НА ДНЕ ДНЕПРА СОКРОВИЩА ЕСТЬ НЕПОДЪЕМНЫЕ...

"Более тридцати лет тому назад я впервые познакомился с водным миром по-настоящему -- с аквалангом. Тогда и почувствовал зов таинственно-прекрасного безмолвия, ощутил страх и благоговение перед великим мраком и поистине космической беспредельностью водной стихии", -- так "патриарх" запорожских гидроархеологов Георгий Шаповалов начинает свою монографию "Корабли веры".

В ней он рассказывает о судоходных традициях наших предков от времен эпохи бронзы до XIX века. Этот человек знаменит еще и тем, что прошел под водой десятки километров днепровского дна, сделал множество научных открытий и создал команду ЭПАР: экспедицию подводных археологических работ. Не будь ее, наверное, мы бы никогда не узнали, какими они были -- казацкие "чайки".

"ПОД ВОДОЙ Я ЧУВСТВУЮ СЕБЯ РЕБЕНКОМ"

Георгий Шаповалов, Валерий Нефедов и Максим Остапенко

-- Днепр был под охраной экспедиции по всей территории Запорожской области -- а это более 120 километров -- как памятник подводной археологии, -- говорит Георгий Иванович. -- Это означало, что никаких гидроработ там нельзя было проводить, прежде чем мы не исследуем дно. И вот в 1971 году -- потрясающая находка. Кормовая часть корабля, метров десять длиной. Значит, был здесь флот, есть что искать!

-- И нашли?

-- Очень много. Например, около шестидесяти якорей времен Киевской Руси, викингов, скифов, Византии, казачества. Все они подняты, находятся в областном краеведческом музее, в музее Национального заповедника на острове Хортица. В 1974 году Совмином республики были даже утверждены документы о создании музея подводных "трофеев" возле Хортицы и музея судоходства на самом острове. Теперь все эти идеи забыты. А жаль. У нас же такие возможности! Иногда случайная находка способна многое изменить в наших представлениях об истории! Подводные сокровища, в отличие от "земных", доходят к нам в удивительной сохранности -- будь то дерево, кожа, металл. Только малость поработать над ними, и это будут уникальные экспонаты.

-- А есть у вас любимая находка?

-- Я их все люблю, как что-то живое. Скажу еще вот что: все, связанное с Хортицей, с ее историей, находится у ее берегов на дне Днепра. Ну, девяносто девять процентов из ста. За эти слова я как ученый отвечаю... Что касается чего-то уникального... В 1992 году мы с ребятами подняли две подставки под пушку, а также саму пушку времен русско-турецкой войны 1735--1739 годов. Целую и невредимую! Это была первая подводная находка такого рода после 1905 года.

-- Наверное, на этих уникальных экспонатах страна может заработать кучу денег!

-- Может, но... Постепенно мы начали понимать, что государство наши дары не очень-то принимает. Особенно это ощутимо сейчас. А мы -- общественная организация и зарабатывать не можем. В прошлом году меня, единственного из Украины гидроархеолога, пригласили в Париж на международную конференцию, где должны были принять Конвенцию по охране памятников, находящихся под водой. Я не смог поехать. За какие деньги?

-- А сейчас исследуете дно Днепра?

-- Погружаться для меня уже проблематично, сразу начинается гайморит -- как-никак сказались многие часы под водой. В Днепре она бывает холодная даже летом, течение быстрое, иногда сбивает с ног. Но, невзирая на все это, иногда спускаюсь на дно, хотя бы на часок. Я люблю этот загадочный мир и чувствую себя в нем ребенком, который ничего не боится.

"ВІТАЮ ВАС, ХЛОПЦІ, З ВІДКРИТТЯМ..."

Подводная археология в Запорожье переживает сейчас не лучшие времена -- период расцвета (середина 70-х -- начало 90-х) миновал. Но она не умерла. Трое энтузиастов -- сотрудники Национального заповедника на острове Хортица Валерий Нефедов, Максим Остапенко и Дмитрий Кабалия -- продолжают вести археологические поиски на днепровском дне. Для этого ребятам приходится постоянно преодолевать массу проблем. Ведь нужно заряжать акваланги, необходим бензин для лодки, новые гидрокостюмы...

Лучшими днями своей жизни считает работу в ЭПАР аспирант Запорожского госуниверситета Александр Олийнык, который четыре года изучал дно не только Днепра, но и Орели.

-- Орель меня очаровала, -- вспоминает Саша. -- Она неглубокая, чистая и хранит в себе столько сокровищ, что, наверное, нескольких сезонов не хватит, чтобы все достать. Эта река была своеобразной границей: по одну сторону -- казацкая вольница, по другую -- царские войска. Когда люди убегали, иногда теряли пожитки на льду реки. А весной домашняя утварь благополучно опускалась на дно. Мы обнаружили множество самой разнообразной посуды, например, роскошные чары. А в двух километрах от Нехворощи увидели под водой купол церковного колокола!

-- А Днепр? Как там на дне?

-- Русло Нового Днепра я люблю меньше, потому что дно там более грязное. В ямах полно бутылок каких-то, банок, коряг. Много водорослей. Помнится, в 1990 году вместе с нами работали голландские гидроархеологи -- руководитель раскопок затонувшего вблизи Великобритании фрегата королевского флота "Амстердам" Ежи Гавронский и специалист по подводным съемкам Генри Хоогевоуд. Они были удивлены равнодушием украинцев к своей главной реке. А когда побывали на Каховском водохранилище, ахнули -- такая береговая абразия (это разрушение берега, его смывает и поглощает вода. -- А.К И снимали все это, снимали... Мы спрашиваем, зачем, дескать, ребята? Они в ответ: "Если мы кому-то скажем, что здесь толщина чернозема -- метр, нам не поверят". Ведь у них в Голландии "отвоевывают" у моря землю -- укрепляют берега, привозят специальные грунты. Ежегодно таким образом прибавляют к своей территории километра два суши. Так вот...

-- Ну, это для нас -- обычное дело. А находки неожиданные были?

-- Говорит как-то Шаповалов, он был нашим "вождем": "Ребята, идем поднимать судно XV века". Было это в русле Нового Днепра. Ну, погружались мы там, погружались. И нашли! Взяли пробы, отправили в Киев на анализ, я сам их возил. Пришло подтверждение: да, вы на правильном пути, друзья. Мы вдохновились, технику соответствующую стянули, пронумеровали "квадраты"... И давай работать. Правда, когда вытащили кирзовый сапог, немного смутились -- откуда ему взяться в XV веке? Но не остановились. А вот уже когда Игорь Трипольский, мастер подводной съемки, вытащил судовой колокол с надписью "1821 годъ", поняли, что ошиблись. А он иронично так : "Вітаю вас, хлопці, з відкриттям!" И такое бывает... Наша находка оказалась обыкновенной баржей.

"СОМ ПОСМОТРЕЛ НА МЕНЯ И УПЛЫЛ, ПОДНЯВ СТОЛБ "ПЫЛИ" СО ДНА"

-- А я первый раз погрузился под воду в 1994 году, в русле Старого Днепра. Сейчас уже не помню, страшно было или нет, -- подключается к разговору Максим Остапенко. -- Как археолог-профессионал я просто не мог отказаться от такой возможности. Держишь в руках сосуд, принадлежавший человеку, который жил много веков назад, -- целехонький. Представляете? Помню, мы наткнулись на боевой молот из рога оленя, а у него сохранилась деревянная рукоятка.

-- Да, дерево под водой сохраняется прекрасно, -- подтверждает Валерий Нефедов. -- Это доказали части судов, которые мы обнаружили. На суше происходят сложные физические процессы на молекулярном уровне, и в течение нескольких дней можно навсегда потерять находку, за которой столько охотился...

-- Я знаю, что тебе, Валера, повезло больше всех. Ныряя прошлым летом в русле Старого Днепра, ты обнаружил то, что искали многие -- казацкую "чайку".

-- И прежде гидроархеологи находили множество предметов, судовых деталей времен Хортицкой Сечи XV века. Поэтому убедиться в том, что это судно корабелов Запорожской верфи, было несложно. По типу оно относится к казацкой лодии, чертежи которой у нас есть, их делал галерных дел мастер Алатчанинов в 30-е годы XV века. На каждом борту "чайки" двенадцать весел, четыре пушки. Лодки, подобные этой, умещали до 40--50 казаков. Общая ее длина -- 18--20 метров. На таких судах казаки ходили в походы на турок Сегодня "чайка" находится под водой на глубине десяти метров. Ее кормовая часть замечательно сохранилась. А в одиннадцати метрах от кормы лежит занесенная илом носовая часть.

-- С ней предстоит большая и дорогостоящая работа, -- говорит Максим. -- Меня укоряют, что раскопал часть судна, которое покоилось под толстым слоем песка, а теперь его облепили ракушки, и пошел медленный процесс разрушения. У нас мало времени. Год. Если будем медлить, "чайка" разрушится.

-- Это первое судно казацкого времени, которое в такой прекрасной сохранности дошло до наших дней?

-- Да. У нас появилась возможность доказать, что Украина издавна была судоходной державой, -- говорит Валерий. -- "Чайка" -- сокровище, ценность которого можно сравнить разве что с ценностью судна викингов "Ваза" или британского линкора "Виктория", которые подняли со дна моря.

-- Но ведь разработан проект "Запорожская чайка", которым предусмотрено и ее поднять на сушу, провести консервацию, реконструкцию...

-- Все это, к сожалению, очень трудно в условиях всеобщей бедности и, увы, бездуховности. Вытащить "чайку" из воды -- полдела. А дальше? Необходимо одиннадцать тонн консерванта полиэтиленгликоля, -- говорит Валера. -- Для этого необходимо тысяч 30--40 американских долларов. До сих пор мы не ощутили существенной поддержки со стороны государства. Правда, очень помог культурный центр "Хортица", директор которого, Валерий Козырев, -- профессионал съемки под водой. Сейчас у нас есть два нормальных костюма для подводных исследований, но они, к сожалению, не утепленные, поэтому находиться под водой больше часа нельзя: можно перемерзнуть. Весной же или поздней осенью вода особенно чистая, прозрачная -- только работай. Так мы прямо в костюм заливаем горячую воду для согрева. Представляете? И все равно идем на дно.

А знаете, как голландцы поднимали фрегат королевского флота "Амстердам" в 80-е годы? Продумали все до мелочей: спецконсерванты, "саркофаг", чтобы обеспечить соответствующую среду для сохранности судна. И, что немаловажно, -- компьютер, который постоянно следил за микроклиматом.

-- Говорят, ты очень хорошо ориентируешься под водой, даже без компаса.

-- Есть какое-то чувство, -- улыбается Нефедов. -- И нахожу всегда что-то интуитивно. Но бывает, интуиция подводит. Вот однажды иду по дну, вижу -- большой, отполированный камень. Сразу подумал, что он очень древний. И тут камень этот ожил, да так неожиданно, что я оторопел. Оказалось, это гигантский сом, трехметровый. Посмотрел на меня, на свет фонарика, глазищи громадные... Поднялся со дна вместе со столбом "пыли", описал вокруг меня два круга и уплыл. Страшновато стало, ведь знаю много случаев, когда сом в свои подводные норы затягивал большую рыбу и разные крупные предметы. Но все обошлось...

Валерий Нефедов работает завотделом охраны памятников истории и архитектуры в музее заповедника "Хортица". Когда я пришла на встречу с гидроархелогами, то застала его в одном из залов, где он занимался галерой XV века. Ее вынес паводок, "проглотивший" в конце апреля часть заповедного острова. Тащили галеру на берег всем музеем, если так можно выразиться. А теперь ребята из команды Нефедова обработали ее спецраствором, чтобы сохранить древесину. Рядом несколько якорей, тоже из Днепра: двурогий, четырехрогий... Они очень большие, тяжелые и в отличном состоянии. Валера очень надеется, что с "чайкой" дела пойдут хорошо. И поиски он будет продолжать, ведь на дне Днепра покоятся галеры, бригантины, ластовые суда и, конечно же, "чайки". О них еще предстоит рассказать людям.