ИЛЬЯ РЕЗНИК: "МЕНЯ ТОШНИТ ОТ НАШЕГО ШОУ-БИЗНЕСА"

Илья Резник -- поэт, литератор, шоумен, продюсер -- классический тип успешного человека. Седой, вальяжный, спокойный, он даже в свои шестьдесят производит неотразимое впечатление.

Конечно, я ему тут же об этом сказала. Конечно, его это не огорчило и даже заметно обрадовало. Вот так и начался этот разговор.

"ЖУЛИКИ ВСЕГДА УДАЧЛИВЕЕ И ХИТРЕЕ"

-- Илья, недавно вы достаточно успешно провели процесс против компании "Дженерал Рекордз", в результате которого выиграли $ 98 тысяч. Дело, насколько я знаю, касалось "Коллекции" Аллы Пугачевой, так что иск подали вы, фактически, против нее...

-- Я боролся, в основном, не против Аллы, а против компании, которая не заплатила не только мне (а на этих дисках была сорок одна моя песня!), но и другим авторам песен. Было два слушания суда, и мы его выиграли. Сумма действительно большая -- 98 тысяч долларов, сейчас это уже 15 тысяч, но и этих денег мы никогда не получим. Потому что жулики -- они всегда удачливее и хитрее. Сейчас они изменили название компании, студии и когда приходит судебный исполнитель, говорят: "Вот смотрите -- один диван остался". Однако это не помешало Морозу ( видимо, таинственный Мороз возглавляет вышеуказанную компанию -- Н.В.) построить за наши деньги дом на Майями. Так что только деньги и время потратили на эти дела.

-- Я знаю, что вы курируете сольный проект с сестрами Джей. Самих сестер я не видела, но говорят, что девочки из Лос-Анджелеса, хорошенькие и музыку для них пишут лучшие композиторы...

-- (Улыбается.) Девочки из Сан-Франциско, а "сестры Джей" я их назвал, потому что одна еврейка, другая -- армянка. Почему я начал заниматься этим проектом? В то время, когда я был в Америке, мне надо было куда-то приложить силы. По этой же причине я написал цикл "Кабриолет" для Успенской, "Марину" Шафутинскому и прочее.

-- Скучно было в Америке?

-- В Москве гораздо лучше.

"ПОБОЙТЕСЬ БОГА!"

-- Чем же вы сейчас занимаетесь в Москве?

-- Вышел мой сольный альбом "Князь", на этом диске все песни я исполняю сам. Вышло две книги, в том числе и "Избранное", о котором, как мне передали, Юрий Лужков сказал: "Стихи Резника переживут его песни". Мне было чрезвычайно лестно услышать это. Но если честно, меня уже тошнит от нашего шоу-бизнеса. Надоело ужасно...

-- Из-за проблем с дамами? (Публичные наезды Вайкуле и Успенской на автора их лучших песен хорошо известны по их интервью в прессе -- Н.В.).

-- Из-за того, что они неблагодарны и алчны. Пусть себе экономят на авторах, а я буду писать детские книжки -- их будет семь. Я от этой работы получаю огромное удовольствие.

-- Значит, из шоу бизнеса хотите уйти?

-- Да я их видеть не хочу! Хотя, уйти, конечно, не уйдешь...

-- А вы человек обидчивый?

-- Да не то что обидчивый, а просто досадно бывает: они тебя вылизывают, когда ты им нужен, и обливают грязью потом. Поэтому и видеть не хочу и песни теперешние не могу слушать -- эти кондовые тексты, многозначительно выдающиеся за поэзию. Это же кошмар. Я хочу написать статью без всяких имен, но с обращением к авторам, которая будет называться "Побойтесь Бога!" Потому что должен быть предел бесстыдству, безграмотности, хамскому отношению к подрастающему поколению -- воспитывают ведь безграмотных людей. А дети же нам доверяют.

"Я КУПАЛСЯ В МОРЕ МЕРТВОМ, И МОЙ КРАНТИК ОМЕРТВЕЛ"

-- У вас есть замечательная книга частушек под названием "Е-мое". Почему вдруг частушки?

-- Да это была забава! Написано в Пицунде на кураже. Однажды мы поспорили с писателями, кто сколько частушек собрал. Я говорю: "Да бросьте! Я вам за два дня хоть сто их напишу." (Смеется.) И написал, и -- издал. Доказал, что могу и поставил точку на этом деле.

-- Там есть куплеты и неприличного содержания. Может, прочтете?

-- Частушка должна быть матерной, иначе ...

-- (Оживляясь.) Ну, давайте матерную! Мы в газете поставим точки.

-- (Как бы смущаясь.) Да нет, для газеты неприличные нельзя... Ну, может быть, эту:

Она:

Не годишься ты ни к черту --
стал в постели ты несмел...

Он:

Я купался в море Мертвом,
И мой крантик омертвел.

-- Н-да. Драматическая, можно сказать, история. А вы вообще азартный человек?

-- Азартный! Когда мы с художником Юрой Купером были на Кипре, он заявил, что я никогда у него не выиграю в бильярд. Ха! Я в первый день у него выиграл восемь партий, на следующий день -- то же самое. Юра был убит, чуть не плакал. Вот мы с ним недавно созванивались, он говорит: "Не хочу тебя видеть".

-- Чем занимаются ваши дети?

-- Младшему -- девять лет, он живет с мамой в Америке. Старший Максим -- на телевидении, вы его могли видеть в "Акулах пера". Сейчас он снимает обо мне двухсерийный фильм. Потом у меня есть еще внебрачный сын Женечка в Одессе, учится сейчас в юридической академии в Москве. Дочь Алиса -- студентка.

-- Ого! Так вы многодетный отец! Помогаете детям?

-- Неровно. Когда есть заказ -- конечно. С младшим мы каждый день перезваниваемся...

-- На вашем 60-летии был Юрий Лужков. Вы дружны?

-- Я очень уважаю Юрия Михайловича. Это первый государственный человек, который поддерживает культуру. Между прочим, с квартирой он мне помог. Я же всю жизнь работал на кухне, а теперь, на старости лет, у меня есть свой кабинет. Я же не миллионер.

-- Это как раз и странно. Столько песен написали, авторские вам с каждого ресторана столько лет капали, не говоря уже об официальной эстраде...

-- Ну когда-то -- да! Тогда мы жили нормально, были богатыми. А потом все это ушло.

"ЛАЙМА ОБВИНИЛА МЕНЯ В РЭКЕТЕ, А ПУГАЧЕВА НЕ ПРИШЛА НА ЮБИЛЕЙ"

-- Я знаю, что вы отказались работать с Лаймой Вайкуле. Да и она на вас за что-то обиделась...

-- А все почему? Та же алчность. Я согласовал с Раймондом Паулсом текст нашего контракта с ней. Она же все эти годы держится на наших хитах. Не на "Уехал в Америку Педро", в конце концов. Мы предложили ей хоть пять процентов платить, хоть что-то. Мы отослали ей проект этого договора, а она его разорвала и сказала, что это "рэкет". Привыкли они жить на дармовщиночку.

-- А может быть такое, что вы опять будете работать с Лаймой или с Любой Успенской, которая тоже, по-моему, вас обвиняет в рэкете?

-- Исключено. Человек, который совершил непорядочный поступок, для меня перестает существовать. Я понимаю, что надо прощать, но не в этом случае. Зачем я буду помогать этим людям благоденствовать, если они мне не помогают? С какой стати?

-- Как сейчас, после всех этих судов, складываются ваши отношения с Аллой?

-- Я ее люблю за прошлое. Я же не с ней судился, а с компанией. Я просил только 25% авторских, и это было справедливо. Аллу я люблю по-прежнему, но после того, как она не пришла ко мне на юбилей, я не стремлюсь с ней общаться. Она мне объясняла, что заболела, но причина была проста: Пугачева должна была спеть восемь моих песен в новых аранжировках, а у нее через три месяца был сольный концерт и, видимо, решила не светить их раньше сольника... А Филипп пришел и потрясающе работал. Замечательный парень. Поймите, я про Аллу ничего плохого не говорю, но она могла бы надеть черные очки, выйти на сцену и сказать: "Спасибо моему дорогому автору". Она даже этого не сделала.

-- А почему "черные очки"?

-- (Туманно улыбается.) Не буду сейчас говорить почему -- это не для прессы. У нас с Аллой и раньше были размолвки по году-два, но теперь она стала просто другим человеком -- обеспеченным, у которого "все в порядке". И нового ей не надо. Ну написал ей "А ты не знал", ну еще на одну хорошую песню у нее стало больше. От этого же ничего не изменится. Потому что Эдик Ханок был во многом прав (имеется в виду нашумевшая книга Эдуарда Ханка "Пугачевщина, или Алла в законе волны" -- Н.В.).

-- Что в вашей жизни не получилось?

-- (Задумывается.) Не знаю... А, знаю! Я всегда мечтал сниматься в кино. Этого не получилось. Кроме "Принца Флоризеля", где я сыграл парализованного, так нигде и не снялся. Потом приглашали, но уже было жаль времени.