АЛЛАХ ЛЮБИТ ТРОИЦУ?

Вчера, в третий раз (!) за последний год, начали пикетирование Посольства Республики Казахстан сотрудники Днепропетровского научно-производственного центра
"Трубосталь". Но на этот раз украинские металлурги твердо намерены отстоять -- точнее, выстоять на пронизывающем ветру -- свои требования вернуть им долг в $4 миллиона за трубы, отгруженные два года назад.

Собственно цена трех с лишним тысяч тонн различных труб, отправленных в адрес фирмы "Алматы-Контракт" -- немногим более $2 млн., но Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Украины своим решением удовлетворил иск "Трубостали" о взыскании с должника также штрафных санкций и пени. Заметим, что глава казахстанской фирмы г-н Кожахметов совершил блестящую коммерческую операцию, перепродав украинские трубы узбекским нефтегазовым компаниям на $1 млн. дороже, а затем притворился неплатежеспособным, каковой миф вскоре развеяла Генпрокуратура Казахстана. Однако воз и ныне там, поскольку исполнение решений международного арбитража -- не указ для Алмаатинского городского суда и прокуратуры, игнорирующих заодно и соответствующие предписания родных, казахстанских высших правоохранительных органов. Вплоть до отказа возбудить уголовное дело по факту "присвоения или растраты чужого имущества в особо крупных размерах" (формулировка Генпрокуратуры Казахстана).

Бизнесмен Кожахметов зашел так далеко, что после майского пикетирования Посольства Казахстана фальсифицировал "мировое соглашение" с украинскими металлургами -- и ничего, сошло с рук. Требование провести расследование и привлечь фальсификатора к ответственности уже традиционно "зависло" на столично-казахстанском уровне. А нашим теперь приходится доказывать, что они -- не верблюды, ни о чем таком не договаривались, и ждать реакции на новое обращение в Генпрокуратуру Казахстана, Минюст, МВД и Совет безопасности. Тем временем с плакатов громогласно высказывая поддержку борьбе с коррупцией, проводимой президентом Назарбаевым. Ну-ну. Перефразируя поэта, если с коррупцией борются, значит, это кому-нибудь видно?