения посотрудничать от Азизы, Вадима Козаченко, Надежды Бабкиной...

-- Глядя на вас, невольно вспоминаю фразу из фильма "Москва слезам не верит". Помните: "В сорок лет жизнь только начинается"?..

-- Знаете, я понял одну вещь -- нас сгибают наши же дела. Безусловно, жизнь коротка и очень проблемна. Но все-таки надежда не должна умирать, ибо пока есть надежда, человек живет и смотрит на мир иначе. И поэтому можно и нужно и в 40, и в 50, и в 60 лет осмеливаться думать о невозможном.