МНЕ СКАЗАЛИ: "БУДЬ МОЛОДЦОМ!" -- И Я СТАРАЛАСЬ

История со счастливым концом

Был момент, когда родители Насти почти утратили надежду. Не потому, что слабо боролись за жизнь единственной дочери. Просто коварная миастения -- болезнь, настигшая Настю, всегда оказывалась сильней. "Ищите деньги на операцию", -- говорили им врачи. Для молодых горных инженеров из Шахтерска, где зарплата не выплачивается месяцами, сумма в несколько тысяч долларов звучала, как приговор. К счастью, на публикацию в нашей газете с призывом помочь девочке откликнулся директор Киевского миастенического центра Игорь Левкович. "Мы делаем такие операции бесплатно, -- заверил он. -- Ждем Настю в нашем центре. И как можно быстрее. Главное -- успеть".

Операция и реабилитационный период после нее прошли благополучно. Девочке можно уже забыть об этих ужасно ей надоевших гормональных препаратах, которыми почти год изо дня в день поддерживали ее жизнь.

Больше всего Настя страдала от недоверия

В октябре прошлого года пятиклассница Настя Тарасенко стала плохо улыбаться. Дело было не в красоте, а в какой-то напряженности. Как будто старалась через силу. Это Настя-то! Плясунья, хохотушка, вихрь. В ее школьном портфеле не переводились пятерки, а семейные архивы пополнялись ее грамотами: ведь за что ни бралась -- была первой. Но все подумали: наверное, остепенилась, возраст обязывает -- как-никак, десять лет. Потом девочке стало трудно говорить. Слова теряли свою упругость и превращались в липкие бесформенные комочки, от которых непросто было отделаться, разве что держать в себе. И она стала молчуньей. А ведь кого, как не ее в летнем школьном лагере совсем еще недавно наградили званием "Мисс Голос"?

Резкие перемены насторожили маму, и она повела дочку по врачам. Дурачится -- сказали те сначала, -- сложный возрастной период, и все такое. Подружки тоже решили, что это Настькины причуды. Не насмехались, но сторониться стали. Настя помнит, как "обошли" ее под Новый год, когда к школьному празднику бывшие напарницы готовились без нее -- сами шушукались, а ее к себе не подпускали. Вообще из того периода Настя больше всего запомнила обиду от недоверия. Она чувствовала, как в горле ей что-то мешает, а во рту все так разбухло, что трудно шевелить языком. Она уже стеснялась ходить на дни рождения, ведь глотать тоже разучилась. Врачи же в это время подтверждали старый "диагноз": баловство.

Когда Настины родители бросились за помощью в Донецк, у девочки уже изменилось лицо и опустилось веко глаза. Областные врачи определили сразу: миастения, это ее почерк -- бессилие мышц, которые под ударами болезни не в состоянии больше выполнять свои функции.

Началось лечение с болезненными процедурами и относительными передышками. Однако в начале лета Насте стало вовсе худо. Не помогали больше никакие лекарства. Девочка уже и рук почти не поднимала, и на ногах не держалась -- все время падала, а потом и окончательно слегла. Она лежала, а мама рядом с ней плакала. "Спасти может только операция, так что ищите спонсора", -- сказали врачи.

Вот тогда Настиным родителям и показалось, что надежды больше нет. А потом позвонил Игорь Иванович.

Мама: "Директор сказал, что это обман с целью наживы"

-- Мне и сейчас с трудом верится, что все позади. С января я "мытарствовала" по инстанциям, выпрашивая мною же заработанные деньги. Сейчас жить трудно даже здоровым. А как быть, если в дом приходит беда? Но хорошо бы просто нам отказывали, а то ведь в открытую издевались. Генеральный директор нашего объединения "Шахтерскантрацит" господин Агеев сказал: "Я ничего не собираюсь оплачивать. Это обман с целью наживы". Он не хотел прочитать ни одной справки о том, как больна моя дочь. А я ведь уже и не ждала от него большой помощи -- только просила выплатить задолженность. Но он говорил: "Идите в горадминистрацию, в облздрав: вас обязаны лечить бесплатно. Идите куда угодно -- чего вы ходите за мной?"

А мы с мужем проработали в этом объединении 25 лет, если сложить общий стаж. Пришли как молодые специалисты, и сейчас на производстве не на последнем счету: муж -- заместитель начальника участка. Как же можно так не ценить своих людей? Но делать нечего -- пришлось идти, куда послал. В облздраве тоже отмахнулись, мол, пусть вам в городе помогают. Спасибо мэру Шахтерска, он выделил 100 гривен, а то ведь даже на лекарства денег не было.

И при этом мне никто не сказал, что в Киеве существует специализированная миастеническая клиника. Ладно, если бы только в нашем городке не знали, но ведь и в Донецке -- тоже. Из области звонили нам и спрашивали: "Вы уже нашли себе хирурга?" Мы вначале ориентировались на Москву, но нас вконец запугали их цены. Мы даже дорогу в Киев не могли оплатить сами. Деньги нам собрали в Настиной школе. Я так благодарна ее учителям!

Когда мы ехали сюда, я знала, что это последний шанс. Конечно, очень боялась, но ведь другого выхода не было. Игорь Иванович Левкович выделил нам с Настей отдельную палату, хоть я и говорила: "Да я на полу буду спать!" В тот же вечер, в свое дежурство, приходит ко мне и спрашивает: "Ну, как вы тут устроились?" А я отвечаю: "Я боюсь, что проснусь утром -- а это все окажется сном." А люди здесь какие! Я таких еще не встречала. Специально их подбирают, что ли?

После Настиной операции я впервые за многие месяцы спала спокойно. Было такое ощущение, как будто началась другая жизнь.

Настя: "Я плакала только рядом с мамой"

-- Я верила, что все будет хорошо. Мне перед операцией Игорь Иванович сказал: "Будь молодцом!" Ну, я и старалась. Потом, конечно, было больно. Иногда приходилось и поплакать, особенно когда маму ко мне пускали. А сама по себе я терпела.

Каждый день учила уроки, чтоб не отстать от одноклассников. Очень соскучилась по школе. Мои подруги, когда узнали о болезни, поверили мне, и мы теперь опять дружим.

Мне всегда не нравилось, что я маленькая ростом и в классе ниже почти всех девчонок. А здесь в больнице ко мне приходят даже с других отделений, приносят то игрушки, то конфеты, и все говорят: "Привет, малышка!" Я подумала, что не так уж плохо быть маленькой.

Посетил Настю и высокий гость -- заместитель министра угольной промышленности Анатолий Татаринов. Кстати, стараниями министерства Тарасенкам все-таки выплатили задолженность по зарплате, хоть уже и после отъезда мамы с дочкой из Шахтерска. "Везет в жизни тем, кто сам по себе добрый, -- сказал Анатолий Арефьевич. -- Но вдвойне везет, когда встречаются добрые и отзывчивые люди".

Слова эти очень кстати прозвучали в стенах Киевского миастенического центра, открытого два года назад стараниями Романа Макомелы -- начальника Главного управления здравоохранения Киева. Сегодня центр несомненно перерос статус "местного" лечебного заведения -- спасения в нем ищут больные со всей страны.

Насте Тарасенко предписан месяц щадящего режима -- и никаких ограничений в будущем. Рубец от глубокого разреза (операцию делают на открытом сердце) пока еще болезненный. И когда от полноты чувств Анатолий Татаринов заключил Настю в слишком крепкие объятия, она расплакалась. Смущенный замминистра поспешил преподнести девочке огромного плюшевого бегемота, и от такого чуда Настины слезы вмиг просохли. "Вырастешь -- приезжай в Киев, мы тебе тут и жениха подыщем", -- пошутил Анатолий Арефьевич. Но у Насти, похоже, с этим проблем не будет.

Кстати, юный одессит Саша Сызранцев (помните, мы рассказывали о мальчике, который все свои деньги решил отдать Насте на лечение?) и его семья приглашают Настю и ее маму Наталью Викторовну приехать к ним на летний отдых.