"ЧТОБЫ "ВЗЯТЬ" КИЕВ, МНЕ ДОСТАТОЧНО 1,5 ТЫСЯЧИ ШТЫКОВ"

(Продолжение. Начало на стр. 21)

-- Сначала они нас допрашивали: "Зачем едешь в Тбилиси? Сестра замуж выходит? Что-то вы, "хохлы", на грузинские свадьбы зачастили"... Как правило, российские погранцы с нами долго не церемонились: отбирали деньги и выставляли за ворота КПП. Мол, как хотите, так и добирайтесь на "неньку-Україну". Дождавшись ночи, мы втихаря пытались пересечь границу. Зато грузинские погранцы встречали нас как дорогих гостей: "Украинули, дарагой, кушать хочешь?...".

В то время между УНСО и правительством Грузии была договоренность о проведении совместных боевых действий против российских войск. Мы сохранили за собой право экстерриториальности: имели национальную форму и "жовто-блакитний прапор". Местное население воспринимало нас как освободителей и братьев. Как-то заходим на один из местных базаров, грузины сразу начинают предлагать: "Бери все, что хочешь. Денег не надо". Практически мы ничего не покупали: любые продукты, в первую очередь, овощи и фрукты, нам отдавали "просто так".

НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ

-- Вам часто приходилось убивать?

-- На такие вопросы могут отвечать либо киллеры, либо бывшие сотрудники НКВД. Они точно знают: сколько пуль выпущено в чужие затылки. Что касается нас, то мы не убивали, а воевали: освобождали грузинские поселки от российских войск или проводили диверсионные операции в тылу противника. Во время стрельбы постоянно приходилось маскироваться, а не считать "живые мишени". Однажды грузинские солдаты захватили российский автомобиль, в котором везли секретный отчет. Согласно этому документу, только за три дня боевых действий россияне потеряли 58 бойцов, не считая раненных (число которых перевалило за сотню). Потери УНСО в тот момент были невелики: двое убитых и восемь раненных. Хотя соотношение сил было не в нашу пользу: у меня насчитывалось 158 бойцов, у противника около тысячи.

Иногда бывали случаи, когда наши противники не просто сдавались, а просились в плен (!). Как-то в Сухуми российские погранцы, увидев "жовто-блакитний прапор", подняли белый флаг. Один из их командиров тогда предложил: "Мужики, мы согласны добровольно сдаться: если вы завладеете нашими арсеналами, нас, наконец-то, отравят домой. Эта война уже так "задолбала"...

-- Могу себе представить, как вы обрадовались трофеям, полученным "на шару"?

-- Увы, нам эти трофеи так и не достались. Дело в том, что все наши действия нужно было согласовывать с вышестоящим командованием. Когда я связался с Генштабом грузинской армии, генералы сразу же перепугались: "Нэт-нэт. Мы официально против россиян не воюем". Я до сих пор жалею, что тогда доложил "наверх". Ведь можно было прикинуться дурачком и сказать: "Извините, я не знал, что этого делать нельзя".

-- Насколько я понял, боевая подготовка у вас "не хромала". А как насчет нарушителей воинской дисциплины?

-- Если боец УНСО провинился, ему могут "отвесить" от 6 до 12 "бук": деревянными палками бьют по заднему месту, причем на виду у всего подразделения. Как-то один боец, играясь гранатометом, случайно нажал на спусковой крючок: пламя огня, хлынувшее из ствола, обожгло левую часть лица младшему командиру. За это я назначил виновнику 12 "бук". Кстати, УНСО -- единственная в мире организация, где за нарушения подвергают телесным наказаниям, а в отдельных случаях могут даже приговорить к расстрелу. Правда, "вышек" у нас еще не было.

"О МУЖСКОМ "ДОСТОИНСТВЕ" ВСПОМИНАЛ ЛИШЬ В ТУАЛЕТЕ"

-- Насколько мне известно, вы воевали только пять дней в неделю. После жестоких боев грузины, наверное, вам устраивали шикарный досуг. Небось и девочек поставляли?

-- Да вы что? Какие там девочки?! Это только в фильмах показывают, что солдаты требовали полевых борделей. Не к стыду будет сказано: о своем мужском "достоинстве" я вспоминал только в туалете, куда ходил "по- маленькому". На отдыхе, во-первых, нужно было отмыться от грязи и поросячьих вшей: в горах приходилось ночевать где попало, в том числе и в сараях для скота. Во-вторых, ужасно хотелось кушать. В поход много пищи не возьмешь: у каждого на плечах -- 70 кг снаряжения (одежда и оружие). Питались, в основном, кубиками "Галина Бланка". Иногда, правда, подстреливали домашних животных, брошенных в горных селах на произвол судьбы: во время боев грузины часто убегали из своих домов.

Кроме всего прочего, хотелось поспать на нормальной кровати и быть уверенным, что в окно не влетит граната. Мы отдыхали в пансионате "Синоп" вместе с грузинскими морпехами. Как-то прихожу в столовую, а там стоит 200-литровый бак с вином. Я обращаюсь к их командиру:"Килуаридзе, убери этот бак подальше от моих глаз. Устав УНСО запрещает пить во время боевых действий". Он недоумевает:"Как можно опьянеть от 2-3 стаканчиков хорошего вина?". А я отвечаю:"Это твои бойцы выпьют 2-3 стаканчика, а мои -- не отойдут от этого бака до тех пор, пока он не опустеет"...

-- Скажите, а что это за шрам на вашей правой руке? Случайно, не боевое ранение?

-- Это ранение я получил во время боя за небольшой грузинский райцентр. Если бы грузины вовремя дали нам подкрепление, можно было выиграть битву. Поскольку этого не произошло, мы были вынуждены покинуть этот городок. Отступая, я вдруг вспомнил об оставленной взрывчатке. Вместе с двумя автоматчиками пришлось снова возвращаться на старые позиции. Увидев нас, противники открыли огонь из гранатомета. Один из моих бойцов тут же свалился замертво. Его брови, рассеченные осколками, были немного приподняты: казалось, человек удивлялся собственной смерти. Отступать было поздно. Мы решили принять бой и стали "строчить" в два "ствола": я присел на колено, а "Цвях" (это псевдоним второго автоматчика) стал над моей головой.

Рядом разорвалась еще одна мина. Разлетевшиеся осколки моментально "впились" в спину "Цвяха". Не выдержав боли, он упал на меня. Когда я из под него выкарабкался, то услышал громкий голос по мегафону: "Хохлы"! В плен не здавайтесь! Иначе мы живьем с вас шкуру сдерем!". Я выхватываю гранату и вдруг чувствую, как занемела правая рука: оказывается, мой локоть пробило разрывной пулей. В это время "Цвях" поднял свой взор на меня: "Не кидайте, мене, пане сотнику. Краще пристреліть!" Выполнить такую просьбу я не мог. Пока мы добирались до грузинской базы, "Цвях" умер от большой потери крови. Мы похоронили его на местном кладбище. А через два дня наши противники пригнали бульдозер, вырыли гроб и выбросили тело покойного в море...

-- Во сколько же грузины оценили "ратный труд" УНСО?

-- Мы отдавали свои жизни не за деньги, а за идею: без независимой Грузии не может быть независимой Украины. Поэтому те, кто называют нас наемниками, грешат против истины. Грузинское правительство высоко оценило наши боевые заслуги: из 148 орденов Вахтанга Горгасала (кстати, в этих наградах была оправа с бриллиантами), выпущенных грузинским правительством за время боевых действий на Кавказе, 47 -- получили украинцы. Кроме того, семь наших бойцов (в том числе и я) получили грузинские паспорта и звание почетного гражданина этой страны.

-- А как жена относилась к вашему "ремеслу"?

-- Как и все нормальные жены: переживала и закатывала большие истерики. Правда, когда мы отправлялись в Грузию, она еще ничего не знала: я сказал, что еду собирать чайноуборочные комбайны. Домой позвонил только после ранения. Мол, упал с комбайна и вывихнул руку. Тут она не выдержала: "Зачем ты врешь? Еще три месяца назад по ОРТ показывали всех ваших бойцов, прибывших в Тбилиси в полевой форме". Оказывается, тогда за нами следили агенты ФСБ с помощью скрытой камеры. Эту видеосъемку впоследствии передали не только на ОРТ, но и украинским правоохранительным органам.

-- Вас арестовали сразу же после возвращения домой?

-- Нет. Сначала я поехал в Белоруссию, где живут родственники моей жены. Потом долгое время залечивал руку (три пальца правой руки навсегда потеряли чувствительность). В 1994 г меня арестовали на Майдане Незалежности и отправили в Лукъяновский следственный изолятор. Там четыре месяца просидел в одной камере с вором и рэкетиром. "Посадить" меня не могли, поскольку я воевал еще до принятия статьи о наемничестве...

-- А чем вы сейчас занимаетесь?

-- Работаю в общественной организации "Вітчизна", которую возглавляет Вилен Мартиросян. В основном, отстаиваем права военнослужащих и членов их семей. Недавно ко мне пришла мать одного призывника: у парня бронхиальная астма, а военком хочет отправить его в армию. К сожалению, такие случаи не единичны...