ТЫ МЕНЯ ПОРОДИЛ, Я ТЕБЯ...

Суд не состоялся -- не явился истец. Мне же удалось несколько минут переговорить с судьей в холодном зале заседаний. "Семейные конфликты, особенно имущественные притязания между родственниками, составляют больше половины дел. Иногда хочется воскликнуть: "Люди добрые, вы родные брат и сестра, отец и сын, мать и дочь! Родные! Неужели не можете уладить распри между собой? Приговор суда на всю жизнь проложит между вами линию вражды". Здесь все признаки войны -- и территориальные притязания, и глубокая ненависть, и месть.

Николай Иванович любил своего сына, младшенького Юрия, видел в нем продолжателя рода. Среди людей простых родительская любовь нередко ассоциируется с тем, как обеспечены, устроены дети: Николай Иванович все время только о Юре и заботился -- к восемнадцатилетию подарил сыну мотоцикл, на свадьбу -- автомобиль.

Старшенькая, Вера, отца не подвела: институт закончила, замуж вышла, дети выросли. А сын после армии возле стариков остался -- и помощь, и отрада. Вскоре женился. Невестка не понравилась Николаю Ивановичу (хозяйка, но из тех, кто мужа под каблуком держит), да и она стариков невзлюбила. "Бог с ней, сыну жить -- ему виднее".

Юрий после свадьбы дорогу к родителям забыл. "Из одного гнезда в другое перелетел, -- рассказывает сестра Вера Николаевна. -- Сначала мать с отцом его лелеяли, берегли (младшенький ведь), теперь жена. И получилось, что ни к чему Юра не годен -- так и не нашел себе приличную работу, все чаще стал выпивать. Отец рассуждал так: пойдут детишки -- одумается, остепенится".

ЯБЛОКО РАЗДОРА

Жена Николая Ивановича внезапно слегла. Позвала детей -- попрощаться. Вера приехала, а Юрий так и не явился. Вместо себя прислал жену -- посмотри, мол, чего мать зовет, и помоги, если что нужно. Так и не увидела старушка перед смертью родного сына.

Вскоре отца хватил инсульт. Правосторонний паралич. Сославшись на старость и болезнь, Николай Иванович написал завещание -- дом и все добро разделить поровну между детьми. Вера попросила брата взять отца к себе, пока она комнату для него приготовит, но тот категорически отказался: "Ты старшая сестра, заботься".

Отцу становилось все хуже. Однажды приехал Юрий и сразу заговорил о... завещании. Николай Иванович, в досаде, с трудом поднялся на ноги -- стоя с сыном говорил. По-отцовски отчитывал, что "ни батька, ни мать" не почитал. Юрий разбуянился, ударил отца, свалив с ног, несколько раз пнул ногой -- уже лежачего. Николай Иванович долго не мог прийти в себя из-за глубокой обиды.

Подал в суд -- за нанесение телесных повреждений. Волокита тянулась полгода, в итоге дело передали на рассмотрение товарищеского суда в райсовет. Закончилось "общественным порицанием". С тех пор Юрий не появлялся ни разу. Даже когда отец был при смерти.

Вера Николаевна рассказывает: "Папа говорил: если б Юрий пришел и извинился, я б простил -- негоже с собой уносить обиду на собственного сына. И завещание переписал бы -- Бог с ним"... Дом он оставил своей дочери и сестре.

НЕ МЕСТИ РАДИ

Молва по селу пошла, люди на похоронах на Юрия глазами указывали, шептались между собой... Через год сын подал в суд -- о признании отца недееспособным в момент составления завещания и о переразделе имущества. В доме родителей никто не жил. "Я пришла к нему и говорю: чего ж ты память папы позоришь -- при жизни его обидел и после смерти покоя не даешь, -- вспоминает Вера Николаевна. -- Давай продадим (такой дом четыре года назад стоил около десяти тысяч долларов), деньги разделим..." Юрий не согласился, больше того -- заявил, что ему достанется весь дом (даже не треть, как положено по закону). Тогда уже не стерпел сын Веры Николаевны, нанял опытного адвоката.

"Была информация, что судья подкуплен, но доказать это не представлялось возможным, -- рассказывает Петр Владимирович, юрист. -- А когда внимательно изучил дело, оказалось, что были допущены процессуальные нарушения. "Зацепился" за это, ходатайство Минюст удовлетворил. Дело передали другому судье. Юрий не учел, что может быть и такой поворот -- сохранилась любительская видеосъемка, где Николай Иванович запечатлен в последний месяц жизни. Психиатрическая экспертиза подтвердила, что он был психически здоров".

В доме своего отца, без ведома наследников, Юрий начал ремонт.

"Мне жилье не нужно, -- сокрушается Вера Николаевна. -- Когда тебя бьют по одной щеке, подставь другую, -- все верно, но ведь "удар" пришелся не по мне, а по папе. Юрий не хочет из принципа забирать иск, а я хочу его наказать -- пусть хоть раз в жизни почувствует, что наглость и жестокость наказуемы. Юрий в судебной тяжбе уже потерял немало денег, потеряет еще больше -- может, это его чему-то научит".

...Жажда поучения или мести? Дело принципа или амбиции? Сложилось впечатление, что за три года судебной тяжбы ни брат, ни сестра уже не способны даже на спокойный разговор. Хотя все можно уладить -- не наказывая друг друга, не порицая, не проклиная, и не поминая отца в зале суда. Может ли эта история иметь счастливый конец? Только юридически -- справедливость должна восторжествовать. Но этим торжеством не решится конфликт, брат и сестра все равно будут таить злобу друг на друга. Осадок в душе не растворит ни один гражданский суд...