ВИФЛЕЕМ: В ЯНВАРЕ "БРОНИРУЕМ" ДЕКАБРЬ

... Хана Насер, мэр "центра Вселенной", говорит, что ждет в свой город гостей -- миллионов пять, не меньше.

Но и это еще не все: гости уже сейчас изъявляют желание поселиться, опять же, не где-нибудь, а в конкретной гостинице, носящей имя этого города.

В холле гостиницы над стойкой администратора висит портрет Ясера Арафата. В рамочке, под стеклом. И -- панно с сюжетом на историческую тему. Любой постоялец и ранее считал, что сфотографироваться на фоне панно, -- крупное везение... Представьте, какой ажиотаж начнется вот-вот... Номера "на декабрь" бронируют еще в январе.

...Да, это -- Вифлеем. Город, где родился Христос. И дата, с которой началось исчисление новой эры, -- Рождество Христово. Что было "до н.э." -- не так уж теперь и существенно, потому что намного важнее и, главное, понятнее, то, что началось с момента "н.э.".

Вы заметили, что весь мир сейчас буквально повелся на цифрах?.. "730 тысяч дней минуло с момента рождения Иисуса, что равно семнадцати с половиной миллионам часов..." И чего только не считают, не умножают и не делят в преддверии 2000 года?

...Считаем дни, оставшиеся до эпохального момента. Можно только представить, до какой степени насыщены приготовлениями каждые сутки в Вифлееме. На воплощение в жизнь всевозможных проектов уйдет, по мнению Ханы Насер, порядка двухсот миллионов долларов.

Прямо напротив мэрии -- стоит лишь пересечь площадь -- высится уникальный храм, названный "Базилика Рождества". Самая почитаемая всеми существующими конфессиями церковь. Под алтарем Базилики -- тот самый священный грот, где родился младенец Иисус.

Гостиница имени города Вифлеем -- в десяти минутах ходьбы от здания мэрии. Впрочем, в этом потрясающем палестинском городе вообще все рядом: полчаса -- и ты уже на окраине.

Здесь нет ни трамваев, ни троллейбусов. А если и ходят автобусы, то крайне редко... И улочки узенькие, кривые, как тропинки, серпантином уходят в гору. На ночь уличные торговцы фруктами оставляют свои тележки, доверху груженные мандаринами и грейпфрутами, прямо на улице, у ворот дома. И это богатство никто не охраняет..

Запах цитрусовых, особенно ночью, просто потрясает. Такого аромата -- всюду, одновременно, по всему городу, -- нет, наверное, нигде в мире.

Обойти Вифлеем -- вдоль и поперек -- можно за полдня: здесь только тридцать тысяч населения. Складывается впечатление, что все друг друга знают. Самое поразительное, что и ремесло у всех практически одинаковое: либо человек в лавке работает, либо в кафе, либо по-старинке пасет овец, уводя ранним утром отару вниз, с вифлеемского холма -- подальше в Иудейскую пустыню.

...В ожидании 2000 года сувенирные лавки Вифлеема заполняются товаром, причем, как сказали мне в муниципалитете, -- "сколько бы ни завезли, все будет мало".
Поделки -- кресты и четки из оливкового дерева, перламутровые звезды, медные подсвечники, глиняные тарелки -- все это делают здесь же, чуть ли не на приусадебных террасах, разбросанных по холму.

Собственно, это ремесло в Вифлееме -- не просто "традиционное", оно родилось во времена, как минимум, крестоносцев... Каждая эпоха привнесла собственные отличительные "черты" в сувенирный промысел. Классические вифлеемские тарелки из белой глины нынче делают как бы двух видов -- на одних просто "религиозные мотивы", на других -- картинки палестино-израильских баталий.

Мейджи Ата Амер, хозяин скромной лавочки, размером с мою кухню, от щедрости душевной подарил мне сувенир: тарелку, расписанную в духе "пограничных столбов".

...Амер, очень добродушный хозяин-араб, отсоветовал мне покупать в его лавочке сувенир в виде плюшевого верблюда ценой в три доллара.

-- Кто знает, что взбредет в голову тем, кто будет осматривать ваш багаж в аэропорту "Бен-Гурион"? Вдруг, они заподозрят вас в сочувствии к арабам? Тогда будут долго трусить сумку...

Кроме оливковых крестов и расписных настенных тарелок, его лавка ломится от шикарных сервизов -- чашей и бокалов. Матовое стекло с "морозными разводами" привозит Амеру его приятель из Хеврона, территории, оккупированной, как и Западный берег реки Иордан. "Морозные разводы" у мастеров-стеклодувов, говорят, получаются только в Хевроне.

-- Я хочу сделать вам подарок, -- сказал Амер, но кинулся почему-то не к полкам с хевронским стеклом, а к вешалке, на которой красовалось расшитое бисером платье.

Подарок состоял в том, что хозяин позволил мне облачиться в традиционные палестинские одежды -- длинное ярко-красное платье с широким черным поясом и ниспадающий на плечи белый платок, украшенный монетами... И в таком виде сфотографироваться. А захочешь купить наряд -- выкладывай за комплект минимум три тысячи долларов.

Паломники на такие покупки раскошеливаются нечасто. Посему чтобы одежды даром не пылились, удовольствие сфотографироваться платное: пять долларов кадр. Так что сделать это "за так" -- в Вифлееме считается если не царским, то вполне приличным подарком.

-- К декабрю мне понадобится очень много платьев, -- Амер говорит тоном хозяина, предвкушающего баснословную прибыль. Думаю, что и цены на услугу "запечатлеться в красном платье" явно возрастут. Ну, понятно: спрос, что вы хотите...

Вместе с сувенирными лавками активно готовятся к нашествию пяти миллионов паломников всевозможные кафе, бары и рестораны Вифлеема. Этого добра здесь -- видимо-невидимо. Можно себе только представить, сколько ж их еще "родится" к Рождеству!

...Впрочем, опять же -- в Вифлееме все делается быстро. Построить дом? Минимум месяц -- максимум два.

-- Когда я собрался жениться и сказал об этом своей девушке, то мы знали, что поженимся не раньше, чем через месяц... Ведь мне надо было успеть построить дом!.. -- рассказывает о своей личной жизни Аль Бадави Сафата, хозяин маленького "европейского" кафе. "Европейского" -- потому что если бы заведение было типично арабским, женщину туда и на порог бы не пустили.

Аль Бадави считает себя очень рачительным, в отличие от глав соседних палестинских семейств:

-- У меня только восемь детей. Я не могу позволить, чтобы жена родила еще столько же, пока не обеспечу должным образом семью!

К 2000 году, считает Аль Бадави, его доходы резко возрастут, следовательно, -- пойдут дети.

Его дом, построенный из глины и камней за три недели, -- в двух километрах от Вифлеема. На самой окраине. На самой границе с Израилем. Границу население Вифлеема пересекает по нескольку раз на день: кто-то на работу, кто-то с работы...

Но каждый раз, как только обостряется вечный арабо-израильский конфликт, движение через границу заметно оживляется. Жители Вифлеема убеждены, что прятаться от неприятностей лучше в Иерусалиме.

-- В нашем городе Иисус родился, а там -- после смерти воскрес, -- объяснение для несведущих туристов и паломников кажется хоть и весьма туманным, но зато очень возвышенным. Мол, в момент опасности лучше всего находиться там, где случилось чудо...

Впрочем, подавляющее большинство вифлеемцев, если не обращать внимания на феерические метафоры в их речах, собственное перемещение через границу аргументирует вполне доходчиво: чуть что -- в Израиле выдают противогазы и НЗ в виде консервов. В Палестине ни противогазов, ни тушенки не раздают.

-- А почему? Потому что Арафат хоть и хороший человек, но жадный. Может, не жадный, но бедный, -- по-своему популярно, чтобы поняла иностранка, растолковал мне невозможность раздачи "индивидуальной защиты на время военного конфликта" таксист Али Будави.

Календарик с портретом "жадного Арафата" прикреплен к ветровому стеклу его машины. Самый выгодный маршрут: гостиница "Вифлеем" -- Иерусалим. Семь километров. Десять долларов... Когда Будави едет от гостиницы к границе, то прячет календарик в "бардачок". А возвращаясь из Иерусалима, снова крепит Арафата к стеклу.

-- И так всю дорогу, -- печально улыбается Али.