"МЕНЯ С МИНИСТРА ГАРМОШКИ НИКТО НЕ СНИМЕТ"

13 июня в Западной Украине, в городке Сокиряны начался беспрецедентный тур Яна Табачника и его группы "Новый день" по зонам Украины. Перед очередной поездкой в Днепропетровскую область музыканты побывали у нас в гостях.

"ЖУРНАЛИСТ В ИНТЕРВЬЮ -- МАНЬЯК"

Ян Табачник: Я человек опытный, и всегда знаю, что говорить, а чего не говорить. Хотя я один из авторов проекта и руководитель коллектива, мои музыканты тоже заслуживают внимания.

Сережа Игнатович -- наш тон-режиссер, озвучивает все наши концерты. Он не просто технарь, а опытный музыкант, который проработал на эстраде много лет, поэтому активно участвует в творческом процессе.

Саша Сошальский -- клавишник, хотя я люблю больше слово пианист -- прекрасный музыкант и аранжировщик, который занимается нашей новой программой. Как показывает опыт, что бы мы ни делали на концерте, все равно приходят записки: "Почему вы не исполнили то или это".

Сергей Афанасьев: Нашего Сашу чуть было не оставили в одной зоне. Он такой стриженый, надел темную рубашку и спортивные штаны, и охранник, который шел следом, толкнув в спину, сказал: "Чего ты тут стоишь? Иди в отряд!" Потом, конечно, извинился...

Ян Табачник: Это -- Сережа Афанасьев -- солист, заслуженный артист Украины. Человек, который со мной работает уже семь лет, но за вредность ему не платят. Прекрасный вокалист, который может 10 часов петь вживую, причем самый разный репертуар. Это не просто слова, хотя мы и друзья.

Ваня Шепелев -- наш конферансье. Этот жанр, к сожалению, в этой стране просто растерзан и, можно сказать, уничтожен. Чем отличается Ванечка -- у него в каждом концерте новый репертуар. Я не хочу быть голословным. Дайте ему ручку и бумагу. Сейчас вы все поймете.

Иван Шепелев: Наши ребята не участвуют. Пожалуйста, любые пары рифмующихся слов.

(Нельзя сказать, чтобы наперебой, но кое-что мы предложили: кровь -- любовь, коньяк -- маньяк, пицца -- напиться, водка -- селедка (как оказалось, наиболее часто встречается в зоне наряду с "сало -- мало", "покурить -- заварить"), самым шедевральным оказалась "Табачник -- удачник".) Стихи были прочитаны тут же.

Сегодня согреет всех нас коньяк,

Ведь журналист в интервью -- маньяк!

От холода, честно скажу, стынет кровь,

Но будет в стихах и мечта, и любовь, 

Ведь на столе -- и водка, и пицца,  

Хочется так журналисту напиться, 

Что мысли порхают, как мотылек.

Закуски много -- конфеты и сок,

Пусть мысли слащавы порой, как конфеты,

Зато уж все попадем мы в газету!

Соленая мысль в голове -- селедка, 

Пьянит поэзия, будто водка.

Ну что ж, в стихах -- "СЕГОДНЯ" привет, 

А ваши улыбки -- стихам ответ.

Пусть скажут: поэт не совсем удачник,

Зато за столом у нас здесь -- Табачник!

Ян Табачник: Это -- буриме, в концерте это проходит "на ура", зона просто вопит: они свои словечки подкидывают и в восторге от стихов.

Второй вокалист -- Ваня Красовский, у которого прекрасный тембр, классический тенор. Когда он поет "О соле мио", он просто убирает микрофон на высоких нотах, и вызывает неистовые аплодисменты. То, что мы все работаем вживую, -- это однозначно. Единственный я пою одну песню под фонограмму, потому что так, как я пою -- это безразлично, под фонограмму или нет: одинаково противно.

Наша съемочная группа: режиссер Давид Кобахидзе и оператор Михаил Быков. Он забирается на крышу, на автобус, под автобус, пробирается в какие-то места засекреченные. Оказывается, в зоне нельзя снимать по периметру забора -- вдруг мы кому-то устроим побег! Отснято уже около 50 часов, видеоматериал, конечно, слегка однообразен: одни и те же лица -- с одной и с другой стороны камеры. Но за счет интервью заключенных, начальников заведений, охранников, людей, приехавших на свидание -- это очень интересный материал. Вы же понимаете, зоны бывают детские, женские, мужские; когда-то я думал, что "общий режим" -- это когда вместе сидят мужчины и женщины. А потом оказалось, что на общем режиме сижу я сам. Думаю, если получится, это будет интересный социальный фильм. Я не хочу делать из этой поездки праздник.

Да, я откровенно поддерживаю Президента, он меня называет своим другом, и я счастлив. Просто я помню этих коммуняк, которые если похлопали артиста по плечу, это уже было такое событие! Наша акция абсолютно бескорыстна. Мне помогает мой друг Эдуард Шифрин (фирма "Мидланд"), который содержит семьи моих музыкантов. Наша акция сделана чистыми руками.

ЕСЛИ БЫ В ПЕРВЫХ ЗОНАХ ПРОКОЛОЛИСЬ, НИКТО БЫ НЕ ХОДИЛ НА НАШИ ВЫСТУПЛЕНИЯ

-- Идея этой акции возникла у вас, Ян Петрович?

-- За этим стоят очень серьезные люди: министр внутренних дел Юрий Федорович Кравченко, директор департамента Иван Васильевич Штанько, и, естественно, я не хочу произносить слова о патронате. Мы знаем, что самые реальные голоса дадим мы, потому что назовем их поименно. Эта акция "дает круги": нас слышат заключенные, их родственники, личный состав. Нами лично занимается начальник ГАИ республики Анатолий Николаевич Подоляка, замначальника ГАИ Киева Александр Константинович Колесников. На сегодняшний день мы уже объехали 17 областей Украины, 55 учреждений. Но мы хотим, чтобы никого не обидеть, продолжить тур после выборов.

Не хочу брать грех на душу перед людьми, по отношению к которым эти заключенные совершили преступления. Меня уже даже некоторые работники милиции спрашивали, мол, как это так -- я сказал, что там сидят люди ни за что? Но я считаю, что за два мешка пшеницы или за бутылку воды, за мешок капусты или за 20 литров бензина не надо было сажать! Я -- гражданин, и у меня есть право голоса: если я живу в свободной стране, буду говорить об этом. Конечно, это не касается убийц, насильников и профессиональных преступников.

Может быть, это мой возраст, мировоззрение, но я считаю, что сострадание -- это умение гуманно относиться к этим людям. Выйдя оттуда, они будут жить среди нас. Почему это должна быть обозленная масса? Мало того, вы же не понимаете: если им сегодня не помочь, начнутся эпидемии: это -- туберкулез, СПИД, дизентерия... Начиная от Библии, Достоевского и до сегодняшнего дня всегда за преступлением следовало наказание. "Талион" (глаз за глаз, кровь за кровь) запрещен. Раз человека не приговорили к смерти, значит, должны содержать его так, чтобы он вышел человеком.

-- Условия там действительно ужасные?

-- Там, конечно, не санаторий. Безработица в зоне точно такая же, как в стране. Если раньше люди увиливали, старались филонить, то сегодня в зоне, где 2000 человек, работают буквально 300--400, в лучшем случае.

Сергей Афанасьев: А ведь "хозяину" надо накормить каждый день всех, как "Отче наш". На стене висит рацион: все, что положено -- и будьте любезны.

Ян Табачник: Заключенные очень хорошо знают законы, прекрасно знают свои права. На наш концерт их никто не может заставить прийти. Президент Ассоциации помощи и реабилитации заключенным Сергей Баркалов рассказывал, как однажды привез в зону женский ансамбль, и на концерт пришли всего 30 человек. Если бы мы "прокололись" в первых двух зонах, ни одного человека не было бы на наших выступлениях.

-- Как они воспринимают музыку?

-- Вы понимаете, там каждый человек -- со своей проблемой. Но они постепенно "оттаивают" к концу концерта. И -- апофеоз. Поначалу мы думали, что -- за счастье то, что мы приехали, а оказалось -- нет. Даже репертуар мы подбирали специально. Это группа взрослых интеллигентных людей, мы не играем обычно песенки.

-- Интересно, "Мурку" просят исполнить?

-- В моей композиции "Старая Одесса" есть эта мелодия. Это вызывает просто взрыв! Они реагируют очень живо, эмоционально. Сережа поет две лирические песни -- "Телефонный звонок", которую я написал о матери, -- они просто плачут, и "Чорнобривці". На этих лицах все написано -- и радость, и горе, и все переживания! Но подыгрывать мы им не хотим. Программа идет полноценная, заканчиваем песней Саши Злотника "Родина, родина, ти вся Україна".

САМАЯ СИЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ В СТРАНЕ -- ГАИ

-- Вы назвали несколько очень уважаемых имен, и все-таки: неужели все прошло без единого прокола, гладко?

-- Ни одного прокола! Каждый боится за свое место -- вы что, не понимаете? Все очень легко объясняется: меня с министра гармошки никто никогда не снимет! А с ними будет разговор другой. Если вы заметили, я всегда выражаю благодарность начальникам ГАИ. Я понял, что в ГАИ настолько все четко! Они отвечают за наше поселение, проезд, постоянное сопровождение. Когда я заходил в Винницкое, Полтавское или Львовское ГАИ -- это настоящие западные офисы! Оформление водительских прав занимает всего 20 минут. Увидев это, я понял, что у этой страны есть будущее! Можете себе представить: во дворе ГАИ стоит пасека, чисто, уютно, цветы. Это же прекрасно!

И то же самое в зонах. Каждая -- отдельное государство. Ты заходишь -- и сразу видишь, кто действительно хозяин, а кто -- нет. Там деревья, цветы, своя церковь, все ухожено, на участках они выращивают петрушку, теплица с помидорчиками и огурчиками, свинарник, шесть коров. Это собирательный образ, конечно. Я расспрашиваю начальников, и они рассказывают, что в зоне где-то 40% надо дать, извините, палкой по заднице и выгнать оттуда. Можете себе представить: мы на сегодняшний день живем по законодательству 60-х годов. Внесены какие-то поправки. Но ведь мы -- демократическая страна. Я передал Президенту шесть писем о помиловании -- пообещал и передал.

Сергей Афанасьев: А помните, нам рассказывали, какие доходы они раньше давали: в Донецке тюрьма -- коксохимзавод, есть инструментальный, машиностроительный по три тысячи человек.

Ян Табачник: Они по прибыли шли в СССР на четвертом месте, это была целая империя.

-- Ян Петрович, как отнеслись к вашей акции коллеги-музыканты?

-- Вы мне скажите, к чему мои коллеги относятся доброжелательно? Вы понимаете, вначале эта новость вызвала какой-то сарказм, а потом они начали завидовать. Они решили, "шо-то не то": команда мотается по зонам, они начали вычислять, сколько же Табачник получает. Конечно, чтобы подразнить, я запустил пару "уток".

-- Не пострадал ли ваш бизнес в результате длительной акции?

-- Нет, конечно, 6 марта мы отправляемся в Англию, а 20 -- в США. Мы ездим туда с удовольствием, одеваемся там красиво, там вещи в пять раз дешевле. У нас неплохие гонорары, думаю, все будет нормально.
Хочу посмотреть на эти наши организации, которые занимаются различными премиями. Такая акция достойна Книги Гиннесса. Но я хочу всех -- музыкантов, съемочную группу, техническую группу, и тех, кто нам помогал -- подать на Государственную Шевченковскую премию. И я вам обещаю после этого крупнейший скандал!