"ЧЕТЫРЕ ЦИФРЫ НАБРАЛ -- И МОЖНО СВЯЗАТЬСЯ С НАШИМИ ЛЮДЬМИ НА ЭКВАТОРЕ"

Когда взлетел "Зенит", в Днепропетровске было полседьмого утра. Всю ночь провели в ГКБ "Южное" люди, так или иначе причастные к пуску ракеты. Усидеть дома было просто невозможно. Что они чувствовали, когда стало ясно -- все прошло успешно. Об этом мы беседуем с первым заместителем генконструктора ГКБ "Южное" Александром Мащенко.

"ЭТО ЖЕ ВАМ НЕ ГРУЗОВИК"

-- Александр Николаевич, насколько я понимаю, второй пуск "Зенита" по программе "Морской старт" прошел гладко?

Александр Мащенко

-- Пуск ракеты-носителя никогда не проходит без каких-либо замечаний. Вопрос в том, насколько эти замечания серьезны. Серьезных не было. Но это же вам не грузовик -- подогнал, загрузил и повез. Если помните, в марте мы запускали макет космического аппарата, сконструированного американской фирмой "Хьюз". А теперь -- их настоящий спутник. Нужно было увязать между собой массу характеристик.

-- Так сложности все-таки были?

-- Просто во время второго пуска было куда больше ответственности. И за перспективу "Морского старта" в целом, и нашего участия в проекте. Это был первый коммерческий пуск, и если бы что-то случилось, то... даже думать об этом не хочется. А вообще, сколько мне приходилось заниматься пусками, ни разу не было такого, чтобы сердце не трепыхалось. Ведь на первом пуске, когда ракетный комплекс только испытывался, было много уточнений, замечаний. Тогда нам пришлось довольно ощутимо перенести время старта. А сейчас пусковое окно -- то время, когда аппарат нужно запустить, чтобы он вышел на нужную орбиту -- было всего 50 минут. И мы секунда в секунду попали в начало этого пускового окна.

АМЕРИКАНСКАЯ БЮРОКРАТИЯ -- ПОХЛЕЩЕ НАШЕЙ

-- Кстати, второй пуск, тоже ведь откладывался. И не раз.

-- Были проблемы с ремонтом платформы и пускового стола. Но главное не это, а то, что надо было получить лицензии. Мы сориентировались на сентябрь, и вдруг оказалось, что, кроме американской лицензии на пуск, нужна еще и британская. И лицензию Каймановых островов мы получили, уже когда двигались к месту старта.

-- Что это за лицензия?

-- Каймановы острова, где зарегистрирована фирма "Морской старт", входят в зону ответственности Великобритании. Скорее всего, это -- лицензия, связанная с безопасностью пуска. Англичане, кстати, сами долго не могли понять, что они должны лицензировать. Мы всегда говорим партнерам-американцам: "Думали, что у нас бюрократия, а у вас ее еще больше".

-- Прямая связь с платформой, с центром управления в Лонг-Бич у вас была?

-- Да. Вот, из моего кабинета. Четыре цифры набрал -- и можно связаться с нашими людьми на экваторе. У нас там работают специалисты высшего класса. Только на корабле человек пятьдесят. У них есть документация, где четко расписано, что делать и в штатных, и в нештатных ситуациях. Ну нельзя воздевать глаза к небу и думать, когда счет идет на минуты! Хотя все предусмотреть нельзя.

-- Говорят, что во время пуска возникли какие-то неполадки с телеметрией.

-- Ваши коллеги представили все грандиознее, чем было на самом деле. Конечно, нужны сенсации... Постараюсь объяснить. Наша телеметрия передала всю информацию на корабль в Тихом океане, проработала даже дольше, чем нужно. А потом, когда начала передавать информацию через американский спутник, ретранслирующий ее землю, произошел небольшой сбой. Почему-то информация не пошла вовремя. Но на самой ракете все было нормально. По первому пуску ведь тоже была сложность с телеметрией. Тогда мы на какое-то время потеряли из виду третью ступень. Переволновались, конечно, все.

"БЕЗУСЛОВНО, ВОДКА У НАС БЫЛА"

-- После первого пуска ваши генеральные -- конструктор КБ и директор "Южмаша" -- признались, что, когда отошла третья ступень, пошли пить водку. На втором пуске водку пили?

-- Уж будьте покойны: и в океане, и в Лонг-Бич, и в Днепропетровске. Ведь все были в напряжении. Вот как вы думаете, сколько времени прошло между запуском и выходом спутника на орбиту?

-- Ну, наверное, час-два.

-- Правильно, час. И за этот час мы, поверьте, испытали всю гамму чувств. Тут было много сотрудников -- сопровождали подготовку систем и сам пуск. Да и как в такую ночь дома усидишь? Мы отвечали за ракету. Но что толку, если она взлетит, а разгонный блок, сделанный российским концерном "Энергия", подведет? Вот первая ступень отработала, вторая... Потом мы сидели и ждали. И вот наконец-то -- аппарат отделился, информация с него поступает! А тут еще известие пришло о смерти Александра Максимовича Макарова. Три часа не дожил до начала пускового цикла. Поэтому, безусловно, водка у нас была. А на корабле фирма "Морской старт" устроила прием. Когда мы говорим о водке, то это вроде что-то такое некрасивое. А если сказать -- "состоялся банкет по случаю пуска", совсем другое дело. Хотя суть одна и та же.

-- Александр Николаевич, пуск "Морского старта" с настоящим спутником на борту сравнивают с полетом Гагарина.

-- Ну я бы так не сказал. Хотя сам по себе пуск важен. Ведь решена проблема вывода спутников связи на удаленные орбиты прямо с экватора.

-- А что это была за проблема?

-- Дальняя орбита для спутника связи -- идеальная. Но вывести его туда сразу с Байконура или с мыса Канаверал нельзя -- нужно "подворачивать", чтобы он попал в плоскость экватора. А это колоссальные расходы топлива. Если же запускать сразу с экватора, топливо экономится. Да и нет хлопот с отработанными ступенями. Нельзя ведь, чтобы на пути ракеты, где должны падать уже ненужные ступени, были населенные пункты. Поэтому возможности наземных космодромов ограниченные -- у них довольно узкие коридоры, куда они запускают ракеты. А при запуске с океана отработанные ступени в него и упадут, ведь до любой суши -- тысячи километров.

-- Ну, хорошо, это для человечества. А в жизни КБ пуск сыграет какую-то роль?

-- Наш объем работ по "Морскому старту" уменьшился уже после первого пуска. Теперь первую скрипку играет "Южмаш", который эти ракеты делает. Но мы получили большую программу сотрудничества с фирмами "Хьюз" и "Лорал", которые выпускают космические аппараты. Они убедились, что в Днепропетровске умеют работать.