"ЛЬВИНЫЙ" ДИРЕКТОР ИНОГДА МЕНЯЕТ ТЕАТРАЛЬНУЮ ВЕРУ

Для украинских театралов настоящая осень наступает только раз в два года -- когда приходит грандиозный международный фестиваль "Золотой лев". Сразу порадую: в этом году осень состоится. Уже -- при любой погоде. Место события -- Львов, время -- 20--30 сентября...

Практически чудом в наши с диктофоном лапы попался "львиный" директор, он же главный режиссер львовского духовного театра "Воскресіння" Ярослав Федоришин. Приезжая в Киев, он становится неуловимым -- куда там Фигаро! Ведь кроме множества приятных визитов к друзьям, существуют куда менее приятные деловые и, в основном, как ни прискорбно, финансовые разговоры. Так что иногда даже хочется прокричать вслед за хазановским персонажем: "Льву мяса недодают -- он уже худой, как велосипед!"

-- Министерство культуры и искусств все-таки выделило 60 тысяч гривен -- это 10% сметы, причем очень сокращенной. Многое пришлось урезать. Но есть мероприятия, которые нельзя отменить, и, я считаю, госструктуры должны быть просто благодарны нам за проделанную работу. Приезжают из-за границы серьезные люди -- директора фестивалей, фондов. Я имею в виду IАTM-овскую встречу (Европейский театральный форум. -- Н.Х.), которая готовилась пять лет и пройдет с 25 по 27 сентября в рамках "Золотого
льва". В любой стране государство выделяет большие средства на международные проекты, связанные с популяризацией своей культуры за рубежом. А на внутригосударственные акции много дают регионы... Я изучал эту систему в разных странах, и везде она выстроена очень четко.

-- А как же известная формула, что для искусства чем хуже, тем лучше? "Бедный
театр", опять-таки?

-- Понятие "бедный театр" Ежи Гротовский ввел не в смысле финансовой бедности, а в смысле средств актерской выразительности!

-- Вы говорили, что раньше государство давало деньги, потому что культура была единственным флагманом идеологии... А что же, сегодняшние политики не думают, что с помощью театра можно многое вбить в головы граждан?

-- Во-первых, они не очень-то в театр и ходят -- говорят, нет времени. Раньше было, а сейчас -- нету. Может, и правда... Среди них достаточно умных, опытных людей, в том числе и бывших деятелей культуры. Но их засосал политический бизнес. Абсолютно бесполезный... По-моему, все они смотрят на Украину с позиции того, что было 10--20 лет назад: боятся, что ее кто-то продаст, заберет... В 70-е и для меня было чрезвычайно важно, чтобы у нас были свои книги, свой язык. Но сегодня есть держава! И если выходит мало книг -- надо не психовать, что нам якобы кто-то запрещает, а думать, как сделать так, чтобы люди ХОТЕЛИ учить язык, читать книги, приезжать сюда и т.д. Те, кто очень много сделал для Украины в 91--93-е годы, сейчас стали самой тормозящей силой, препятствующей прогрессу... Нет, конечно, что-то происходит. И в театре идет поиск, есть интересные режиссеры.

-- Кто, например?

-- Моисеев, Кучинский... Я, в каком-то смысле... Жолдак, Бильченко, Липцын, Богомазов, Одинокий, Лазорко... ("Проскурня!" -- участливо подсказывает главный художник "Золотого льва" Антон Лобанов, в мастерской которого происходит беседа. Почему-то всех это ужасно веселит.) А что? И Проскурня тоже, просто он, к сожалению, сейчас мало занимается режиссурой!

-- К сожалению?

-- Думаю, да. Лет шесть-семь назад, до появления фестиваля "Березілля", у него были очень интересные проекты. А потом у него процентов 90 усилий стало уходить на организацию...

-- А вашей режиссуре не мешает "Золотой лев"?

-- Времени, конечно, отнимает очень много. При нашей нестабильной системе получается, что год до "Льва" я занимаюсь выбиванием денег (Н.Х., добродушно: "Которых потом все равно нету!"), а год после -- латаю эти "дыры", то есть отдаю долги. И, естественно, от этого страдает театр. Есть много идей чисто режиссерских, которые могут просто пропасть... За последние десять лет, поездив по миру, я понял, что режиссура -- это прежде всего улавливание времени. Театр -- это сегодня. Завтра он будет уже совсем другим. И как при этом не сделать штампом актерский опыт? Чтобы актер каждый день выходил на сцену новым? Мы два месяца репетируем спектакль -- и уже на премьере может быть штамп. Вот художник Лобанов -- у него есть какая-то техника, "каркас". (Лобанов: "Это ремесло!") Ремесла в театре нет вообще! Ремесло -- это система Станиславского, которую мы читаем в восьми томах и от которой он в конце концов отказался. Он написал еще два тома, будучи в Америке, -- они изданы только за рубежом...

-- Если у нас это напечатать -- пришлось бы отправить на пенсию всех, кто учился в театральных вузах последние лет 75...

-- Это очень духовная система. В социалистической стране такого не печатали, потому что данная система построена на духе, на энергетике. Он постоянно повторял: "вера", "дух", и наши атеисты воспринимали это как тексты очень верующего человека... Конечно, он имел отношение к религии, но у каждого театра -- своя вера. Более того, я по себе, по своему театру знаю, что вера держится определенное время, а потом ее надо менять.

-- А название "духовный театр" -- тоже от этой веры, не от какой-то конкретной религии?

-- Да Боже упаси! Вообще вера -- это таинство, тайна. Я, например, верую в воскресение Христа. Я не ЗНАЮ, воскрес ли он, -- я в это ВЕРУЮ. И эта тайна заставляет меня жить и совершать свои ритуалы. Если вы приходите в театр и вас эта тайна не держит, все просто и понятно -- вам становится скучно на первой минуте. Если вы посмотрите, как мы работаем, вы будете удивлены тем, как я с актерами разговариваю, о чем я их прошу... Мы можем кричать, ссориться, доходить до истерики, -- но это все для поиска...