"В СТРАНЕ ДОЛЖЕН ОСТАТЬСЯ ХОТЯ БЫ ОДИН ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КАНАЛ"

Это интервью Николай Княжицкий дал через несколько дней после "скандальной" пресс-конференции на тему: "Криминально-политическое давление на СТБ".

О КАКОМ ИМИДЖЕ МОЖНО ГОВОРИТЬ, ЕСЛИ У МЕНЯ СЕЙЧАС НОРМАЛЬНОЙ ЖИЗНИ НЕТ?

-- Николай Леонидович, наверное, для вас не секрет, что некоторые политики и журналисты считают, что убийство Александра Дейнеки, эта пресс-конференция были организованы вами для того, чтобы создать образ страдальца, получить политические дивиденды и привлечь оппозицию.

-- Если вы знаете, а вы знаете -- ваша газета первой сообщила об убийстве Александра Дейнеки, -- некоторые газеты трактовали это убийство как криминальный факт, а многие просто ничего не сообщили. Да и мы сами целую неделю молчали, потому что не знали, что сказать: мы не следственные органы и не вправе это с чем-то связывать. Но после того, как "странные" случаи начали происходить с сотрудниками канала, мы решили провести эту пресс-конференцию. И потом, я же на ней не высказывал оппозиционных мыслей, которые могли бы работать на мой имидж. О каком имидже можно говорить, если у меня сейчас просто нормальной жизни нет?! Единственное, чего я хотел, -- предостеречь СМИ от использования факта этого убийства в политических интересах. Что сейчас и происходит. Вы же смотрели программу "Досье"? Там использовали факт убийства, чтобы "наехать" на человека, который не нравится тем, кто стоит за этой программой. Все версии в этом выпуске "Досье" не назывались, так же как и то, что единственное место, где Дейнека со мной сотрудничал за все это время, была Национальная телекомпания. И ни слова о тех нарушениях, которые там выявлены.

СЕГОДНЯ ЖУРНАЛИСТИКА В БОЛЬШИНСТВЕ СВОЕМ -- ОБСЛУЖИВАЮЩАЯ

- Почему, с вашей точки зрения, большинство телеканалов и газет не отреагировали на эту пресс-конференцию и никак не прокомментировали ситуацию, которая сегодня существует на СТБ?

-- Наверное, потому, что журналистов у нас осталось мало. Потому что СМИ так или иначе привязаны к определенным финансовым группам. И если бы это каким-то образом не задевало их интересы, они бы все это показали. Следовательно, в чем-то я был прав.

-- Можно ли говорить о том, что в сегодняшних СМИ основной блок составляет обслуживающая журналистика?

-- На национальном уровне, в большинстве своем -- да. На региональном уровне СМИ адекватнее, хотя и они испытывают давление от местной власти. К сожалению, наше общество не является гражданским. Хотя во многом это зависит еще и от личных качеств человека. Есть журналисты, которые готовы идти на любые лишения, которые принципиальны и пытаются чего-то добиться, сохранить себя. Но таких единицы. Остались еще старые революционеры, хотя я думаю, что многие из них живут духом шестидесятничества и правду говорят только до определенного предела: они смелы у себя на кухне, а когда надо принимать решение -- уходят в сторону. Возможно, в этом тоже есть своя логика: не судите, да не судимы будете. В журналистику сейчас пришли молодые люди, которым нужны работа и деньги. Но жизнь показывает, что и тут возможны исключения, каким является газета "Сегодня". Вам удалось сохранить профессиональное достоинство и честность. Думаю, людям в этой стране такое издание жизненно необходимо: его существование дает надежду на изменения к лучшему.

-- Николай, вы говорите, что " нет жизни". Если можно было бы сейчас всю эту историю вернуть назад, вы бы себя по-другому повели?

-- Да не я выбирал способ развития событий -- в том-то и дело. Обиднее всего чувствовать себя пешкой, в то время как ведут игры какие-то люди, рассчитывающие на определенные дивиденды. Это страшно, потому что они могут ни перед чем не остановиться. Мне очень хотелось бы вернуть жизнь Александра Игнатьевича, потому что он был честным, порядочным человеком, совершенно далеким от тех больших разборок, которые сейчас ведутся.

-- Продолжаются ли неприятности на канале или наступило некоторое затишье?

-- Есть много разных событий, в том числе и то, что возбуждены уголовные дела против некоторых наших сотрудников. Но мы намеренно об этом не говорим, чтобы нас опять не обвинили в раздувании скандала для собственной рекламной кампании. Я надеюсь, что когда-нибудь это закончится. Хотя что-либо прогнозировать очень сложно.

МЫ НУЖДАЕМСЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ ТВ

-- На прошлой неделе Счетная палата сообщила о финансовых злоупотреблениях в Национальной телекомпании. Речь идет даже не о тысячах гривен -- о миллионах. Как вы думаете, почему это стало возможным?

-- Выводы Счетной палаты -- это только часть того, что я там видел, когда работал в НТКУ. Но основная проблема не в этом. Главное, что наше государственное ТВ, по сути, является бесконтрольным. Это иллюзия, что его контролирует исполнительная власть. Его контролируют те менеджеры, которые там работают. А менеджеров контролирует исполнительная власть в политическом смысле, но отнюдь не в коммерческом. В чем суть общественного телевидения? Там есть общественный совет, который утверждает бюджет телекомпании и контролирует его распределение. В России, скажем, РТР наиболее приближено к схеме государственного ТВ. На УТ-1 этого нет, там бюджетными средствами распоряжается один человек. При этом телевидение называется государственным. Я совершенно убежден: в стране должен оставаться государственный канал, а еще лучше -- общественный. Все остальное раздали -- нужно сохранить хотя бы один.

-- Если представить себе гипотетически, что СТБ по тем или иным причинам прекратит свое существование, чем вы будете заниматься?

-- Для меня это вообще не проблема. Конечно, мне хотелось бы, чтобы СТБ существовал, потому что я его создавал. Мне очень хотелось бы заниматься творчеством, есть возможность преподавать в нескольких вузах, куда меня давно приглашали. То есть проблема места или кресла никогда не была проблемой -- я самодостаточный человек.