"СТРАСТЬ" В КЛОЧЬЯ

Олег Бийма (в центре) на съемках

Говорят, прикидываться в искусстве или любви невозможно. Плохо кончится... Трехсерийная "Страсть" Олега Биймы, показанная недавно по Первому национальному, как будто задавалась целью доказать обратное. Сюжет достаточно мрачный ("Павло Чернокрыл" Марка Вовчка), кровь стынет в жилах, как говорится: муж убивает жену, чтобы жениться на молоденькой. Ну, а потом -- укоры совести и трагический финал: молодая жена, спившись, пошла по рукам, а герой, не выдержав тяжести вины, умирает. Все тянет на какую-нибудь шекспировскую трагедию или по меньшей мере "Украденное счастье" Ивана Франко.

В отечественной культуре подобные драмы из народной жизни имеют глубокие корни и давние традиции. Разгул страстей, романтическое половодье чувств -- очень стабильные их компоненты. Тут требуются особенные исполнители с обнаженными нервами и взрывным темпераментом. Так было еще в совсем недалеком прошлом. Зрители старшего поколения еще хорошо помнят блистательных Наталью Ужвий и Амвросия Бучму на сцене и на экране.

Телевидение стихийным бедствием пронеслось по многим жанрам. Кое-какие напрочь смело, другие оттеснило на подмостки сцены, но большинство перемололо на свой лад. В современных "мыльных операх" осталось нетронутым почти все, над чем лили безутешные слезы наши бабушки и дедушки, правда, в современной упаковке и без прежней наполненности. Одно слово, "мыло": промой хорошенько глаза -- и все тут же пройдет.

Полувековой опыт ТВ не стал преградой на пути постановщика "Страсти" Олега Биймы. Он возвращается вспять, где-то к середине пятидесятых, и идет напролом по исхоженному пути. В его сценарии знакомая открытость и прямолинейность чувств, сумасшедшая без полутонов их концентрация. Но Сергей Романюк и Светлана Прус, исполнители главных ролей, -- актеры совершенно другого темперамента. Они попросту не выдерживают заданной тональности и срываются на крик. Страстью в фильме и не пахнет. Герой-любовник, а тем более "роковой", -- специфическое амплуа. Во всяком случае для Романюка костюм не по мерке. Знаменитые любовники мирового экрана делали себе имя и обеспечивали посмертную славу всего лишь умением бросить взгляд. Но как! Роберт Тейлор и Кларк Гейбл, актеры, в общем, средней руки, умели посмотреть на своих партнерш так, что у прекрасной половины зрительного зала начиналось дрожание в коленках.

А герой Романюка не любит свою подругу. Зрителя вокруг пальца не обведешь. Его страсть -- всего лишь "декларация о намерениях". Конечно, обвинять актеров -- последнее дело. Просто они не попали в роль. Вот и борются они с воображаемой страстью на авансцене фильма одни-одинешеньки на протяжении трех часов. Режиссер никак не может найти им дела и занимает их руки бесконечной стиркой. Боже мой, кто тут только не стирает! Режиссер -- человек городской. Возможно ему и невдомек, что даже самые обыденные действия крестьян имеют сложный символический смысл. Это еще и отточенный веками ритуал, мировая мистерия, в которой человеку отведена особая роль. Тяжкий труд -- земля, животные, дом, семья -- его проклятье и предназначение в бесконечном круговороте времени. К сожалению, решающий фактор существования героев вынесен в картине за скобки. На экране всего лишь ряженые на фоне экспонатов музея под открытым небом в Переяславе-Хмельницком. В таком антураже "Страсть" Олега Биймы -- декадентские штучки, а не трагическое нарушение извечности мироздания, за которое Павло Чернокрыл и поплатился жизнью.