"МНЕ ТАК ПОНРАВИЛОСЬ В КОСМОСЕ!"

Этим летом Леонид Каденюк отдыхал с семьей в Крыму. Во время аэрокосмического фестиваля "Сузір'я" мне было поручено встретить его и привезти в Артек.

Насмотревшись телепередач и начитавшись интервью, я была убеждена, что увижу этакого сурового "героя космоса", из которого слова не вытянешь. Ничуть не бывало! Очень контактный, живой, веселый человек, отлично понимающий, где текст, где подтекст.

Нахальству журналистов нет предела. Поэтому я напросилась на интервью, практически не дав человеку отдохнуть и отнести вещи в номер. Рядом терпеливо прогуливались жена и сын.

В ТОМ, ЧТО ВЫБОР ПАЛ НА МЕНЯ, СЛУЧАЙНОСТИ НЕ БЫЛО

-- Леонид Константинович, известно, что кандидатов на полет с практически одинаковой профессиональной подготовкой всегда бывает несколько. Выбирают одного, и решает все иногда мелочь. К примеру, на Гагарина выбор пал, говорят, только потому, что Генеральному понравилась его улыбка. В вашем случае было что-либо подобное?

-- Думаю, помимо профессиональных, других причин не было. Кроме меня готовился еще один человек -- космический инженер Ярослав Пустовой: мощно подкованный теоретически и просто умный человек. Но нашей подготовки было явно недостаточно, чтобы выполнить программу. Поэтому американцы, видимо, исходили еще из того, что я прошел подготовку как командир "Бурана" и все другие возможные подготовки.

-- Существует мнение, что в этом полете не были стопроцентно использованы ваши возможности и этот самый уровень подготовки. Например, вы блестяще владеете ручным управлением кораблем, а вам доверили только эксперименты.

-- Я так не считаю. Все, что делается в полете, очень важно. Моя работа была и интересной, и значительной. Кстати, наверное, там я был самый занятой человек. Моя подготовка действительно была максимальной: умею и сажать корабль, и делать расчеты на посадку, и многое другое.

У НАС НЕОПРАВДАННО ЖЕСТОКАЯ СИСТЕМА ПОДГОТОВКИ

-- У кого сильнее подготовка -- у нас или американцев?

-- Знаете, они очень различны, и не могу сказать, что какая-то из них более совершенна. Я бы предпочел что-то среднее. У нас очень жесткая система, я бы даже сказал жестокая -- начиная с медицинского отбора.

-- Она неоправданно жестокая?

-- Да. Когда-то это можно было оправдать тем, что люди еще не знают, что такое невесомость и чем может кончиться такой полет для человека. Теперь эти требования можно значительно снизить. Американцы это сделали. Кое-что даже вопреки здравому смыслу. Так, они отменили вестибулярные исследования в условиях невесомости. Это странно, потому что человек со слабым вестибулярным аппаратом в космосе -- работник никакой. Вот мы 16 суток летали, а привыкание к невесомости -- минимум 5 дней. Так что в первые дни коэффициент полезного действия самое большее -- 0,7.

-- Кстати, о перегрузках. Можно ли считать, что, проведя достаточно долгое время в космосе, человек уходит на пенсию инвалидом, как, например, профессиональные спортсмены?

-- Так прямо, может, и не стоит сравнивать. Современная медицина обладает достаточно эффективной системой реабилитации людей, которые какое-то время находились в невесомости.

-- Но ведь человеческий организм не рассчитан на такие перегрузки и природу не обманешь...

-- Да, природу не обманешь. Но, знаете, возможно, сила воздействия невесомости на организм человека еще до конца не изучена. Сейчас просто не может быть однозначного ответа на этот вопрос.

КВАРТИРУ ПОЛУЧИЛ ТОЛЬКО МЕСЯЦ НАЗАД

-- Нужны ли сегодня льготы космонавтам, как это было в старые добрые времена?

-- Естественно. Это ведь тяжелейший труд. Скажем, раньше слетал космонавт -- ему давали машину, звание Героя (тоже льготы!) и так далее.

-- Можно ли сравнить гонорары американских и наших космонавтов?

-- Конечно, нельзя! Я, правда, не спрашивал американцев (у них это не принято), но уверен, что разница ощутимая. Когда-то в Советском Союзе за полет давали 15 тысяч рублей (стоимость "Волги". -- Н.В.). Мне денег пока еще не вручили, но уже есть постановление премьер-министра Пустовойтенко о выплате за полет 15 тысяч гривен ("Волгу" уже не купишь! -- Н.В.). Квартиру в конце концов дали, буквально месяц назад я в нее вселился, но она пустая, там ничего нет. Спим на полу. Сейчас вот приезжают американцы, и, конечно, мне будет неудобно перед ними... Но я же не могу их к себе не пригласить. Мы уже даже не коллеги, а братья.

-- Американцы -- комфортные в общении люди?

-- Очень. Простые, добрые, веселые. Я думал, с ними будет по-другому. Но когда прожил там больше года перед полетом, убедился: все, что нам говорили когда-то, мягко говоря, неправда. С ними было приятно и работать, и отдыхать...

ИНОГДА В КОСМОС НАМ ПОСЫЛАЮТ БУТЫЛКУ КОНЬЯКА

-- Кстати, об отдыхе. Ходят слухи, что космонавты умудряются в полет брать спиртное...

-- Да, вы знаете, не только удается, но иногда даже посылают на станцию.

-- (Радостно.) Серьезно?! Официально?

-- (Не менее радостно.) Официально. Ну как, не то чтобы совсем... Вот Толе Соловьеву отмечали 50 лет, послали ему туда бутылку коньяка -- все, как полагается.

-- А как на Земле расслабляетесь?

-- Честно говоря, с алкоголем не дружу. Расслабляюсь с помощью спорта -- бегаю на длинные дистанции. Обожаю украинские народные песни. Когда слышу их, у меня такое ощущение, что это обо мне все написано.

-- Не скучно?

-- Когда-то я заставлял себя бегать, потому что у наших медкомиссий высокие требования. Поначалу действительно было скучно. А потом понравилось. Во время бега есть о чем поразмышлять.